- В Олонце, я понял, тебя никто не ждет. В твои шестьдесят не очень-то легко будет там на хлеб заработать. Ты все ж зайди с письмом: у конторы и в Олонце дела найдутся.

У Елисеева было много подобных встреч. Через рассказы о горестях странников он ясно чувствовал язвы Родины. Ничтожная часть крестьянства бунтовала, большинство же молилось. В молениях и стонах ходоков слышал Елисеев плач своей земли.

Не случайно он так вслушивался в рассказ странника, пытался понять душу бедного сына своей бедной, стонущей в юдоли Родины.

Пройдя несколько городов и развалины древнего Аскалона, караван подошел к пещерному городу Бет-Джибрин, древнему Элевтерополису. Ныне на месте его оказалось лишь небольшое поселение, расположенное террасами меж гор и холмов.

Полна таинственности история древнейшего царства троглодитов. Пещерная столица - это куполообразные холмы, до того изрытые, что представляют собой сплошные просторные помещения, соединенные подземными коридорами. Залы внутри гор подобны внутреннему пространству церквей. В вершинах куполов имеется световое отверстие. Местные жители знают далеко не все пещеры, потому что многие входы обвалились и загромоздили проходы.

В далекой древности, еще до существования Иерусалима и Хеврона, это место называлось Бетагабра, что значит "дом великанов". И предания говорят, что в этих пещерах обитали огромные троглодиты. Однако измерения, сделанные Елисеевым здесь, как и предыдущие, показали, что люди были обычного роста. Действительно, бродя по "залам" Бет-Джибрина, можно представить, что не люди, а могучие великаны выдолбили изнутри эти горы. Гигантские колонны держат своды многих пещер. Стены исписаны иероглифами жрецов культа Ваала, Астарты, Молоха. На рисунках изображены солнце, луна, человеческие фигуры с растопыренными руками и ногами.

Елисеева и Гранова сопровождали арабы в белых одеждах. Они несли факелы и свечи. Это мерное шествие по подземным гулким коридорам вдоль стен, между колоннами, напоминало траурную процессию. На дне пещеры Елисеев то и дело обнаруживал человеческие останки - кости, черепа, целые скелеты.

Воображение Гранова разыгралось.

- Представляешь себе, как в этом первобытном обиталище позже происходили мистерии в честь финикийских божеств, горели жертвенные костры, стоны оглашали эти жуткие своды. В раскаленные объятия Молоха ввергались невинные юноши и девушки. У подножия статуи Астарты шли сладострастные вакханалии.

- О-го-го! - вдруг прокричал он.

Арабы остались невозмутимыми. А совы и нетопыри взлетели над процессией, и на путников посыпались мелкие камни и помет.

Хотя привыкли путники к чудесам и необычностям, трудно было заснуть после всего увиденного.

Покинув на рассвете пещерный город, путешественники с наступлением темноты достигли Хеврона.

Караван остановился у ворот белого домика русской странноприимницы. Добрая женщина, повязанная поверх черного платья цветастым передником, покормила яичницей с черным хлебом, напоила чайком из медного самовара. Если бы не тощие фигуры верблюдов каравана возле шумевшего за окном исполинского дуба исчезнувшей дубовой рощи Мамре, дуба-патриарха, именуемого дубом Авраама, Елисеев почувствовал бы себя "в избушке у новгородской хозяюшки".

Странноприимный домик стоял русским маяком среди фанатического мира.

Главная достопримечательность Хеврона - Харам - мечеть, в которой погребены патриархи. Это четырехугольное каменное здание циклопической кладки, без крыши. Двери и приводящие к ним лестницы были сделаны позже.

Гробница Авраама священна. Она находится под строгой охраной Порты. К ней не подпускают близко никого. Австрийский эрцгерцог, однажды прибывший с огромным конвоем и султанским указом, не был допущен к гробнице. Внутренность же ее недоступна даже для самих мусульман. Ни Юзу, ни Рашида, ни Ахмеда в пещеру-гробницу тоже не пустили.

Елисееву же удалось увидеть внутренность Харама, но только через окошко, когда он крадучись влез на крышу прилегающего к мечети дома.

Потом Елисеев, как всегда, пошел осматривать окрестности. По дороге ему встретились два пастуха с ружьями, которые взялись показать дорогу к древним захоронениям. А когда завели в ущелье, стали угрожать, требуя платы. Елисеев выхватил ружье у одного и стукнул им по ружью другого. Тот взвыл и от неожиданности упал. Доктор вытащил затворы из обоих ружей, положил патроны к себе в карман, кинул ружья на землю, забросил затворы в траву и пошел своей дорогой.

Вечером он рассказал об этом Гранову.

- Ты ж мог унести затворы или хотя бы закинуть их подальше.

- Жалко было оставлять ружья без нужной части, - усмехнулся Елисеев. Нет, правда... Это были просто оборванцы. Я думаю, они очухаются и раскаются.

