Напряженность коммуникаций Севастопольского оборонительного района
Помимо перевозок в Севастополь, Черноморскому флоту необходимо было обеспечить защиту морских сообщений, идущих вдоль кавказского побережья. В конце декабря флот выделил значительную часть надводных сил для участия в Керченско-Феодосийской десантной операции. В условиях зимнего периода, характеризующегося частыми штормами, возможности использования для эскорта малых кораблей и катеров резко снижались. Все это создавало исключительно большое перенапряжение для надводных кораблей, а в ряде случаев их просто не хватало дня обеспечения всех морских сообщений, в том числе и с Севастополем. Обстановка же требовала систематического питания войск Севастопольского оборонительного района (СОР).
В условиях отражения второго штурма объемы снабжения оборонительного района возросли. Интенсивность перевозок доходила до 14 транспортов в сутки, поэтому часть судов в Севастополь приходилось высылать без корабельного охранения. В ноябре из 178 судо-рейсов в 31 случае транспортные суда шли самостоятельно. В декабре количество переходов транспортов без охранения превысило 30 %. На морских сообщениях вдоль побережья Кавказа их доля оказалась еще выше.
Надежное обеспечение Черноморским флотом морских сообщений с Севастополем в 1941 г. позволило систематически доставлять осажденным с суши войскам пополнение в личном составе, вооружении, боеприпасах и других видах снабжения. Перед декабрьским наступлением противника (с 7 по 13 декабря 1941 г.) в Севастополь на двух крейсерах, пяти транспортах, двух эсминцах и одном тральщике перевезли 388-ю стрелковую дивизию, а в период с 20 по 23 декабря, когда обстановка под Севастополем еще более осложнилась, сюда доставили 79-ю морскую стрелковую бригаду и 345-ю стрелковую дивизию. Переброска последней осуществлялась крейсерами «Красный Кавказ» и «Красный Крым», лидером «Харьков» и эскадренными миноносцами «Незаможник» и «Бодрый». Боеприпас доставлялся в Севастополь из Поти лидером «Ташкент» и эсминцами.
Начиная с января 1942 г. характер морских перевозок в связи с проведением Керченско-Феодосийской десантной операции несколько изменялся. При этом напряженность коммуникаций с Севастополем постепенно снижалась, так как значительная часть транспортного флота занималась перевозкой на Керченский полуостров.
Как видно из Приложения II (раздел 2), первые ударные германские корабли — шесть торпедных катеров — появились в Черном море только в начале июня 1942 г. Весной этого же года на театр прибыли итальянские сверхмалые подводные лодки и торпедные катера. То есть фактически до апреля 1942 г. противник для морских блокадных действий против Севастополя располагал только одной румынской подлодкой. Одновременно события на Керченском полуострове отвлекли туда германскую авиацию. Таким образом, зимой — весной 1942 г. противодействие нашим морским перевозкам для снабжения Севастопольского оборонительного района оказалось относительно невелико. За этот период непосредственно между Севастополем и Кавказом погибло четыре транспорта. Из них «Коммунист» 19–23 февраля пропал без вести в шторм, «Чапаев» — подорвался на нашем минном заграждении 1 марта и только «Василий Чапаев» и «Сванетия» 23 марта и 17 апреля соответственно потопила германская авиация. В самом Севастополе погиб всего один транспорт — «Георгий Димитров» 21 марта.
После оставления Красной Армией Керченского полуострова противник выделил группировку своей авиации специально для действий на коммуникациях, связывающих Севастополь с портами Кавказа. В период светлых ночей самолеты противника круглосуточно вели поиск наших кораблей. Ввиду резко усилившегося противодействия противника на коммуникациях и в самом Севастополе для доставки грузов и войск стали использовать только быстроходные транспорты «Грузия», «Абхазия», «Серов» и «Белосток». Однако потери стали резко возрастать. 2 июня на пути в Севастополь южнее Ялты авиация топит танкер «Михаил Громов», шедший в охранении двух тральщиков и четырех сторожевых катеров. В Севастополе 10 июня гибнет «Абхазия», а 13 — «Грузия». Последним транспортом, побывавшим в Севастополе, стал «Белосток». Но 19 июня на обратном пути южнее Балаклавы его топят три германских торпедных катера. Благодаря плотному огню кораблей охранения — тральщика и пяти сторожевых катеров — из шести выпущенных торпед цели достигла только одна, но и этого оказалось достаточно.
