– По большей части? – хмыкнул Демон. – Договорились. Но все же подумайте… Я отправляюсь в Индию, в Материяведческий музей и в парк в Ладакхе. Там много любопытных диковинок.
Я прикусила губу и скривилась. Одну из тех диковинок, если верить крестному, зовут Тамара. Она ведь устроилась в парке начальником службы охраны. Нет ни шанса, что они не пересекутся.
Но выразить протест, взметнувшийся желчью со дна живота, я не успела. В дверь кто-то поскребся, и уже через секунду она отворилась. Я едва успела отпрянуть от сидевшего на столе Карпова на полшага.
– Андрей, ты еще не уехал? – в спину мне прилетел бодрый голос Ромула, который тут же смущенно добавил: – Ох, извините…
Я обернулась. Судя по выражению лица, куратор прилично стушевался и теперь боролся с желанием шмыгнуть обратно за дверь.
– Я забыл предупредить мисс Дэлориан об отмене вечернего занятия, Ромул, – сухо объяснил Демон.
Осворт почесал седеющий короткостриженый затылок, ввалился все-таки в кабинет и криво улыбнулся.
– Ах, ну, в таком случае, мои извинения были не совсем уместны.
– Совсем не уместны, – поправил Карпов, недоуменно сдвигая брови.
– «Не извиняться» уже поздно, поэтому позволь я возьму у тебя то, за чем пришел, и можешь дальше предупреждать мисс Дэлориан о своем отсутствии длиною в вечность, – хохотнул осмелевший вервольф и без лишней скромности начал рыться в серванте. – Точнее, в целых три дня. Ты, кстати, не опоздаешь? Ксения уже внизу, нервно наматывает круги вокруг походного чемодана.
– Ромул! – угрожающе протянул Демон.
– Андрей? – похлопала глазами «сама невинность», обернувшись на хозяина кабинета. В руках Осворт сжимал сверток со знакомым мне стилетом.
Лицо Карпова начало стремительно темнеть, и я не придумала ничего лучше, чем поскорее ретироваться.
– Я пойду, сэр. Постарайтесь, чтобы вас не сожрал тролль, – тихо пробормотала и протиснулась за дверь мимо откровенно веселящегося Ромула. Чудом удержалась, чтобы не наградить его тычком под ребра. Ууу, волчара!
Мысль о грядущей встрече Карпова и «госпожи Караваевой» истязала внутренности весь оставшийся вечер. Сможет ли она вести себя профессионально или опять бросится в борьбу с пуговицами на его рубашке? А вдруг, увидев Андрея, она вспомнит о своем поражении, о нанесенной обиде и захочет отомстить?
В голове крутились самые идиотские варианты. Например, как Тамара предлагает выпить Карпову за встречу и подливает в бокал любовное зелье. Или как запирает его в клетке с лавасилиском и истерично хохочет. Или как шантажирует, грозясь в красках рассказать все крестному и разрушить его жизнь и карьеру…
Наверное, у меня начиналась паранойя. Чем ближе подкрадывался день магического совершеннолетия, тем труднее было поверить в возможность счастья. Казалось, обязательно что-нибудь случится. Всегда случается. Я же дестинка, тролль меня укуси!
5.7
Субботняя прогулка по парку за Академией была призвана проветрить мысли и привести в порядок чувства. Но вместо этого я только сильнее погрузилась в волнения. От Карпова вестей не было, но я пыталась себя убедить, что он успеет вернуться. Он обещал. Даже если Тамара его действительно опоила и засунула в вольер к самке саблехвоста, он обязан решить все вопросы (каким угодно образом!) и вернуться до завтра.
Потому что завтра мне девятнадцать.
На самом деле, я стану совершеннолетней уже через шесть часов – я родилась в полночь. Так что Артур промахнулся с датой, желая провести последние часы опекунства вблизи крестницы. Уже утром он потеряет всякую власть над моим будущим и настоящим.
Я шмыгнула носом: действительно, сентиментальный момент. Я официально стану взрослой и самостоятельной по законам волшебного сообщества. Смогу творить любые глупости без оглядки на опекунов и сотню правил. Жить так, как мне этого хочется. И любить того, кому я была предначертана Судьбой. Того, кто ждал меня все эти годы. А последнюю неделю – так особенно.
