– Эй, малышка, все нормально. Все хорошо!
– Да?
– Да, обожаю, когда ты так говоришь.
– Как?
– Ты знаешь как… когда ты так возбуждена и взволнованна. – Он убрал волосы от лица Ли, открыв ее хрупкую шею, а затем начал покрывать это чувствительное место быстрыми, легкими укусами любви. – Ты никогда раньше не говорила мне этого слова.
Теперь Ли смутилась по настоящему.
– Какого слова?
– «Дик». – Он тихо простонал и глотнул воздуха, глядя ей в глаза. – Ты сказала, что хочешь мой «Дик», разве нет?
– Твой «Дик»?.. – Она побагровела и чуть не поперхнулась этим словом.
– Боже, как ты сексуальна! – Его пальцы нежно коснулись ее алых щек, а затем приподняли подбородок. – Как это называется? Сексуальный румянец? Никогда не видел тебя такой возбужденной.
Ли пребывала в смятении. Она была очень сильно возбуждена, но не по той причине, что думал Доусон. В этих обстоятельствах она не могла заниматься с ним любовью, не могла, думая о мужчине, являющемся подозреваемым в убийстве, которого сам же Доусон и поручил ей обследовать.
Доусон начал расстегивать на ней блузку.
Внезапно Ли оглушительно чихнула.
– Что такое? – спросил он.
– Должно быть, я заболеваю, наверное, из за холода.
– Не страшно. Через секунду ты у меня станешь горячей, как фейерверк Четвертого июля.
Ли снова чихнула, несколько раз подряд. Ее словно прорвало.
Доусон отстранился, явно обескураженный.
«О, Ли, Ли! – думала она. – Посмотри, до чего ты докатилась. Ты разыграла плохое кровообращение, а теперь и это чихание. Две откровенных лжи за один вечер! Нос у тебя еще не вырос? И даже если нет, то так вести себя нельзя». Она приложила огромные усилия, желая разобраться в своих ошибках и слабых местах. Она много работала над тем, чтобы научиться квалифицировать типы личности, а конечной целью являлось стремление сделать человеческое поведение более объяснимым и предсказуемым. Но люди не слишком аккуратны в своих мотивах. Они беспорядочны и импульсивны. Она надеялась несколько поправить дело в этой области, привнести немного порядка в состояние человека, но каким то образом просчиталась и угодила в непонятную заваруху.
Теперь Ли поняла, что никогда по настоящему не сочувствовала клиентам, попавшим в подобную ситуацию.
– Может, я лучше провожу тебя домой? – предложил Доусон.
– Пожалуй, так будет действительно лучше, – согласилась Ли, с трудом произнеся эти слова и разразившись очередным приступом чихания.
* * *
– Приготовьтесь, – приглушенным голосом предупредила Нэнси Мэхони, едва Ли вошла в приемную своего кабинета в Сайта Монике на следующее утро. – Вас ждет сюрприз.
Ее помощница говорила по телефону, когда вошла Ли. И сейчас Нэнси прикрыла трубку рукой и выскочила из за стола, чтобы не дать Ли войти в кабинет.
Ли могла вообразить лишь один настолько большой сюрприз.
– Ты вызвала охрану? – спросила она у Нэнси.
– Нет нет… это не он. Это одна из его бывших моделей, Пола Купер. Ну, помнишь, сексуальная рыжая, которая выступала по телевизору с интервью.
– Что она здесь делает?
– Не знаю, но она просто рвется поговорить с тобой. Я пыталась ее остановить, но она налила себе кофе и проследовала мимо меня. Интересная женщина. Себе на уме.
Ли не знала, что предпринять. Беседы с другими возможными свидетелями по делу Монтеры не соответствовали ее роли свидетеля эксперта, но мисс Купер уже сидела в ее кабинете, и Ли было любопытно увидеть бывшую модель фотографа. Если эта женщина сообщит нечто такое, что повлияет на оценку Ли Ника Монтеры, Ли сообщит эту информацию суду.
– Налей себе кофе, – предложила Нэнси, возвращаясь к телефонному разговору. – Тебе он понадобится.
Кофейный уголок, как любила называть его Нэнси, представлял собой маленькую уютную нишу рядом со стеллажом для журналов. Там стояла отличная европейская кофеварка, а все необходимое было разложено и расставлено на столике рядом. От льющегося в чашку Ли темного напитка распространялся восхитительный запах орехов и шоколада. Ее помощница обожала изысканные сорта кофе, и Ли, как правило, тоже, но в это утро она с удовольствием бы выпила простого и крепкого. Добавив в чашку сливок и сахара, она сделала глоток и закрыла глаза. Готова или нет, но идти надо.
Повернувшись, она увидела, что Нэнси закончила говорить по телефону и теперь разглядывает ее.
– Голубой блейзер очень тебе к лицу, – одобрила она. – С брюками цвета хаки ты немного похожа на школьницу, но все равно мило. Жаль, что ты не надела что нибудь короткое и облегающее. Или красное. На фоне твоей посетительницы все носительницы икс хромосом выглядят бледными и незначительными.
– Не в первый раз.
Ли подхватила свой кейс и направилась в кабинет.
Хорошо, что, входя в комнату, чашку с кофе она держала крепко. Чемоданчику повезло меньше. Он выскользнул и грохнулся об пол, когда она, пораженная, застыла в дверях.
– Что вы делаете? – спросила она женщину, вторгшуюся в ее кабинет.
Пола Купер стояла на четвереньках, выразительно откинув голову и подняв высоко вверх вытянутую ногу. Маленькое помещение наполнял густой запах. Видимо, это ее духи.
– О, простите, – сказала она, оглянувшись на Ли и сохраняя свою экстравагантную позу. – «Стальная попка».
– Прошу прощения?
– «Стальная попка», кассета с упражнениями. Разве у вас такой нет? – Она еще раз оглядела Ли и озорно подмигнула: – Нет, думаю, нет.
Ли легко могла бы обидеться – и, без сомнения, обиделась бы, – если б не улыбка ее посетительницы, обезоруживающая теплом. Ли поймала себя на том, что улыбается в ответ. На Полу Купер трудно обижаться, поняла она.
К тому моменту как Ли подняла кейс и подошла к столу, Пола встала на ноги и оправила одежду – экзотическое сочетание черного балетного трико, шарфа от Гермеса и плотно облегающего мини цвета электрик. С головы до пят в отличной спортивной форме, роста приблизительно пять футов десять дюймов – даже в голубых замшевых туфлях на низком каблуке, – и хорошо за двадцать, и тем не менее все еще мечта фотографа.
Нанося последний штрих, она тряхнула головой, чтобы убрать назад волосы. Ее длинная, по моде, стрижка лучилась и струилась по плечам облаком рыжевато каштанового сияния. Лак на ногтях сочетался со сливово красной помадой. Должно быть, хорошая краска для волос, подумала Ли. Уже одного этого было достаточно, чтобы попросить женщину уйти. Но Ли сгорала не просто от обычного любопытства. Какого рода отношения были между Полой Купер и Ником Монтерой, помимо сексуальных?
Пределы ответственности Ли в деле Монтеры были несколько туманны в подобной ситуации. Ее наняли, чтобы оценить обвиняемого и представить экспертную оценку его умственного и эмоционального состояния, равно как и способности совершить преступление. Беседы с другими людьми были для этого необязательны, насколько поняла Ли, но она не могла устоять перед возможностью поговорить с Полой Купер.