Здесь необходимо рассмотреть как минимум два взаимосвязанных вопроса: в какой мере вынужденным стал отказ от снабжения Севастополя транспортными судами и насколько знаковым оказалось это решения для судьбы СОР. Как мы уже знаем, наибольшую угрозу для севастопольской коммуникации представляла авиация противника. Торпедные катера и сверхмалые подлодки проявились лишь в середине июня, их количество на театре оставалось незначительным. Противостоять авиационным ударам противника на переходе судов морем могли зенитные огневые средства кораблей и истребительная авиация.
В годы войны корабельная зенитная артиллерия Являлась основным средством борьбы с самолетами в море и вторым по эффективности после истребительной авиации. Однако это теоретически, а на практике, кроме новых крейсеров и эсминцев, все остальные корабли могли прикрыть охраняемые суда только в том случае, если самолеты будут прорываться к объектам удара через них. Существует у зенитчиков такое понятие, как «параметр воздушной цели», — наименьшее расстояние, на которое приближается пролетающая мимо воздушная цель, или иначе проекция на водной поверхности перпендикуляра от курса самолета на корабль.
Параметр характеризует способность сбить воздушную цель, летящую не на тебя, а на другой корабль или судно. Величина параметра всегда значительно меньше максимальной дальности стрельбы и сильно зависит от скорости цели. Например, 76-мм артиллерия эсминцев способна поражать германские бомбардировщики, летящие с параметром 1–1,5 километра. Таким образом, в идеале эсминец мог держать оборону против воздушного противника «на фронте» не более трех километров, или порядка полутора миль. Получается, что для надежного прикрытия двух-трех транспортов нужно до четырех эсминцев, в крайнем случае по одному на левом и правом траверзах обороняемых объектов. Что касается крейсера, то он со своей 100-мм артиллерией мог удерживать «фронт» до 4–5 км. Но и это не все.
Как ни парадоксально, но применительно к отечественному флоту той эпохи выражение «эсминец вступил в охранение крейсера» — избитый литературный штамп и не более. Дело в том, что крейсеры «Ворошилов» и «Молотов» имели по две батареи 100-мм зенитных орудий в обеспечении двух комплектов приборов управления зенитной стрельбой «Горизонт-1» и «Горизонт-2». Об их качестве можно полемизировать — но по крайней мере они обеспечивали прицельную (первый) и центральную (второй) наводку орудий по движущейся прямолинейно и равномерно в любой плоскости воздушной цели. То есть крейсера были способны стрелять по воздушным целям на сопровождении в упрежденную точку, что и по сей день является наиболее эффективным способом стрельбы зенитной артиллерии.
Другая ситуация сложилась с советскими эсминцами. Еще в проекте кораблей типа «Гневный» предусматривали возможность размещения приборов управления стрельбой зенитного калибра, но полным ходом шла постройка кораблей уже улучшенного проекта 7у, а приборы все отсутствовали. Первыми, согласно приказу наркома ВМФ, их должны были получить вступающие в 1940 г. «Свирепый» и «Сообразительный». Но, несмотря на то что эти эсминцы вошли в строй только на следующий год, приборов управления стрельбой зенитного калибра им все равно не досталось. Наконец, на «Способном», вошедшим в состав ЧФ 19 июля 1941 г., установили первый комплект отечественного МПУАЗО[41] «Союз-7у» с гировертикалью «Газон-1».
Ядром этой системы являлся зенитный автомат стрельбы «Союз». Этот счетно-решающий прибор обеспечивал выработку данных центральной наводки для стрельбы по видимой с корабля воздушной или морской цели, но не учитывал изменение высоты цели, то есть стрельба велась в упрежденное место цели только в горизонтальной плоскости.
8 января 1942 г. в состав Черноморского флота вступает второй эсминец с МПУАЗО — «Свободный». Однако 10 июня 1942 г. он погиб в Севастополе во время налета авиации, имея на своем счету три сбитых и один подбитый самолет.
Для остальных кораблей пр. 7у, во-первых, просто отсутствовала аппаратура, а во-вторых, на изначально перегруженных эсминцах для нее не было места, да и остойчивость с новыми стабилизированными визирными постами вызывала опасения. Поэтому на «семерки» МПУАЗО не установили даже после войны.
