С другой стороны Преддверия Храма примчалась Десять.
— В верхнем городе беспорядки! — воскликнула она и замерла перед лейтенантом Оун, где я расчистила для себя место. — Люди собираются у дома Джен Шиннан, они разъярены, говорят об убийстве и правосудии.
— Убийство. Во блин!
Все сегменты возле лейтенанта Оун произнесли одновременно:
— Следите за выражениями, лейтенант!
Анаандер Мианнаи удивленно посмотрела на меня, но ничего не сказала.
— Во блин! — повторила лейтенант Оун.
— Вы собираетесь, — спросила Анаандер Мианнаи спокойно и взвешенно, — что-нибудь предпринять помимо сквернословия?
Лейтенант Оун застыла на полсекунды, затем огляделась по сторонам, бросила взгляд через воду, на нижний город, на храм.
— Кто здесь? Рассчитайсь! — И когда мы выполнили эту команду: — Один — Семь, остаться на месте. Остальные со мной.
Я последовала за ней в храм, оставив Анаандер Мианнаи на площади.
Стоя возле кафедры, жрецы смотрели, как мы подходим.
— Божественная, — произнесла лейтенант Оун.
— Лейтенант, — сказала верховная жрица.
— Толпа, настроенная на насилие, направляется сюда из верхнего города. Полагаю, у нас есть пять минут. Они не смогут причинить значительного ущерба при опущенных штормовых заслонах, но я бы хотела привести их сюда, чтобы удержать от каких-нибудь радикальных поступков.
— Привести сюда? — с сомнением в голосе повторила верховная жрица.
— Все остальные дома темные и закрыты. Храмовые двери распахнуты, и это самое очевидное место, куда можно прийти. Когда большинство окажется внутри, мы закроем двери, и Один Эск окружит их. Мы можем просто запереть храм, и пусть попытают удачу с заслонами на домах, но на самом деле я не хочу выяснять, насколько трудно их проломить. Если, — добавила она, увидев, как Анаандер Мианнаи входит в храм, шествуя медленно, словно не происходит ничего особенного, — позволит мой лорд.
Лорд Радча жестом выразила одобрение.
Верховной жрице явно не понравилось предложение, но она согласилась. А мои сегменты на площади заметили огни ручных фонарей, которые то появлялись, то исчезали из вида.
В считаные мгновения лейтенант Оун поставила меня за большими дверями храма, чтобы я закрыла их по сигналу, и послала несколько моих сегментов на улицы вокруг площади, чтобы помочь направить танмайндов к храму. Остальные стояли в тенях по периметру в самом храме, а жрецы вернулись к своим молитвам, обратив спины к широкому и приглашающему входу.
Более сотни танмайндов пришли из верхнего города. Большинство, именно так, как мы желали, ворвались бурлящей, вопящей массой в храм, за исключением двадцати трех человек, дюжина из которых повернула на темный, безлюдный проспект. Другие одиннадцать, шедшие за большей группой, заметили один из моих сегментов, который спокойно стоял поблизости, и решили обсудить, что делать дальше. Они остановились и стали переговариваться друг с другом, наблюдая за тем, как толпа танмайндов влетела в храм, а остальные с криками понеслись по улице. Они видели, как я закрывала двери храма и меня внутри, — я была без формы, только в собственной генерированной броне, и, возможно, это напомнило им об аннексии. Несколько из них выругались и, развернувшись, бросились назад, в верхний город.
Восемьдесят три танмайнда вбежали в храм, где их разгневанные голоса, усиленные акустикой храма, стали гулять эхом под сводами. Когда дверь захлопнулась, они повернулись, чтобы броситься назад тем же путем, что вошли, но я окружила их с винтовками на изготовку, направив оружие на ближайших к каждому сегменту людей.
— Граждане! — крикнула лейтенант Оун, но ее не услышали.
— Граждане! — гаркнула я, и мои голоса эхом покатились под сводами и угасли. Вместе с шумом и криками танмайндов: Джен Шиннан, Джен Таа и несколько других, кого я знала как их друзей или родственников, заставили замолчать тех, кто находился рядом с ними, убеждая их успокоиться, принять во внимание, что здесь сама лорд Радча и они могут поговорить непосредственно с ней.
— Граждане! — снова крикнула лейтенант Оун. — Вы что, с ума посходили? Что вы творите?
— Убийство! — крикнула Джен Шиннан. Она стояла перед толпой и смотрела на лейтенанта Оун через мою голову — та была за мной, рядом с лордом Радча и Божественной. Младшие жрецы сбились в кучку и словно застыли. Голоса танмайндов загрохотали, отдаваясь эхом, в поддержку Джен Шиннан. — Нам не добиться правосудия от вас, поэтому мы возьмем его в свои руки! — прокричала Джен Шиннан. Рокот толпы прокатился вдоль каменных стен храма.
