— С разрешения моего лорда, я намереваюсь выяснить, что блокирует связь.
Анаандер Мианнаи не ответила, и лейтенант Оун повернулась к моему ближайшему сегменту.
— Дом Джен Шиннан, — сказал этот сегмент, поскольку было ясно, что лейтенант Оун все еще в шоке, — я поищу ту юную особу.
Прямо перед восходом солнца я обнаружила устройство. Как только я вывела его из строя, я снова стала сама собой — за исключением одной недостающей части. Я видела безмолвные, тускло освещенные предрассветным небом улицы верхнего и нижнего городов, храм, в котором не было никого, кроме меня и восьмидесяти трех безгласных трупов с широко раскрытыми глазами. Охватившие лейтенанта Оун горе, страдание и стыд внезапно стали очевидны и явственны, и от этого я испытала одновременно и облегчение, и неловкость. Как только я пожелала этого, в поле моего зрения вспыхнули сигналы системы, следящей за всеми людьми в Орсе, включая тех, кто умер и все еще лежал в храме Иккт, моего недостающего сегмента со сломанной шеей на улице верхнего города и племянницу Джен Шиннан — в иле, на дне северной части Преддверия Храма.
ГЛАВА 9
Стриган вышла из лазарета в забрызганном кровью халате, и девочка с матерью, тихо говорившие на языке, которого я не понимала, умолкли и выжидающе посмотрели на нее.
— Я сделала, что смогла, — сказала Стриган без всякого вступления. — Он вне опасности. Отвезите его в Террод, чтобы восстановить конечности, — я сделала кое-какую подготовительную работу, они должны вырасти довольно легко.
— Две недели, — бесстрастно сказала женщина-нильтианка. Словно такое случилось не впервые.
— Ничего не поделаешь, — произнесла Стриган, будто отвечая на вопрос, которого я не услышала либо не поняла. — Может, у кого-нибудь найдутся несколько лишних рук, без которых они смогут обойтись.
— Я позвоню родственникам.
— Хорошая идея, — сказала Стриган. — Зайдите к нему, если хотите, но он спит.
— Когда мы сможем его перевезти? — спросила женщина.
— Хоть сейчас, — ответила Стриган. — Чем скорее, тем лучше.
Женщина утвердительно махнула рукой, они поднялись и вошли в лазарет, больше не говоря ни слова.
Вскоре мы отнесли раненую во флаер девочки и проводили их, а затем пробрались обратно в дом и сняли куртки. Сеиварден уже вернулась на свою постель на полу и сидела, крепко обхватив колени руками, будто иначе они бы не удержались в таком положении.
Стриган посмотрела на меня со странным выражением, которого я не поняла.
— Она — хороший ребенок.
— Да.
— Это сделает ей доброе имя. Хорошая история, чтобы идти с ней по жизни.
Я выучила лингва франка, который, как я думала, будет здесь наиболее полезен, и провела беглое исследование, чтобы ориентироваться в незнакомом месте, но почти ничего не знала о людях, которые пасли бовов в этой части планеты.
— Это связано со взрослением? — попыталась угадать я.
— Вроде того. Да. — Она подошла к шкафу и достала чашку и тарелку. Ее движения были быстрыми и равномерными, но у меня отчего-то возникло ощущение, что она на грани изнеможения. Возможно, оттого, как она держала плечи. — Я не думала, что тебя интересуют дети. Когда ты их не убиваешь, конечно.
Я не клюнула на приманку.
— Она дала мне понять, что уже не ребенок. Даже если у нее с собой Тиктик.
Стриган села за свой столик.
— Вы играли два часа кряду.
— Больше нечего было делать.
Стриган рассмеялась, коротко и с горечью. Затем она махнула рукой в сторону Сеиварден, которая, казалось, нас игнорировала. В любом случае она не могла нас понять, мы говорили не на радчааи.
— Мне его не жаль. Просто я врач.
— Ты это говорила.
— Я думаю, что и тебе его тоже не жаль.
— Да.
— Ты не стремишься ничего облегчить, так?
— Зависит от обстоятельств.
Она слегка покачала головой, словно не вполне расслышала.
— Я видела и похуже. Но ему нужен медицинский уход.
— Ты не будешь его лечить, — сказала я. Это был не вопрос.
— Я все еще разгадываю тебя, — произнесла Стриган так, будто ее утверждение было связано с моим, хотя я совершенно уверена, что это не так. — На самом деле, я думаю о том, чтобы дать ему кое-что еще, чтобы успокоить. — (Я не ответила.) — Ты этого не одобряешь. — Это был не вопрос. — Мне не жаль его.
