– Прекрасный был человек, мой экс-супруг, – вздохнула девушка, – но увы, увы…
– Он что, умер? – испугался Володя.
– Нет. К счастью, он здравствует.
– Значит, поссорились. И никто не хочет мириться первым?
– Никто.
– Заподозрил тебя в неверности и ушел, хотя ты вовсе ни при чем?
– Не угадал.
– Ну, значит, в пылу ссоры ты сказала ему что-то жутко обидное, он замкнулся и не идет на контакт.
– Опять не то.
– Его мама сказала ему, что ты ему не подходишь.
Услышав словосочетание «его мама», Пузько скрипнула зубами и закашлялась.
– Ага! – ликующе воскликнул Маркс. – Все дело было в свекрови!
– Точно, – сказала девушка и заплакала.
– Ну что ты, что ты, – пробормотал Володя, дружески потрепав Алину за худенькие плечи одной рукой, – не все свекрови такие ужасные. У меня, например, вообще никого нет, я сирота.
– О ужас, бедненький, – прошептала Пузько, поворачиваясь к Марксу и обнимая его за толстую бычью шею, – сирота, без мамы, без папы, как же так? Как же ты жил?
– В детском приюте, в Находке, – вздохнул Володя, – дрался каждый день.
– Но ты хоть знаешь, кто они и что случилось с твоими родными? – спросила Алина, дыша все тяжелее и все крепче обнимая Маркса за шею.
В этот момент девушка бросила взгляд на болото и удивленно вскрикнула. Из жижи вылезало что-то огромное, черное и совсем не круглое.
– Ой, что это? – воскликнула она, с трудом отрываясь от Володи. Тот убрал руку, уже успевшую соскользнуть Алине на грудь, и посмотрел в лобовое стекло.
– Ну как же! – ответил Маркс с довольным видом. – Это и есть ваш бесценный агрегат.
– Какой-то он слишком большой, – пробормотала Алина неуверенно, – наш был поменьше, примерно с самовар. А этот больше, чем «копейка» Макса!
– Это на него грязь налипла, – успокоил ее Володя. – Сейчас оттащим подальше от болота, отмоем, и он опять уменьшится.
Внедорожник сделал еще два рывка и остановился. На полянке у болота высилась черная бесформенная гора. Впереди из нее что-то торчало. Вокруг объекта с удивленным видом бродила Околелова.
– Братцы, что это? – шепотом спросил Энгельс, протирая глаза.
– Может, наш агрегат так распух в воде? – предположила Нелли, обходя объект размером с небольшую избушку кругом.
– И изменил форму, – сказал Энгельс, допрыгав до грязной мокрой горы на одной ножке.
Хлопнули дверцы. Из «Хаммера» вышли Маркс и Алина, украдкой надевшая лежавшую на капоте футболку. Володя достал из багажника баклажку с водой и полил на край объекта. Блеснул металл. Нелли, Алина и Энгельс подались вперед.
– Это, наверное, клад, – прошептала Околелова.
– Такой большой? – засомневался Энгельс, поправляя трусы.
Володя продолжал поливать бок объекта, смывая с него грязь.
– Это трактор, – сказала Алина. – Советский трактор, утопленный трактористами во времена социализма.
В этот момент на боку объекта появились буквы.
– Это танк! Точно! – воскликнула Околелова. – Его потеряли во время учений. Случайно. Вы же читаете газеты, знаете, какие бывают случаи в нашей армии.
– А гусеницы где у него? – засмеялся Энгельс.
Все подошли еще ближе.
– Это не танк. Это самолет, – спокойно сказал Володя. – Кусок фюзеляжа старого немецкого самолета времен Второй мировой войны, а может, даже и Первой.
– Его надо сдать в музей, – сказала Пузько.
– Не в музей, а на металлолом, – подсказала лаборантка. – Он же вражеский был!
Володя перестал поливать находку и забросил баклажку в багажник.
– Все это интересно, – вздохнул он, с сомнением глядя на болото, – только прежде всего нам надо вытащить агрегат, который утопили Нелли с Алиной. Уже светает. Утром у вас начнется конференция, а воз, то есть устройство, и ныне там. С учетом того, что вам нужно еще будет переодеться, принять душ и собраться с мыслями, времени остается совсем мало.
Он отцепил крюк с тросом и вновь направился к болоту.
Директор санатория сидел в своем кабинете. Он был злым и несчастным. И не потому, что Света уехала на его машине. И не потому, что она сбежала, бросив расследование на полдороге. А потому что впервые за два года он на секунду поверил, что сможет поймать гада, безнаказанно отравляющего жизнь ему и постоялицам женского пола. Сергей Витальевич отставил в сторону пустую чашку из-под кофе, встал и пошел на балкон. Там он оперся о перила и принялся смотреть на главный вход в санаторий, памятник лыжнице и вывеску «Весенний ежик», выполненную в скромных пастельных тонах. На душе у него было мрачно. Где-то в здании орудовал маньяк, хитрый, злобный и изворотливый, но у директора не было ни одной зацепки, позволяющей его поймать.
