Медленный, неторопливый ход событий по подготовке города к обороне был нарушен 17 августа 1854 г. В этот день Строитель Севастопольской крепости инженер-генерал-лейтенант Павловский получил от главнокомандующего письмо. В нем Меншиков запрашивал о заготовке инструмента для привлекаемых к работе войск и сообщал о своем решении в связи с прекращением жары направить большее количество солдат на сооружение сухопутной линии. Но князь явно лукавил. Накануне он получил депешу от военного министра с конкретными указаниями Николая I. Император, встревоженный полученными по дипломатическим и агентурным каналам сведениями, требовал незамедлительных действий по укреплению Севастополя. В письме министра говорилось: "Государь Император, признавая по настоящим военным обстоятельствам совершенно необходимым ускорить производство работ по укреплению Севастополя с сухопутной стороны, Высочайше повелеть соизволил:
1) Вашей светлости принять самые деятельные для сего меры, руководствуясь теми указаниями, которые Его Величество изволил лично сообщить Вам на месте в последнюю бытность свою в Севастополе ... на счет общего начертания верков; доставленные Вами чертежи о разных постройках при всеподданнейших записках от 21 апреля и 17 июня текущего года свидетельствуют, что Вы не встречаете особых препятствий к исполнению сих Высочайших предначертаний.
2) Обратить преимущественное внимание на сомкнутие пространства между 5 бастионом и Малаховым курганом, так как по имеющимся здесь сведениям эта часть слабее прочих. Возвышение бастиона №6 для обстреливания пространства между ним и батареею №10 представляется мерою весьма полезною ..."[74]
Далее в письме сообщалось о выделении дополнительно для проведения экстренных работ 40 тысяч рублей серебром, о необходимости привести в порядок каменную облицовку крутостей четвертой батареи, размытой дождями, но самое главное — о подчинении Строителя крепости непосредственно главнокомандующему. Это подтверждало и соответствующее указание Инженерного департамента, вложенное в тот же пакет. Инженер-генерал-лейтенанту Павловскому предлагалось отныне исполнять все приказания генерал-адъютанта князя Меншикова.
К этому времени князь пребывал в убеждении, что осенью и зимой союзники не станут предпринимать попыток высадить десант, так как частые бури и волнение на море будут препятствием для нормального обеспечения войск и помощи экспедиционному корпусу со стороны флота, поэтому его бурная показная деятельность по выполнению указаний монарха носила явно бюрократический характер. Между резиденциями главнокомандующего и Строителя крепости шла беспрерывная переписка. Так, князь Меншиков получает ведомость о наличии инструмента в Севастопольской инженерной команде. В ней значится: кирок — 175 (из них годных 69), лопат железных — 75 (годных — 45), лопат деревянных — 535 (годных — 123), мешков — 1800 (годных — 1082), ломов — 30 (годных — 18). Кроме того, указывается, что в команде имеется табельный шанцевый инструмент, в том числе 108 топоров, 30 кирок, 203 лопаты, 6 ломов и 15 мотыг[75]. 23 августа Меншиков направляет письменное указание Строителю крепости срочно заготовить инструмент, так как через два дня будут направлены войска на строительство укреплений. Он требует иметь в наличии тысячу кирок, 160 ломов, 200 железных лопат, 3 тысячи деревянных лопат и т. д.[76] Не успел инженер-генерал-лейтенант прочитать указания князя, как в тот же день явился посыльный с новым пакетом от главнокомандующего. В нем предписывалось по приказанию Николая I немедленно приступить к строительству оборонительной стены между третьим и четвертым бастионами и двух редутов, а для указанных работ использовать камень, заготовленный между шестым и седьмым бастионами для возведения оборонительной казармы. "...Угодно, чтобы работы были завершены к 1 апреля 1855 года, а потому доложите, когда приступите к делу ..." — требовал князь. Через четыре дня пришел ответ от Павловского, который сообщил, что специалисты из военно-рабочих рот заняты на сезонных ремонтных работах в гарнизоне и только после ноября месяца можно будет выделить 150—200 человек на выполнение указаний императора, а главное — что камня в наличии мало; далее следовал длинный перечень материалов, подлежащих заготовлению и закупке. 25 августа, когда солдаты шагали на работы к укреплениям, инженер-генерал-лейтенант Павловский пишет генерал-адъютанту Меншикову, что инструмент можно получить с окружных складов или закупить. 26 августа главнокомандующий запрашивает Строителя крепости о имеющихся в наличии деньгах для закупки инструмента. В тот же день опытный царедворец князь Меншиков шлет в Санкт-Петербург подробное донесение о выполнении указаний Николая I. Он сообщает, что войска уже приступили к усилению укреплений, а также высказывает ряд предложений по усовершенствованию сухопутной обороны. Конечно, в документе не было и намека на отсутствие инструмента. Известие о высадке в Евпатории десанта союзников еще не дошло до столичных кабинетов, и 5 сентября военный министр направляет в Севастополь ответ главнокомандующему на его послание. В ответе говорилось о решениях, принятых Николаем I. Император велел, если невозможно сделать стену из камня, возвести вал между третьим и четвертым бастионами из грунта, но обязательно к будущей весне; он соглашался включить окружающие высоты в состав крепостной системы Севастополя и поручал генерал-адъютанту немедленно разработать чертежи и приступить к работам. Но это было запоздавшее прозрение. Согласился император и с возведением башни для обеспечения тыла Александровской и десятой батарей.[77] Следует признать, что генерал-адъютант князь Меншиков блестяще провел переписку с царским двором и, как всегда, оказался "на высоте".
