поиски Лили у него было и было. Рассуждал он просто: племяшка пропала в Италии? Язык знала? Там и будем искать. Он по следу просто пустил частных детективов с ее фото по разным городам. Они ее и обнаружили в 1997 году на Хэллоуин в Венеции. Мы думали, что хорошо следы замели, а прокололись на случайности. Лиля и цвет волос сменила, и прическу, и линзы носила, и стиль одежды, а узнали ее, когда она взяла напрокат маскарадный костюм и шла в нем забирать тебя из кофейни, чтоб идти на празднование Дня всех Святых. Сюрприз хотела сделать. Ну что, сюрприз удался.
– А какой костюм-то был?
– Ангела. Ты если ее запомнил, то с короткими черными волосами и темноглазой. А тут к белому костюму прилагался блонд-парик, ну, и зачем портить линзами голубые ангельские глаза? В костюме и парике она оказалась собственной копией семилетней давности. Ее и взяли буквально на улице. Она все, что сумела сделать, спустила в унитаз документы на имя Лауры и Риккардо Бруно, пока не додумались ее обыскать, чтоб даже намека не дать, под каким именем она жила, и чтоб не знали, что есть ты.
– А на что она надеялась?
– Что, если возьмут ее, тебя искать не будут, сложно искать того, о чьем существовании не подозреваешь. И на то, что тебя сумею найти я.
– А ты?
– Дурак я. Я искал женщину с ребенком или без. А надо было наоборот. А когда я додумался до нужного варианта, то перевернул все римские приюты и тебя не нашел. Меня же не было в Риме, когда Лиля устроила вам поездку в Венецию, я и искал не там. Я искал тебя и боялся, что уже поздно и ищу я зря. Контролировать-то ты отъем энергии не умел, попасться мог особо наблюдательным как нечего делать. Я очень боялся, что у тебя выявят вамп-способности, и тогда конец всему, не миновать тебе как сироте попадания в подопытные, а это дорога в один конец.
Да и потом, когда я перелопачивал документы по венецианским приютам, выяснилось, что записали тебя специфически, переврав все, что можно. Ты в детстве слегка картавил, и плохо выговаривал букву «Р», и оказался по новым документам Риком Буно. Буно, а не Бруно! Да еще сказал, что маму зовут Лиза. Я уже потом понял, в чем дело. Это я ее называл fiordaliso44, а ты, видимо, так и запомнил. И, естественно, никакой Лизы Буно не нашли.
– Ну, и что потом?
– Потом тебя усыновили, и следы потерялись. Но ты оказался неуживчивым, и приемная семья тебя вернула. А приют в Венеции к этому моменту прикрыли, и ты был переведен в Миланский приют, но уже под фамилией усыновителей. Чехарда получилась еще та, при том, что я даже не понимал, где и как тебя искать. А к моменту выхода из детдома ты настоял на смене фамилии. И миру явился Риккардо Скварчалупи45. Как думаешь, я догадывался, что ты так назовешься?
– Да, такое предположить непросто. А Лиля?
– А ее дядюшка увез в Москву. Нет, как подопытная она ему бы уже не пригодилась, контора с опытами над людьми после развала Союза приказала долго жить, но как э-вампир – очень. Он еще тогда начал сколачивать команду э-киллеров. А что, идея богатая. Никаких улик, никаких подозреваемых. А сколько в лихие девяностые стоило «естественное» убийство, ты себе даже представить не можешь. А тут племяшка с нужными способностями. Поднатаскать, и готовый ручной э-киллер. Только Лиля отказалась.
– И что?
– А то, что дядя воспользовался наработками своей развалившейся конторы и в наказание одел ей ошейник-блокиратор, не позволявший пользоваться чужой энергией вообще, да еще с ментальным запретом на возможность рассказать-пожаловаться. Он все рассчитал, тварь, как Лиля почувствует нехватку сил, так и прибежит на поклон, а он ее на этом и подловит. И никуда она потом не денется, исправно будет «глушить» всех, но кого дядюшка укажет. И пикнуть не посмеет, или там пожаловаться кому, ибо кому жаловаться, если у самой пара трупов за плечами?
– И?
– Он не учел ее характера, она уперлась намертво. Ей в тот момент было 30 лет. И следующие 18 лет она прожила в ошейнике.
– Что, так и не снял?!
– Нет. Она сама как-то умудрилась это сделать в 2015 году, и мгновенно сбежала из Москвы в Рим. Нашла меня, и мы уже более правильно организовали твои поиски.
– И как поиски? Увенчались успехом?
– Да. Только вот тебе к тому моменту было двадцать пять дет, у тебя была устоявшаяся жизнь, и мы не знали, что мы тебе скажем. И что мы вообще можем тебе сказать. Тем более, что твоя мать опять вынуждена жить по чужим документам.
– А вот то же, что и сейчас.
– И в ответ услышать то, что носится в воздухе: почему ты на матери не женился, почему вы меня бросили, почему она сообщить обо мне не могла, почему ты меня так и не нашел, я сам вырос и теперь знать вас, гадов, не хочу!
– В общем, да. И, действительно, почему она сообщить тебе обо мне не могла?
– А потому что любые средства связи для нее жестко контролировались. И сообщение, попади оно не ко мне, а будучи перехвачено дядей, означало, что он найдет тебя раньше меня. Твоя мать если столько лет сумела выдержать в блокираторе, то исключительно потому, что каждым днем своего молчания выцарапывала тебе день нормальной жизни. И не смей ее осуждать. Тем более, что мы тебе помогали неявно.
– Это как же?
– А так! Например, два года назад твой непосредственный начальник Жанфранко Каприано приходил ко мне с просьбой излечить его от пагубного пристрастия к курению, ибо врачи запрещают, а у самого силы воли не хватает бросить. Излечил, чего ж не излечить. Заодно внушил ему под гипнозом, что тебя повышать пора. Ты думаешь, капитана раньше срока получил просто так, а вот и нет, пришлось попотеть!
– А матушка не желает сыночка лицезреть?
– Почему же, желает. Но без прямого объявления о себе. Ты бассейн посещаешь? А после бассейна на массаж ходишь к синьоре Лине Гирландайо. Это она. Именно она достала твой генетический материал. Она тебя подпитывает раз в неделю, чтоб ты не запалился, слишком открыто «кормясь» от окружающих.
– А разве так можно, если она вампир?
– Лиля хорошо умеет и копить, и передавать энергию, а уж для тебя ей собранного запаса не жалко,
