Перелесок кончился, и бричка выкатилась на открытое пространство, а всадники остались в тени деревьев. Вдруг там что-то сверкнуло и раздался звук выстрела.
– Стойте, иначе буду стрелять!
Услышав этот решительный приказ, Захар придержал лошадь. Оружия у них не было, а у Вострогова, судя по всему, был револьвер. Стрелять он начал, только когда оказался уже совсем близко, значит, раньше не смог бы до них достать.
Тем временем всадники приблизились достаточно, чтобы можно было рассмотреть бледную перекошенную физиономию хозяина поместья. Слуга держался в стороне, с особой опаской поглядывая на Григория.
– Кто это сделал?! – Голос Вострогова подрагивал от ярости и нетерпения. – Я вас спрашиваю!
– Аппарат ваш разбила я! – поднимаясь на ноги, заявила Анастасия Леонтьевна.
– Дура! – толчком запихивая ее обратно в бричку, рявкнул Станислав Сергеевич. – Я новый могу в любой момент купить всего за 75 рублей! Я не про то спрашиваю! Кто из вас забрал фотографии из моего альбома?!
– Фотографии? – непонимающе моргнула вдова.
– Ты одна видела, где я их храню! – не спуская с Башмаковой пристального взгляда, продолжил Вострогов. – Не знаю, как ты успела. Но они должны быть у тебя. Отдавай!
– У меня их нет, – без всякого вызова ответила вдова, и Захар с удивлением понял, что она не врет.
Однако у барина такой уверенности не возникло. Он с силой распахнул дверцу брички и рявкнул:
– Выходи!
В его правой руке поблескивал шестизарядный револьвер заграничного производства. Даже с учетом одного сделанного выстрела, пуль в нем было с избытком на всех.
Вдова неохотно повиновалась, а Захар, бросив вожжи паломнику, спрыгнул на землю рядом с ней.
– Куда лезешь? Тихон, займись! – мгновенно переводя на ямщика дуло револьвера, приказал Вострогов.
Захар не успел обернуться, чтобы достойно встретить слугу, и почувствовал, как на него обрушилось что-то неимоверно тяжелое. Кажется, его ударили по голове, но боли он не ощущал. Ямщик знал, что она придет позже, а сейчас он опустился или, может быть, упал на колени. Он не мог точно сказать – все вокруг вдруг стало двигаться очень медленно и плавно. А звуки вовсе пропали.
Захар наблюдал, как из брички выплыла Катерина, казавшаяся смутным белым пятном из-за своей светлой блузы и юбки. Она что-то вынимала из маленькой сумочки и протягивала Вострогову.
Так вот кто взял светописные картинки! Конечно! Несмотря на странное состояние, голова у Захара продолжала работать.
После своего ночного похода к матери, где Анастасия Леонтьевна рассказала дочери про альбомы в библиотеке, Катерина не сразу пошла к себе.
Любопытная девушка заглянула в библиотеку и забрала несколько фотографий оттуда. Зачем? Наверное, она выбрала те, на которых можно было опознать лица, а сами сюжеты имели в себе что-то предосудительное. Катерина надеялась использовать их как оружие, если понадобится. Но именно из-за них помещик и погнался за беглянками.
Захар попытался пошевелиться, но это ему едва удалось. Рядом, на границе поля зрения, кто-то двинулся.
По силуэту ямщик догадался, что это Григорий. Он осторожно прислонил Захара к неподвижному колесу брички и расстегнул ему ворот. Ямщик попытался что-то сказать, но язык едва ворочался.
Захар видел перед собой переминающиеся ноги коней – их преследователи так и не спешились. Что происходит с барынями, он видеть не мог – повернуть голову влево не получалось.
Зато он видел, как Григорий поднялся на ноги и взял под уздцы коня Вострогова. Захар поднял глаза, чтобы не пропустить то, что будет делать паломник. Конь Станислава Сергеевича занервничал, стоило ему почувствовать на себе руку Григория.
– Тихон! – прорвался к сознанию очень отдаленный, а на самом деле, наверное, очень громкий возглас помещика.
Лошадь слуги двинулась было вперед, но тут же шарахнулась, напуганная поведением хозяйского коня.
Тот встал на дыбы и замолотил копытами в воздухе. Захару казалось, что конь стоит так неимоверно долго, переступая задними ногами, будто в танце. Григорий продолжал стоять перед ним, вроде бы и не опасаясь получить удар копытом в грудь.
Всадник пытался унять взбесившуюся лошадь, и она, не выдержав такого долгого балетного па, опустилась на все четыре ноги. Но на этом дело не кончилось. Конь Вострогова начал подпрыгивать и метаться из стороны в сторону, будто всадник неожиданно стал ему не мил. Схватившийся за уздечку двумя руками Станислав Сергеевич не удержал револьвер, и тот выскользнул на землю.