Между тем дела в Севастополе шли плохо. Расторопным унтер-офицерам и солдатам разными способами удалось позаимствовать у населения города почти все лопаты, кирки и ломы, что не обеспечило и сотой доли потребности в инструменте. В ход пошли самодельные деревянные лопаты, доски, колья и даже шинели (в полах шинелей переносили грунт). Но ни эти подручные средства, ни даже две царские чарки водки не могли заменить столь необходимых для работы орудий труда. Суточные задания не выполнялись, работы продвигались очень медленно.
Командующие трех корпусов, привлеченных к оборонительным работам, обратились к главнокомандующему с письмом, в котором докладывали о бедственном положении с инструментом и настоятельно просили приказать интенданту Черноморского флота выслать пять тысяч лопат из Николаева, а также закупить лопаты и кирки в Одессе[78].
За этим последовало еще много писем, указаний и приказаний. И только 3 октября 1854 г. из Одессы в Севастополь вышел обоз из 12 подвод с 4264 лопатами; кирок так и не нашли ...[79]
В каком же состоянии оказалась сухопутная линия обороны города к 1 сентября 1854 г.? На месте первого бастиона возвели часть бруствера высотой около 1 м, за ним установили четыре пушки. Второй бастион выглядел так же и имел шесть орудий. Третий бастион с брустверами неполного профиля и рвом глубиной 1,5 и шириной около 5 м был вооружен семью пушками. Четвертый бастион, защищавший Севастополь с юго-западного направления, тоже оказался недостроенным. Правый фас длиной 100 м имел на вооружении четырнадцать 24-фунтовых и два 3-фунтовых орудия. Последние предназначались для обстрела рва глубиной от 0,6 до 2,4 м и шириной 8,5 м (ров вырубили в скале еще в 1836 г.). Левый фас и фланг бастиона представляли собой насыпь, пригодную лишь для ружейной обороны. От четвертого бастиона до обрыва к Южной бухте, у беседки "Грибок", был возведен каменный завал, за которым установили две 24-фунтовые пушки. Пятый бастион представлял собой большую насыпь, но оборонительная казарма была полностью закончена и на ней установили одиннадцать 12-фунтовых пушек. К ней примыкала оборонительная стена, простиравшаяся вплоть до восьмой приморской батареи. В наиболее завершенном виде оказался шестой бастион. Перед валом высотой 4 м находился ров глубиной около 2 м. За бруствером бастиона стояло пятнадцать орудий.
Следует отметить, что оборонительная линия с западной стороны города имела наибольшую готовность. Здесь в первую очередь сосредоточивались силы и средства строителей. Здесь работали роты саперного батальона и концентрировалось внимание сухопутного ведомства, которое имело, по сравнению с моряками, значительно больше возможностей по привлечению к работам солдат из войск. Такое положение объясняется тем, что возможная высадка десанта предполагалась в Камышовой бухте, чтобы по кратчайшему пути выйти в тыл Александровской и десятой батарей, а затем захватить Севастополь. С восточной стороны город защищала Южная бухта и находящиеся там суда Черноморского флота. Кстати, в начале осады именно через четвертый бастион союзники упорно пытались ворваться в Севастополь.
