игривые сердечки, и Никита отвернулся, назвав её взбалмошным ребёнком. Но всё же Джим действительно оказался красивым – намного красивее, чем на фотографиях.
Яркая вспышка ослепила юношу (наверное, примерно так чувствовал себя ворон под натиском Миркиных вспышек); послышались оглушительные раскаты грома, и наконец забарабанил капризный дождь.
– Всего лишь бутафория, но это так прекрасно, – шепнула ему Мира. – Кстати, попробуй закрыть глаза, и ты почувствуешь, как этот шаманский транс укутывает тебя ласковым пледом.
Никита повиновался; выражение «шаманский транс» заставило его улыбнуться. Он вспомнил самую первую остановку в Двойном эспрессо. Там его приняли за шамана, прилетевшего на тарелке-автобусе из открытого космоса. Если бы не пряничный человечек, люди в масках уже пили бы вино из Никитиного черепа и юноша точно никогда бы не услышал The Doors вживую. Интересно, это совпадение? Вот уже несколько раз подряд непутёвого кофевара выручают пряничные человечки. И где же теперь та незнакомка-коллекционерша, которая не мокла под дождём? Возможно ли, что вручённый ему билет на самом деле оказался счастливым? В конце концов, сегодняшний день можно считать самым необыкновенным и насыщенным в его жизни.
Когда песня закончилась, Никита увидел рыжеволосую девушку, которая помахала Джиму ярко-красным платком. Моррисон улыбнулся только ей, как будто во всём зале не было больше никого другого.
– Это Памела Курсон, – сказала Мира.
Никите хотелось лучше рассмотреть возлюбленную Джима, но он не успел: десять минут – это, к сожалению, далеко не вечность. Концерт не закончился, но пришельцам нужно было уходить и возвращаться к привычной жизни.
На этот раз юноше казалось, что он падает с крыши многоэтажного дома, тщетно пытаясь отыскать опору и за что-нибудь ухватиться. Когда расшнурованные кроссовки всё-таки нащупали твёрдую землю, он запнулся, потёр ушибленное колено и немного задержался, сидя на корточках, потому что почувствовал сильное головокружение. Мира, наоборот, выглядела бодрой и весёлой; она продолжала танцевать, широко раскинув руки, и, наверное, воображала себя парящей птицей. В этом беззаботном полёте девушка не заметила скрючившегося кофевара и ударила его по второму колену.
– Ой, извини, пожалуйста… С тобой всё в порядке?
Никита покачал головой, резко вскочил на ноги, пробормотал что-то невразумительное и схватился за рюкзак. Спутница поняла его без слов и протянула невесть откуда взявшийся мусорный пакет.
– Фу, – скривился Кит, подойдя к ним сзади.
Несмотря на сильную тошноту, Никита всё же успел проклясть негодяя за то, что он путешествовал во времени на украденные деньги.
– Да уж, нельзя тебе в космос, – заметила Мира и протянула юноше полотенце.
– Откуда у тебя столько вещей? – поинтересовался псевдокосмонавт. Он прищурился и с недоверием покосился на миниатюрную дамскую сумочку, которую подруга носила через плечо.
– Никогда не знаешь, что с тобой может произойти, поэтому я стараюсь подготовиться к любым непредвиденным ситуациям.
Никита поднял большой палец в знак одобрения, потому что не смог выговорить ни слова из-за очередного приступа тошноты.
Между тем очень полная женщина в пёстром платье, больше похожем на халат, быстрой решительной походкой устремилась к одной из торговых палаток. У Никиты даже дух перехватило, когда эта целеустремлённая дама в небрежно накинутом на плечи жакете прошмыгнула мимо него. Она сжимала в руках пластиковый стакан из-под кофе, и шестое чувство подсказало бариста, что это был фраппе. Именно такие люди предпочитают холодный кофе, потому что не любят ждать и вечно куда-то торопятся, перебирая суетливыми пальцами пуговицы на рубашке.
– Вы мошенники! – послышался такой оглушительный голос, как будто его хозяйка говорила в граммофон. Никита поморщился: он терпеть не мог голоса, взрывающие бедные барабанные перепонки. Это напоминало ему о маминой скрипке, которую приходилось слушать вечерами, делая вид, что дилетантская игра увлечённой женщины – шаг к истинной гениальности.
– Я всего лишь купила время на сон, но мне не давали покоя весь этот чёртовый час! – продолжала кричать женщина. Незнакомка напомнила Никите типичных скандалисток, которые самозабвенно отдаются бесполезной ссоре в общественном транспорте или в очередях. Кажется, она упивалась собственным криком, и маленький круглый подбородок двигался в такт громогласным репликам.
– Мы не даём никаких гарантий, – попытался объяснить тот самый сахарный продавец, который заставил Никиту вспомнить уроки Музы и её любимого героя из «Мёртвых душ». Она вообще обожала гоголевский стиль и его умение создавать уникальные характеры, а Манилова называла вершиной мастерства чудаковатого писателя.
– Я заплатила деньги, вы обязаны были всё предусмотреть! – женщина провела по грязным каштановым волосам, точно хотела проверить, на месте ли заколка-краб. Такая причёска совершенно не подходила скандалистке: прилизанные волосы подчёркивали полноту шарообразного лица. Пухлые щёки, казалось, жили отдельно от неугомонной любительницы фраппе и поддакивали каждому её слову.
– Извините, но, если вы хотели выспаться, следовало выключить телефон, – изрёк Манилов таким философским тоном, точно цитировал китайского мудреца.
– Как я выключу телефон, если мне могут позвонить в любую минуту? – справедливо заметила богиня логики. – Знаете ли, я очень востребованная! – женщина выпрямилась, и эта идеальная осанка сразила Манилова наповал. Не найдя удачного аргумента, продавец беспомощно развёл руками. Востребованная дама отвернулась и поймала взгляд болотно-зелёного Никиты.
– Нет, вы только представьте: я заплатила деньги, чтобы нормально поспать, но даже не успела закрыть глаза… – она потрясла телефоном перед носом любопытных зрителей, – у меня не было ни минуты покоя!
По классической схеме скандалистка искала сочувствия у слабохарактерного маленького человека.
– У вас помада размазалась, – заметила Мира, прежде чем кофевар успел вежливо покачать головой в знак глубокого сострадания.
Женщина засуетилась, открыла сумку в поисках зеркала, но ничего не нашла среди кипы бумаг и записных книжек. Мира протянула ей зеркальце; та выхватила его из рук, даже не подумав поблагодарить, – вытерла губы влажной салфеткой и густо накрасила красной помадой. Разумеется, пришлось потратить на это драгоценную минуту.
– Не за что, – Мира забрала у незнакомки зеркало, но та не заметила никакой иронии в голосе девушки.
– Брось, такие люди никогда не благодарят, – шепнул ей Никита.
– И правильно делают, – заметил Кит, который наблюдал за каждым жестом эффектной дамы с благоговением и провожал её таким же влюблённым взглядом, как Мира – Джима Моррисона.
Женщина развернулась на маленьких каблучках, чтобы в последний раз осадить Манилова, но тот заблаговременно скрылся.
– А знаешь, у людей невысокого роста часто появляется комплекс неполноценности, – прошептала Мира, тронув Никиту за рукав. – Они всё время хотят быть в центре внимания, потому что в глубине души боятся остаться незамеченными.
– Издеваешься? А у меня, по-твоему, тоже комплекс неполноценности? – Никита одёрнул руку. Камешек, брошенный в его огород, попал в цель – у хозяина горели уши.
– Кто знает, кто знает, – Мира на всякий случай отошла на безопасное
