Расстояние было невелико, всего каких-то метров сто. Быстро вытащив из кармашка «разгрузки» две гранаты, Котов вставил одну, навел ствол, прикинул упреждение для неторопливо взбирающегося в гору пикапа с крупнокалиберным пулеметом и нажал спуск. С хлопком, который боевики вряд ли услышали посреди рева моторов, граната улетела по кривой в сторону второго пикапа. Повернувшись на бок, капитан быстро вставил вторую гранату и снова нажал на спуск. Она еще летела в воздухе, когда взрыв прямо позади кузова пикапа выбросил в воздух камни и дым.
Пулеметчика задело осколками, и он, выгнувшись, сполз на дно кузова. Боевики заметались, затравленно озираясь по сторонам, первый пикап, прибавив скорость, вылетел на верх гряды, второй притормозил, но новая граната разорвалась прямо на его капоте. Треснуло лобовое стекло, огнем подожгло обивку салона, загорелась одежда на убитом водителе. Котов прицелился и дал три короткие очереди, стараясь достать тех боевиков, кто был выше на склоне. Двое упали и замерли на месте. Один стал отбегать в сторону, держась за раненую ногу. Теперь внизу знали, откуда велся огонь.
Было бы проще спуститься, понимал Котов, и, пока царит паника, с перебежками и перекатами, сбивая прицельную стрельбу, перестрелять десяток бойцов. Но опасность заключалась в том, что, спустившись вниз, он подставлялся для тех, кто мог оказаться наверху. Хоть один боевик, выживший в перестрелке или прибывший на помощь, и капитан был бы обречен. Не спрятаться, потому что он был бы как на ладони для стрелка сверху. Точно так же, как сейчас перед ним все боевики, что не успели подняться на гряду.
Пробежав метров двадцать, Котов упал и пополз к краю бугра. Так и есть, внизу шестеро оставшихся в живых боевиков отчаянно обстреливали всю кромку бугра. Одна длинная очередь патронов на восемь, и еще двое боевиков рухнули на камни. Щелкнула отлетевшая предохранительная скоба, и вниз полетела граната «РГД-5». Котов отпрянул от склона, вскочил и бросился назад, на предыдущую позицию. За спиной два раза грохнуло, и он мельком обернулся. Оказывается, кто-то внизу умудрился почти до самой кромки гряды добросить гранату. Осколки спецназовца не достали, а вот его граната достигла цели. Вопли, проклятия на арабском языке. Он снова лег на землю и высунул ствол за край гряды. Три короткие очереди, и внизу не осталось ни одного живого боевика.
Сосредоточившись на стрельбе, Котов не видел мечущихся по камням машин. Но до его сознания дошло, что моторы уже не ревут на высоких оборотах. Пикап спецназовцев неторопливо ехал к машине боевиков, которая, нелепо подвернув переднее колесо, стояла с заглохшим двигателем. Пулеметчика в кузове не было, он почему-то валялся метрах в пяти за ним. Судя по его позе, боевик был мертв. Вскинув автомат, Котов побежал к подбитой машине. Пикап спецназовцев остановился, Ларкин навел пулемет, но не стрелял. Водительская дверца открылась, и на камни из кабины упал человек с окровавленным лицом.
Котов подбежал, ударом ноги сбил пытавшегося встать на ноги боевика и придавил его коленом к земле. Быстро пробежав руками по его амуниции и проверив карманы, капитан вытащил пистолет, армейский нож из ножен на поясе, гранату из кармана и все это отбросил в сторону. Потом повернул мужчину на спину, приставил ствол автомата к его горлу и крикнул:
– Зимин, ко мне!
Переводчик подбежал с воинственным видом, держа пленника на мушке. Остановившись в двух шагах, опустил автомат и вопросительно посмотрел на командира.
– Давай спроси его, какого лешего они тут караулили.
Зимин стал спрашивать, и боевик что-то сбивчиво отвечал.
– Они видели разгром укрепленных позиций у развилки дорог, через которые мы прорывались, – пояснил переводчик.
– Кто они такие, что они тут делали?
Зимин довольно резкими интонациями стал снова спрашивать пленника. Долго что-то переспрашивал у него, уточнял. Котов терпеливо молчал, сверлил сирийца взглядом и то и дело тыкал побольнее в шею автоматом.
– Повезло нам, товарищ капитан, – сказал наконец Зимин. – Они – одна из групп, что должны были участвовать в акциях в Дамаске. Идут оттуда. В бои не вступали, им было приказано как можно тише убраться с территории, подконтрольной правительству, чтобы никто не узнал истинного количества сил, готовившихся к террористическим актам в столице. А здесь они прятались потому, что видели, как наша машина прорвалась за БМП и ушла по шоссе. Они наблюдали за нами и уходили на восток. Потом подумали, что мы уехали, а тут в бинокль увидели, как наша машина приближается, и решили сразу встретить нас с гранатометом.
