Точно-точно! — успокоила Стояна Дарина. — Дядя Волот сказал, дед Гордей здесь не задержится. Посмотрит, что да как, и нас до столицы проводит.
— Нас? — уточнил я.
— Я с вами еду! — улыбка девушки стала ещё шире, ещё довольнее. — Бабушка письмо прислала с вестником! Пишет, что мне разрешат к Златовласой ходить!
Стоян наморщил лоб, почесал в затылке для стимуляции умственной деятельности. Принятые меры помогли вспомнить:
— Ваша Златовласая — она как наша Исцеляющая? Лечить учит?
— Не только, — первой дала справку Пожега. — Ещё она зверей защищает, словно наш Лесной Князь, и за растениями ухаживать учит.
— Повезло березовцам, — вздохнула Дарина. — Целых пять Обителей!
— Ну, в Мстиславле их вообще восемь!
Меня же заинтересовало другое.
— А кто четвертый? Про Тишайшего слышал, про Устроителя, про Златовласую ты сказала. Кто ещё?
— Сказитель, — ещё тяжелее вздохнула боярышня. — Его дом на западе стоит, на границе с Черниградом. Поговаривают, старейшины Сказителя от Восходнего отложиться хотят и к Черниграду перейти. И, честно сказать, пользы от него не особо много. Я слышала его учеников, то, что они делают, это, конечно, сказка великая, никогда такой красоты не видела. Будто на небе побывала. Только учиться — долго, на чудищ не действует, из людей тоже не каждый позволит на себя морок наложить. Вот и получается, что Обитель, конечно, есть, полноценная, люди в неё идут, но лучше бы её другой бог поставил.
— Подожди, — сообразил Стоян. — Так у вас воинских богов вовсе нет?
— Неа. Ни одной со ступенями, только круги.
Забавно получается. В княжестве четыре Обители, причем сферы деятельности каждой хотя бы в чём-то пересекаются с коллегами. Тишайший любит хитрость, обман, отвечает за ростовщическую деятельность и торговлю, наверняка контролирует криминал на своей земле и лезет в сопредельные. Он неминуемо сталкивается с Устроителем, больше ориентированным на помощь ремесленникам и потому заинтересованным в твердой власти и соблюдении законов. Причем Устроитель тоже торговле не чужд, только не на глобальном уровне, а на местном. На его «полянку», в свою очередь, обязательно должна залезать Златовласая, которая, по словам Дарины, готовит мастеров, связанных с растениями. А растения — это, в том числе, выращивание домов, крепостей, дорожное строительство. Не всегда и не везде, камень тоже часто используется, но тем не менее.
Полагаю, Сказителя гнобят, потому что он является аналогом Тишайшего. Две Обители со схожими концепциями неминуемо должны были схватиться, одна из них проиграла и с тех пор во всех смыслах находится на задворках. Возможно, что их сепаратизм проистекает из того же источника, хотя утверждать не возьмусь — мало данных.
— Как же вы без воителя-то? — тем временем расспрашивал Стоян.
— Да держимся, — неопределенно повела плечом Дарина. — Заклятья огненные, они ведь во всех столах есть. Опоясать любой старец может, у нас в основном Устроителя зовут или Тишайшего. Кто хочет, тот к соседям едет на учебу, вот хоть к белозерскому Защитнику. Я не знаю, тебе об этом с гриднями надо говорить.
— Поспрашиваю их, — согласился тот. — Хочу узнать, как выкручиваетесь. У вас же две границы темные.
— На самом деле только одна, восточная. На севере чудь живет, у них тоже Обители стоят, князья правят. Между нашей землей и ближайшим чудским княжеством темный лес полосой, но, говорят, он не шибко велик.
— Мы, когда к вам ехали, темный лес видели. Там деревня неподалеку стоит, в ней люди живут, обычные пахари. Часто такое встречается?
— Не особо, хвала богам, — с нахмуренным лицом ответила мне девушка. Признаваться в том, что в княжестве появилась чернота, ей не хотелось, но и пойти против правды она не могла. — Если боярский род пресекся или помещики ушли, а на их землю никто не сел, то защитить её некому. Тогда-то тьма и прорастает.
— И многие уходят?
— По-разному. Тех, кто под сильной рукой ходят, трогать опасаются. Но ты же видишь — даже на нас, Хвостовых, напасть могут, хотя мы вятший род, и прадед в боярской Думе с князем сидит.
— А сколько всего вятших родов?
— Смотря как считать, — ухмыльнулась Дарина, отчего её лицо сразу стало намного более живым и хитрым. — Девять и ещё два особенных.
Из дальнейшего рассказа выяснилось, что девятеро — это те, кто сейчас входят в Думу, а ещё двое — те, кого из неё поперли. За их махинации и благодаря встречным махинациям «доброжелателей». Однако ресурсы и влияние у них сохранились, пусть и уменьшились, так что изгнанники продолжали оставаться центрами силы княжества.
В Новгороде-Восходнем существовало, образно выражаясь, две площадки, расклад сил на которых определял последствия для всей земли. Княжеская Дума, состоявшая из бояр, и общее Вече, куда входили представители вообще всех группировок. Подозреваю, что, если бы не Обители, вече давно превратилось бы в ничего не решающую говорильню, или его вовсе не созывали бы. Решения обоих органов считались обязательными к исполнению, однако фактически на них часто забивали, устраивали проволочки, докладывали о невозможности выполнения или просто игнорировали.
Сами бояре тоже вели себя своеобразно. На словах поддерживая князя или его оппонента, троюродного брата, в реальности они руководствовались исключительно собственными интересами. Как следствие, переходы из партии в партию случались постоянно. Причем надо помнить, что внутри родов тоже существовали разногласия, разные ветви имели иногда диаметрально противоположные представления о том, с кем дружить и каким путем следовать. На примере Хвостовых: глава рода и наследник стояли за князя, ветвь его младшего брата находилась в прекрасных отношениях с претендентом на престол, ну а наши хозяева, потомки Люта Хвостова, вовсе желали верховную власть окоротить, для чего связались с Обителью Устроителя. А через неё, позднее, с Синеоким.
— Его как зовут? — спросил я. — Того княжеского родственника, который сам хочет на престол сесть?
— Святослав Воиполкович, — ответила Дарина. После чего на всякий случай уточнила: — Князя нашего Владиславом Владимировичем звать.
— Да, я помню. Они оба сейчас в Новгороде?
— В Восходнем? Вроде бы. Где же им ещё быть?
— Мало ли. Может, в Черниград, к союзникам поехали.
— Ой, да век бы тех союзников не видать!
Интересное наблюдение. Мы, чужаки, название сокращаем до Новгорода, в то время как местные стольный город коротко называют Восходним. Для них Новгородом в первую очередь является Залесский, дальний северный партнер, во вторую — Закатный, расположенный