— Объяснитесь, гражданин! — предложила Анаандер Мианнаи, повысив голос, чтобы перекрыть шум.
Танмайнды зашикали друг на друга, и через пять секунд Джен Шиннан произнесла:
— Мой лорд. — В ее голосе прозвучало почти искреннее уважение. — Моя юная племянница жила в моем доме пять недель. В нижнем городе орсиане изводили ее и угрожали, я сообщила об этом лейтенанту Оун, но ничего не было сделано. Сегодня вечером я обнаружила ее комнату пустой, окно разбитым, повсюду кровь! Что я могу подумать? Мы всегда вызывали недовольство у орсиан! А теперь они хотят всех нас поубивать, так что удивительного в том, что нам следует себя защитить?
Анаандер Мианнаи повернулась к лейтенанту Оун:
— Об этом сообщали?
— Да, мой лорд, — сказала лейтенант Оун. — Я провела расследование и выяснила, что молодая особа, о которой идет речь, никогда не покидала поля зрения отряда Один Эск «Справедливости Торена», сообщившего, что она провела все время в нижнем городе в одиночестве. Единственные слова, которыми она обменивалась с кем-то, сопровождали обычные деловые операции. За все время ей никто не надоедал и никто не угрожал.
— Вы видите! — воскликнула Джен Шиннан. — Вы видите, почему мы вынуждены взять правосудие в собственные руки!
— Что заставляет вас считать, что ваши жизни в опасности? — спросила Анаандер Мианнаи.
— Мой лорд, — сказала Джен Шиннан, — лейтенант Оун будет убеждать вас, что в нижнем городе живут сплошь верноподданные и законопослушные граждане, но мы знаем по собственному опыту, что орсиане — это все что угодно, но только не образцы добродетели. Рыбаки по ночам незаметно выходят на воду. Источники… — Она заколебалась всего лишь на мгновение — то ли из-за винтовки, направленной прямо на нее, то ли из-за непоколебимой невозмутимости Анаандер Мианнаи, то ли еще из-за чего, трудно сказать. Как будто ей пришла неожиданная мысль. Затем она вновь обрела самообладание. — Источники, которые я предпочитаю не называть, видели, как лодочники из нижнего города укладывали оружие в тайники на озере. Зачем, как не для того, чтобы наконец отомстить нам, тем, кто, по их словам, плохо обращался с ними? И как могли эти винтовки появиться здесь без сговора с лейтенантом Оун?
Повернув темное лицо к лейтенанту Оун, Анаандер Мианнаи приподняла седую бровь.
— У вас есть на это ответ, лейтенант Оун?
Что-то в этом вопросе, либо в том, как он был задан, встревожило все сегменты, которые его услышали. А Джен Шиннан, как ни странно, улыбнулась. Она ожидала, что лорд Радча накинется на лейтенанта Оун, и была этим довольна.
— У меня есть ответ, мой лорд, — сказала лейтенант Оун. — Несколько ночей назад местная рыбачка сообщила мне, что обнаружила под озером тайник с оружием. Я извлекла оружие и принесла в свой дом, а потом обнаружила еще два тайника, которые также удалила. Я намеревалась продолжить поиски сегодня ночью, но события, как видите, мне воспрепятствовали. Рапорт написан, но еще не отослан, поскольку я тоже недоумевала, как винтовки могли появиться здесь без моего ведома.
Может, из-за улыбки Джен Шиннан и странных вопросов Анаандер Мианнаи, похожих на обвинения, а также ее пренебрежения на площади, — в раскаленной атмосфере храма отголоски слов лейтенанта Оун сами прозвучали как обвинение.
— Меня также интересовало, — продолжила лейтенант Оун в тишине, наступившей после того, как замерло эхо ее слов, — зачем юная особа, о которой идет речь, стала ложно обвинять жителей нижнего города в том, что ее запугивали, когда они, несомненно, этого не делали. Я совершенно уверена, что никто из нижнего города не причинил ей вреда.
— Кто-то сделал это! — крикнул голос из толпы, и по обширному каменному пространству храма прокатился рокот одобрительных возгласов.
— Когда вы видели свою племянницу последний раз? — спросила лейтенант Оун.
— Три часа назад, — ответила Джен Шиннан. — Она пожелала нам спокойной ночи и пошла в свою комнату.
Лейтенант обратилась к моему сегменту, который стоял ближе всех:
— Один Эск, кто-нибудь переходил из нижнего города в верхний за последние три часа?
Отвечавшая — Тринадцать — понимала, что я должна быть осторожна в ответе, который неизбежно услышат все.