– Расспроси его про Ахмеда Шалуба. Знает он его?
Зимин спросил, выслушал ответ, потом доложил:
– Нет, Шалуба он не знает, под именем Хасан он тоже никого из руководителей не знает. С начальством общался его командир, но он убит там, внизу. Наверное, вами убит, товарищ капитан.
– Ну, где мне было разбираться и сортировать их по важности чинов, – проворчал Котов. – Спроси, куда шли.
Следующий вопрос был коротким. Так же коротко ответил и пленник – в Аш-Абас.
Подбитый пикап боевиков пришлось на буксире стаскивать вниз, подальше от посторонних глаз тех, кто поедет по этой дороге. Оставив машину наверху для наблюдения и прикрытия, Котов спустился вниз только с Зиминым. Савичев должен был как водитель остаться в машине на случай, если придется снова атаковать или отражать чью-то атаку, а Ларкин, естественно, остался при пулемете.
– Значит, так, Олег, – инструктировал Котов переводчика, когда они спускались. – Первым делом, оружие отбрасываешь в сторону, желательно в общую кучу. Потом ведешь обыск тел на предмет другого личного оружия, включая ножи, гранаты. Все это тоже отбрасываешь в сторону. Потом документы и остальное содержимое карманов. Особенно внимательно к вещам, которые могут помочь в установлении личности убитого боевика либо являются важным доказательством причастности иностранных государств в снабжении террористов.
Возились они около двух часов, включая и проведенные осмотры машин. Котов смотрел с одобрением, как молодой лейтенант мужественно обследует наполовину обгоревшие тела водителя и пулеметчика подбитого пикапа. Зимин нравился ему все больше и больше. Добросовестный, толковый парень, быстро набирается боевого опыта, стал понимать цели и задачи спецназа, заслужил искреннее уважение бойцов группы. Постепенно из него получится не просто специалист-офицер, а именно командир. Повезло группе, что к ним прикомандировали именно Зимина.
Личных документов у убитых, естественно, не было. Оружие, много оружия, деньги, золотые украшения, аккуратно завернутые в пакетики или тряпочки, были у каждого второго. Украшения женские, на некоторых засохшая кровь, что наводило на мрачные мысли о том, откуда в карманах бандитов это богатство.
– Ну и что нам с этим делать? – кивнул на сложенные небольшой кучкой украшения Зимин. – Заберем с собой, сдадим сирийцам в Дамаске?
– А если мы по дороге попадем в руки террористов? А если нас убьют, а потом тела обнаружат наши вместе с представителями западной коалиции или с иностранными журналистами? А у нас карманы набиты вот этим. Хороша услуга Сидорину! Докажи, что мы тут не мародерствуем.
– Тогда как же? – непонимающе посмотрел на командира лейтенант. – Оставить здесь, так они снова попадут в такие же грязные руки. Обидно. Они же кого-то за это золото убили.
– Мы никогда не узнаем, где и когда бандиты это золото награбили. Поэтому поступим просто, – усмехнулся Котов. Он вытащил шнурок из ботинка одного из убитых боевиков, потом взял гранату и шнурком привязал к ней пакет с драгоценностями. Выдернув чеку, отошел метров на десять, размахнулся и забросил пакет далеко в сторону. Граната взорвалась еще в воздухе, оставив сизое облако и какие-то черные хлопья. – Вот так! Понял?
– М-да, – покачал головой Зимин. – А там было, наверное, на десятки тысяч долларов, если не на сотню.
– Олег! – Котов повернулся к переводчику и строго посмотрел ему в глаза: – Это чужое!
– А я ничего, я просто подумал, что при других обстоятельствах это золото помогло бы сирийским властям, каким-то беднякам. Но… как передать? Я ничего, товарищ капитан.
– А если ничего, то работай! Время идет.
Они снова занялись обыском тел. И тут Котов понял, что перед ним, наверное, и есть тот самый командир группы, про которого сказал пленник. И часы на руке дорогие, и обмундирование почище и поновее. В чехле, укрепленном на его поясе, лежал какой-то прибор. Спецназовец вытащил его – это оказался современный армейский навигатор производства США.
– Что это, Борис Андреевич? – спросил Зимин, подойдя к командиру.
– Это, Олег, американский навигатор. Используется армиями США, Австралии, Канады, Франции, Германии, Южной Кореи, Великобритании.