— Ты повторяешься.
— Он потерял свой корабль. — Весьма вероятно, что интерес к гарседдианским артефактам заставил ее изучить события, которые привели к уничтожению Гарседда. — Это несчастье, — продолжала Стриган, — но радчаайские корабли — это ведь не просто корабли, так ведь? И его команда. Для нас это было тысячу лет назад, но для него — все шло своим чередом, а в следующее мгновение все исчезло. — Движение ее руки выразило досаду, но не только — я не разобралась. — Ему нужен медицинский уход.
— Если бы он не бежал из Радча, он бы его получил.
Стриган приподняла седую бровь, села на скамью.
— Переводи для меня. Мой радчааи недостаточно хорош.
Вспомогательный компонент запихнул Сеиварден в отсек временной приостановки жизнедеятельности, она почувствовала, что мерзнет и задыхается, — газы отсека заполнили рот и нос, силы покинули ее, а очнулась она уже в изоляторе патрульного корабля. Сеиварден рассказывала, с трудом скрывая волнение и гнев.
— Какое-то потрепанное, крошечное «Милосердие» с жалким капитаном-провинциалом.
— Твое лицо почти бесстрастно, — сказала мне Стриган. Не на радчааи, чтобы Сеиварден не поняла. — Но я вижу твою температуру и частоту сердечных сокращений.
И наверное, несколько других показателей — с медицинскими имплантатами, которыми она, вероятно, обладает.
— Этот корабль управлялся людьми, — сказала я Сеиварден.
Это расстроило ее еще больше — были это злость, стыд или что-то еще, не знаю.
— Я не понял этого. Не сразу. Капитан отвел меня в сторону и объяснил.
Я перевела это Стриган, и она с недоверием посмотрела на Сеиварден, а затем вопросительно — на меня.
— Эту ошибку легко допустить?
— Нет, — ответила я коротко.
— И вот тогда-то она наконец должна была сказать мне, сколько это длилось, — произнесла Сеиварден, погруженная в собственную историю.
— И что случилось после, — предположила Стриган.
Я перевела, но Сеиварден не обратила внимания и продолжала, будто никто из нас не произнес ни слова:
— В конце концов мы зашли на крошечную пограничную базу. Вы знаете такие: управляющий — либо в опале, либо быстро сделавшее карьеру ничтожество; назойливый инспектор-контролер, который строит из себя тирана в доках, и полдюжины сотрудников службы безопасности, для которых самый серьезный вызов — выставить юнцов из чайного магазина.
Я-то думал, что у капитана «Милосердия» кошмарный акцент, но на базе я вообще никого не мог понять. ИИ базы вынужден был мне переводить, но мои имплантаты не работали. Слишком устарели. Поэтому мне пришлось говорить, используя настенные пульты управления. — (Что делало любой разговор чрезвычайно трудным.) — И даже когда объясняла База, то, что говорили люди, было лишено смысла.
Они поселили меня в комнату с койкой, в которой едва хватало места, чтобы встать. Да, они знали с моих слов, кто я, но у них не было сведений о моем финансовом положении, и могли пройти недели, пока они поступят. А может, и больше. А пока я получал еду и кров, гарантированные любому радчааи. Если, разумеется, не пожелаю вновь пройти испытания, чтобы получить новое назначение. У них не было данных о результатах моих испытаний, а если бы и были, они, безусловно, устарели бы. Устарели, — повторила она с горечью.
— А ты был у врача? — спросила Стриган. По лицу Сеиварден я догадалась, что в конце концов заставило ее уйти из пространства Радча. Вероятно, она показалась врачу, который предпочел выждать и понаблюдать. Дело было не в телесных повреждениях — какое бы «Милосердие» ее ни подобрало, корабельный медик вполне справился бы с ними, — но психологические или эмоциональные травмы могли излечиться сами собой, а если этого не произошло, врачу нужны были данные испытаний, чтобы действовать эффективно.
— Они сказали, что я могу направить сообщение с просьбой о помощи главе моего клана. Но они не знали, кто это. — Сеиварден явно не желала говорить о враче с базы.
— Главе клана? — спросила Стриган.
— Главе ее семейства, — объяснила я. — В переводе звучит очень впечатляюще, но на деле это так, только если твой клан очень богат или уважаем.
— А ее клан?
— Был и тем и другим.
Это не ускользнуло от внимания Стриган.
— Был.
Сеиварден продолжила, словно мы и не вмешивались:
— Но как оказалось, Вендааи исчезли. Мой клан исчез. Всё: и активы, и контракты — совершенно всё поглотил Гейр!