И тут к Захару наконец вернулся слух – он услышал револьверный выстрел, затем безумное ржание коня, снова вставшего на дыбы, крики Тихона, уже отъехавшего на безопасное расстояние от места действия, и причитания склонившейся над ним самим Катюши.
Вострогов не удержался в седле и, перелетев через лошадиный круп, грузно ударился о землю. Земля была мягкой после недавних дождей, но помещик упал как-то неудачно. Он не успел подставить руки и ударился плечом и головой.
– Вот и допрыгался, – услышал Захар свой собственный вялый голос.
– Ну, слава богу! Пришел в себя! – Пальцы Катюши перебирали волосы на его голове как раз там, куда пришелся удар Тихона.
– Вроде дышит, – сообщил Григорий, осматривавший упавшего Вострогова, и добавил с некоторым сомнением: – Ну что, и его к доктору повезем?
* * *
Комнаты, которые снимал доктор, находились в самой богатой части города, в каменном, безыскусно оформленном доме с высокими окнами, на первом этаже которого находилась аптечная лавка.
Все это Анастасия Леонтьевна рассмотрела вполне неплохо, так как, когда бричка подкатила к подъезду этого дома в Перми, было уже раннее утро.
В одном из окон на втором этаже горел ровный электрический свет. Это техническое нововведение уже хорошо прижилось в богатых районах крупных городов и с каждым годом проникало все дальше и дальше в глубинку.
Путникам даже не пришлось воспользоваться электрическим дверным звонком, оформленным как изящная бронзовая завитушка. Хозяин меблированных комнат открыл двери сам, прежде чем Захар успел поднести руку к звонку.
– Наконец-то! – выпалил он, с тревогой осматривая лица и фигуры прибывших. – А что с вашим спутником, Захар? Почему он не с вами?
– Он остался в бричке, вместе со Станиславом Сергеевичем, – пояснил Захар.
– Этот ваш помещик имел наглость погнаться за нами, и его сбросила собственная лошадь, – вмешалась в разговор Катерина. – С тех пор он не приходит в себя, хоть и дышит ровно.
– Возможно, он просто притворяется? – с сомнением покачал головой Гордецкий.
– Мы тоже такое предполагали, потому и оставили с ним Григория, – хмыкнула Анастасия Леонтьевна.
Доктор, несмотря на то, что не спал практически всю ночь, волнуясь за судьбу своих протеже, тут же распорядился поднять Вострогова к себе в смотровую, где со всем тщанием осмотрел небольшой ушиб на его голове.
Свои комнаты он предоставил в полное распоряжение Башмаковым и их спутникам, вручив перед своим уходом вдове полученную вчера телеграмму из Казани. Отсутствовавшая тетушка на этот раз оказалась дома и отправила Гордецкому свои четкие распоряжения: помочь ее родственницам всеми возможными средствами – она в долгу не останется, оплатить им билеты на пароход до Казани в 1-м классе и предоставить необходимую на дорогу сумму.
Прочитав эту телеграмму, вдова блаженно улыбнулась – как бы она ни относилась к своенравной тетке своего покойного мужа, но в такой ситуации была очень довольна ее приказами.
Тем временем город уже просыпался – по улице под окном прогрохотали первые извозчики, и прокричали что-то мальчишки с газетами. В гостиную доктора забежал на несколько минут его ассистент и сообщил, что Гордецкий задерживается и гостям будет предложен чай.
– Анастасия Леонтьевна, – осторожно начал Захар, – вам не доводилось за время вашего путешествия вдвоем с Катериной замечать каких-либо подозрительных лиц?
– Ты намекаешь на кого-то определенного? – деловито осведомилась вдова, наблюдая за тем, как служанка Гордецкого ловко расставляет на столе чайный прибор.
– Возможно, – ямщик опустился на краешек резного хозяйского стула, боясь испортить шелковую обивку. – Мы с Григорием совершенно случайно видели в Перми одного из тех разбойников, что напали на нас в лесу.
Катюша издала изумленный возглас, а ее мать скептически подняла брови:
– Вы могли обознаться, все мужики с бородой похожи друг на друга. К тому же, возможно, это просто случайность.
– Да, вполне, – кивнул Захар. – Но дело в том, что на тракте я узнал: какой-то неизвестный мужик расспрашивал о вас еще до того, как вы там проехали! Это уже не может быть совпадением!
– Господи! Что же это может значить? – Вдова перевела взгляд с Захара на Григория. – Что им от нас может быть нужно?
