сила.
Потеряв терпение, Кастор шагнул к старой ведьме.
– Тебе сто шесть лет? – гаркнул он.
– Что такое сто шесть лет? Не знаю, величество, я не считала года. Но я помню твоего отца, – ответила Удула, завороженно глядя на деревяшку, которую старательно пытался забрать из ее рук Бардос. – И отца его отца…
– Ты родилась на Одичалом берегу? – продолжил Кастор.
– Чудное место, величество, чудное.
– Тот, кто тебя воспитывал, был тебе отцом или матерью?
– Любой воспитатель в каком-то смысле отец, любая женщина, взращивающая ребенка, – мать. Неважно, по крови или нет.
– Тебя воспитывала твоя кровная мать?
– Все мы дети земли, величество. Кровь – это всего лишь жидкость.
Король гневно скривился, на лице его углубились морщины. Наивно со стороны Кастора было полагать, будто ведьма даст прямой ответ. Лоран предусмотрительно умолчал о склонности Удулы говорить загадками.
Король повернулся к наставнику, магу разума, и кивнул:
– Моргот!
Тот повиновался, почтительно склонив голову. Подойдя к Удуле, он бесцеремонно взял ее ладонь в свою. Старуха в испуге брякнула что-то нечленораздельное и попыталась вырвать руку, и к ней угрожающе подступила стража, поигрывая в свете факелов секирами. Ведьма сдалась, но во взгляде ее не осталось былой насмешливости, сейчас в них полыхал лишь огонь злобы вперемешку со страхом.
– Бес возьми… – Лоран закатил глаза и повернулся к отцу.
Бесчеловечно было грозить грубой силой старухе, и совсем глупо – демонстрировать свое превосходство ведьме. Перевес в обоих случаях не в пользу короны.
– Остановись, пока не поздно. Так она нам не поможет.
– Молчать!
Отмахнувшись от него, Кастор шагнул к Удуле:
– Тебе сто шесть лет?
– Быть может…
– Ты заклинаешь стихию земли?
– Да.
– Давно ли ты колдовала в последний раз?
– Да…
– Ложь, – тихо вмешался Моргот, не выпускающий из пальцев руку ведьмы. Наставник недобро ощетинился, растягивая серые губы в неприятной улыбке.
Удула задрожала и снова попыталась вырвать руку из ладони мужчины. Как долго продлится это безумие? Лоран шагнул было к отцу, но почувствовал стальную хватку на плече. Бардос вцепился в руку, как пес в кусок мяса.
– Подожди… – прошептал он.
– Когда же ты колдовала в последний раз, Удула? – продолжил Кастор, в его голосе все отчетливее слышалась жестокость.
– Две луны назад… – созналась ведьма.
Теперь Лоран понял, почему колдунья была такой слабой, когда отряд вошел в ее дом. После использования силы ведьма ослабла и больше не могла манипулировать землей, чтобы еще пуще запутать стражу. Будь Удула в лучшей своей форме, отряд Лорана вряд ли бы вообще обнаружил землянку.
– Твоя мать была ведьмой, Удула? – Тем временем Кастор все шире расправлял плечи и растягивал губы в улыбке.
– Да, была.
– Она была казнена за свою магию?
– Я не… – Старуха запнулась и качнула головой. Она пыталась солгать, но что ее ложь против проницательности мага разума?
– Да, – призналась Удула.
– Она была сожжена, верно?
– Ты не этот вопрос хотел задать, величество, – прошелестела Удула.
– Я жду ответа, ведьма, – не унимался Кастор.
– Да, ее прибрало пламя.
– Твою мать звали Одхана?
Ведьма замолчала, но короля это не смутило. Моргот поднял на Кастора горящий взгляд, желтые зубы наставника показались в кривой улыбке. Он отпустил руку старушки и тенью скользнул к королю, вставая подле него.
Кастор выпятил грудь, в отдалении тихо зашептались Самаэль и советник, о которых Лоран успел позабыть. С потолка продолжала сочиться влага.
Лоран был горд и доволен проделанной работой; мысль искать мага принадлежала ему, старуху нашел его отряд, он доставил ведьму ко двору. Но в душе заскользило сомнение, как червь в гнилом яблоке, проедающий себе путь: одно дело – надеяться отыскать, совсем другое – найти. Хорошо гадать, как именно поступить потом, гораздо сложнее знать, как именно использовать найденное сейчас. Как король намеревался принудить ведьму помочь?
– Что же, Удула, это честь для тебя, – голос Кастора громом разнесся по темнице. – Я приказываю тебе снять проклятие твоей матери с моего королевства!
– Ты знаешь, что отменит проклятие. Если так дорожишь замком – вели казнить сыновей и сам полезай под секиру. Тогда проклятие падет.
– Осторожнее со словами, ведьма, – пригрозил король. – Я велю казнить тебя и буду искать твоих детей и их чад, пока не отыщу. Где бы они ни были, как бы надежно ни были сокрыты… И наказание за грехи твоей матери понесут твои дети.
Удула разразилась беззвучным смехом:
– По-твоему, величество, я настолько наивна? Я не понесла наследников, чтобы такому, как ты, не перепала их сила. Ищи призраков сколько угодно! Проклятие найдет тебя раньше.
– Джодок! – нетерпеливо вскричал Кастор. Непреклонность колдуньи вызвала бешенство короля.
Лоран больше не мог стоять в стороне. Двинувшись к отцу, он оставил очередную порцию предостережений Бардоса без внимания.
– Чего ты добьешься казнью Удулы? – процедил он, пытливо изогнув бровь. – Подобных ей больше нет. Помрет она, и наша участь будет не лучше. Сам рассуди.
Глаза короля забегали – он явно не знал, как поступить.
– Велим перевести ее в темницу из латунного сплава, где она не сможет колдовать, – вкрадчиво проговорил Лоран, – а сами продолжим поиск других магов. Просидев в камере без окон и дверей, она сама вызовется помочь нам.
– У нас нет столько времени. Пока она будет отлеживать бока, мое королевство продолжит рассыпаться.
– После смерти Удулы оно будет рушиться вдвое быстрее. Рубить сгоряча может каждый, но лучше лишний раз подумать, когда заносишь секиру. Ведьма еще может передумать.
Взгляд отца заволокло туманом, совсем как на последнем совете наследников Фенрирскьефтена. Король задумался.
– Ваше величество! – громкий оклик разнесся по всей темнице. Все присутствующие обернулись на звук нового голоса. Советник и стража расступились, открывая для пришедших путь к королю.
В мрачную темницу вошли двое Теневых стражей. Их латы сверкали в свете факелов, плащи развевались за спиной. Мужчины приблизились к королю и оба поклонились. Выпрямившись, усатый громогласно доложил:
– Ваше величество, во дворец доставлена семерка на проверку.
Новость вызвала шквал обсуждений. Пришедший усатый стражник остался возле Кастора, явившийся с ним Беван поспешил к Лорану и коротко кивнул.
– Выяснил что-нибудь? – тихо поинтересовался Теневой страж.
– Много чего. Одно хуже другого. – Лоран сверкнул глазами, поглядывая на палача Джодока, как бы тот не принял неверный взмах руки короля за команду к казни.
Кастор задумчиво разглядывал пол темницы, собравшиеся в ожидании молчали, даже Удула прекратила болтать ногами. Ведьма и правитель сошлись в опасной игре: король не желал отступать и готов был идти до конца, колдунья ни за что не присягнула бы на верность короне. У Лорана разболелась голова от мыслей, что сломается раньше – гордость Удулы или трон отца?