В ноги мне метнулось белоснежное нечто, взметнув юбку вверх и пощекотав ноги мягкой шерсткой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Ох, что ты здесь забыл, малыш? – я потянулась к упитанному саберу, добродушно смотревшему на меня черными бусинами. Подхватила на руки без каких-либо проблем. Песец не выскользнул и с удобством утроился на моей груди. – Всех же забрали обратно в Заповедник?
Сабер обиженно завозился. В глазках сверкнул укор.
– Эх, это тебя забыли, да? – догадалась по расстроенной мордочке. – Я попрошу Брендана, чтобы он отнес тебя обратно.
Песец фыркнул и резво спрыгнул с моих рук. Не оборачиваясь, он потрусил в сторону леса. Черт, кажется, в нашем зверинце пополнение…
Вечер выдался холодным, и я решила вернуться в Академию. Тем более, что к завтрашней экскурсии для делегации из «Эншантели» я совершенно не готова, и надо было засесть за ту книгу, что показал Андрей. Со свидетельствами очевидцев.
В коридоре первого этажа было пусто, никто не жаждал тренироваться, болеть и просиживать субботние часы в библиотеке. Я остановилась у одной из пестрых картин с магической баталией… Не испугают ли полотна юных дев? Хотя, со стороны смотрелось красиво. Все эти яркие краски: вспышки защитных куполов, сияние щитов, искры атакующих заклятий… Как в кино.
– Ничего общего с реальностью, – проворчал Роджер, неожиданно вывалившись из картины прямо на меня.
Коротко визгнув от неожиданности – и от холодка, с которым прозрачный дурень протаранил меня насквозь, – я ошеломленно развернулась к приятелю.
– Что ты так смотришь? Я, в отличие от фантазера-художника, там действительно был. И повторюсь: с реальностью – ничего общего…
Вот оно – мое ходячее «свидетельство очевидцев»! То есть не так, чтобы ходячее. Скорее, парящее. Но сути-то не меняет?
– А как было? Расскажи! – прижала я приятеля к стенке (да-да, фигурально) и метнула в него полный любопытства взгляд.
– Ани… Это не слишком веселая история, – попытался уйти от ответа Родж и, смахнув несуществующие пылинки с плеча распахнутой рубахи, подлетел к другой картине. Той, что с полуголой Авророй в неглиже. – Вокруг было черным-черно. Тьма заволокла небо, плотный темно-серый туман – траву… Давящая тишина грозилась полопать барабанные перепонки. Такое в воздухе царило напряжение. Никаких разноцветных вспышек… Никаких доблестных армий… Ты что, откуда? Кто бы рискнул? – Родж сердито фыркнул. – Любой, кто собирался выйти против Августуса, через пару минут примыкал к его собственному Темному воинству.
– Что? Но… как? – я опешила, разглядывая красавцев-магов в белых мундирах с золочеными пуговицами. Всего этого не было?
– А его воины… Вот что особенно страшно, Ани, – зачарованно продолжил Роджер. – С пустыми глазами, с машинальными отточенными движениями, со стертыми личностями, полностью подчиненные его власти… Словно стадо оживших мертвецов, с тем лишь исключением, что все они были совершенно живы. Кому-то повезло больше: Августус подавил их не полностью, и после поражения Блэра они смогли вернуться к нормальной жизни. Другие попали в дома для душевнобольных. В них не осталось ничего, кроме памяти о нашептывающем голосе…
– Блэр обладал даром внушения? – почти не удивилась я. Разве что привалилась к стене, потому как ноги от представших перед глазами картин обмякли.
– Величайшим… Да. Такой ментальной силы мир еще не видел. Единственная, кто не подчинялся его воле, – графиня Воронцова. Загадка… То ли ее защищал высший дар, также связанный с духом, – Родж задумчиво почесал несуществующий затылок. – То ли дело в том, что она будто бы изначально была создана в небесной кузнице как его естественный противовес. В ней было ровно столько же света, сколько в нем – тьмы. Две стороны одной медали… Черное и белое. Сияющая и Темная материя во плоти. Они и внешне были полностью противоположны, – призрак кивнул на портрет кареглазой темноволосой красавицы. – Странные магические магниты, которые умудрились друг к другу притянуться. С тем, чтобы занять разные стороны и оттолкнуться навек.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