«Света считала, что все дело в холодильниках. Что пищу начальникам из КПСС поставляли прямо в номер по системе пневмопочты, которую преступник обнаружил и принялся использовать в своих целях. Но мне ни разу не удалось найти какие-либо технические свидетельства такого устройства, – думал директор, вдыхая свежий ночной воздух, – так что все рассуждения Светланы, кем бы она ни была на самом деле, – чисто умозрительны».
Внезапно в круге света, отбрасываемом одним из фонарей в парке, что-то мелькнуло. Директор напрягся.
– Кто-то гуляет? Вряд ли, – пробормотал Сергей Витальевич, – гуляют медленно, а этот человек пробежал быстро.
Он стоял, всматриваясь в темноту парка, но больше ничего подозрительного не увидел.
– Надо проверить, что там происходит. Не нравится мне это, – сказал директор сам себе, накинул пиджак, засунул в карман пистолет и вышел из кабинета.
– Пожалуйста, покажите место, где вы видели ученых и бизнесмена в последний раз, – попросил Рязанцев фифочку.
Ксения сидела на переднем сиденье «десятки». В последнее время Маркс ее ужасно раздражал – особенно угнетало его потное волосатое тело, привычка храпеть по ночам и нелюбовь к опере. Блондиночка терпела его только ради денег и желания попасть в высший свет. Впрочем, с последним были проблемы – Маркс не любил ходить в театры, на приемы и в ночные клубы, предпочитая в свободное время сидеть с удочкой или ездить на шашлыки с друзьями детства. Друзья, воспитанники того же приюта, что и сам Маркс, были почти сплошь бомжи и уголовники, и Ксению от них просто трясло и воротило – так же, как и от рассказов Володи о том, что кто-то из них двадцать лет тому назад одолжил ему свое одеяло или подарил трехколесную машинку.
– Сначала нужно добраться до свинофермы. Это прямо по дороге, ехать минут десять, не больше, – сказала фифочка.
– Пока мы едем, расскажите, как вы оказались здесь, в лесу, – попросила Ева, наклоняясь к девушке с заднего сиденья, – и почему сразу не позвонили в милицию?
Ксения напряглась, судорожно соображая, как бы пологичнее представить свою историю.
– Я знакома с бизнесменом, который похитил ученых, – сказала девушка, понимая, что чем больше в ее истории будет правды, тем больше доверия она вызовет. – Его зовут Владимир Маркс. У нас было шапочное знакомство, хотя пару раз мы… ну, вы понимаете…
«Ничего себе – шапочное знакомство», – подумала Ева, девушка весьма строгих правил. Впрочем, никаких подозрений слова Ксении у нее не вызвали – знакомство на одну ночь, увы, явление ныне весьма распространенное.
«Лучше всего меня знали Вовкины уроды – все как один алкоголики, – решила Ксюша, – а к ним ФСБ вряд ли обратится за комментариями. Так что вполне можно представить знакомство шапочным».
Рязанцев, ведя машину по грунтовой дороге, внимательно слушал ее рассказ. На всякий случай он включил еще и диктофон.
– И в тот вечер мы опять встретились, – продолжала врать Ксения, тщательно обдумывая каждое слово и стремясь, чтобы ложь была как можно ближе к правде. – Мы собирались ехать в оперу, но по дороге… по дороге…
«Ну как мне им сказать, что Марксу вдруг приспичило вместо оперы ехать на природу и заниматься там сексом?» – подумала фифа, надуваясь от злобы, как жаба.
– По дороге вашему товарищу вдруг захотелось секса, и он решил изменить программу, – подсказал полковник. – Не стесняйтесь, девушка, с мужчинами это время от времени случается.
Ева покраснела. Ксения кивнула.
– Да, именно так, – сказала она, скромно потупившись.
– А когда же вы встретили ученых? – спросила Ершова.
– Вы не поверите, но они сами в нас врезались! На «копейке»! Там был молодой человек по имени Максим Энгельс! Я сначала не поверила. Шутка ли! Ночью в лесу встречаются Маркс и Энгельс. Еще только Ленина не хватало!
Рязанцев в зеркальце заднего вида переглянулся с Евой. Все сходилось. Сомнений не было – это действительно были ученые с аппаратом Кулибиной.
– Они доверились Марксу, признались, что везут очень ценный научный экспонат, но они ошиблись, наивные книжные черви, воспитанные на высоких идеалах. Этот бизнесмен тут же принял решение завладеть аппаратом, который дал бы ему много власти и много денег. А считает он хорошо, я-то знаю, – подытожила Ксюша.