Путь от Хеврона до древнего Иерусалима шел каменистыми тропами через известковые холмы, сквозь колючие кустарники. На одном из холмов загадочная ограда, сложенная из гигантских каменных глыб. Путешественникам рассказали, что одни ученые видят в ней остатки библейской древности, другие считают ее развалинами христианской базилики. Елисеев же склонен думать, что увидел остатки каменного века...

Три больших бассейна, в долине - пруды Соломона, высеченные в скале и расположенные уступами один над другим, являют собой удивительное сооружение.

Из-за построек нового Иерусалима на голубом небе показались зубчатые стены древнего города. Над ним вырисовывались купол Харама-эль-Шериф, башня Давида и еще один темный купол базилики.

"Старый Иерусалим, стесненный своими массивными стенами, восстает как огромная руина в ореоле своих евангельских и библейских сказаний..." - на ходу записал Елисеев в дневник.

В полдень караван подошел к воротам русских построек в Иерусалиме. Трудное путешествие было позади. Оставшийся путь казался Елисееву легкой прогулкой.

Он с любовью смотрел на своего верблюда. Окровавленные мозолистые ноги, впалые бока, складками повисший горб. Верблюд спокойно жевал и глядел поверх человека куда-то вдаль.

- Прощай, - прошептал Елисеев и потрепал верблюда по шее. Он на секунду прикрыл глаза и представил животное, плывущее сквозь ущелья, пески, зной, самумы, солнце...

Рядом стояли Ахмед, Юза и Рашид. Все трое плакали.

- Ну... вот, - смутился Елисеев и тоже почувствовал комок в горле. - Я еще приду вас проводить, - добавил он, не зная что сказать.

Через день его проводники уходили.

- Наверно, никогда вас больше не увидим! - сказал по-арабски Рашид.

- Ни-ког-да, - повторил по-русски Юза.

Ахмед отвернулся, глотая слезы.

- Как знать...

Елисеев и Гранов вышли из города с караваном и долго смотрели, как город исчезает вдали.

Через день уехал спешивший по делам и изрядно измотанный путешествием Гранов.

Елисеев посетил православные и латинские часовни. Он был в Назарете, прошел Скорбным путем, посетил пещеру Благовещения, стоял на Голгофе.

Тягостное чувство осталось у путешественника от посещения святых мест. Он испытывал совсем не умиление, а раздражение и горечь. Елисеева поразил торгашеский дух служителей культа. Священники и монахи нисколько не заботились о странниках, о людях, пришедших сюда в поисках истины. Они глядели на паломников только как на статью дохода. Многое открывалось простым людям, дошедшим сюда, да не удавалось донести это открытие обратно: дорогой большинство гибло. Не мог Елисеев забыть рассказов встретившихся ему паломников о том, как пошли от берегов Волги 700 человек, а назад от святых мест вернулось двое. Все остальные погибли на долгом пешем пути через Малую Азию.

Елисеев подробно описал Мертвое море, развалины Иерихона, грот Предтечи, Иордан, Тивериадское озеро, долину Кедрон, Вифанию, монастыри, горы, растительность. И когда ему в 1884 году в третий раз придется посетить Палестину, тяжелое чувство вновь возникнет у него. И он завершит свои очерки печальными мыслями:

"...Я уносил с собой из Палестины горечь на сердце вместо тихой радости и душевного успокоения... Не с охотой ступит моя нога туда, куда три раза меня тянуло сердце и откуда столько же раз я уходил, не ощущая в сердце того, о чем мечтал и чего не находил!.."

Он покидал берега Палестины, полный невеселых дум. Это настроение усугубилось посещением острова Хиос на обратном пути. Там было недавно землетрясение. Елисеев видел детей, потерявших родителей, матерей, рыдающих над могилами детей. Это людское горе как-то непонятно соединилось в его душе с горестями России.

Пестрое царство

Недоступные стороны света,

Как леса, обступают меня...

Чудеса цейлонского леса

Может быть, Цейлон показался Елисееву столь прекрасным потому, что он сошел на остров с парохода "Кантон", где в смрадных, душных трюмах лечил и спасал людей, погибающих от морской болезни и от зноя.

"Трудно да и невозможно в легких штрихах описать впечатление, которое охватило меня при первых шагах на почве роскошного Цейлона, давно манившего меня своими прелестями и чудесами. Мы скажем только, что северянину следует проехать океан лишь для того, чтобы хотя один час провести в роскошных тропических садах или лесах Цейлона".

1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 43

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Пусть будет земля (Повесть о путешественнике) - Вера Лукницкая бесплатно.

Похожие на Пусть будет земля (Повесть о путешественнике) - Вера Лукницкая книги

Ego - эхо - Вера Лукницкая - Искусство и Дизайн
Создавая комиксы - Алан Мур - Искусство и Дизайн

Оставить комментарий