что-либо сделать.
Шпионы умирают при странных обстоятельствах. Разведка немного выдохнула, когда туда отправили опального генерала Вяземского с небольшой армией в десять тысяч человек.
Вот только слишком тихо стало, будто вообще ничего не происходит. Хоть Анатолий Викторович уже отправил туда людей, придется ждать от них вестей. Его лавку после нападения на Троцкого в южной зоне уничтожили. С таким трудом получилось ее там открыть, это бы сильно упростило работу.
Трутень тоже послал людей. Уже скоро станет понятно, что там происходит. Сейчас все внимание приковано к странным событиям, которые сыпятся одно за другим в сибирской зоне.
— Эх… Не успел я тогда… — буркнул себе под нос аристократ, вспоминая, что, если бы оказал поддержку Солнцеву, сейчас бы этот молодой человек работал на него, а не на Весемира. — Какая проворная скотина!
В дверь постучали, Славецкий отвлекся от своих мыслей. Это может быть или дочь, или…
В кабинет к аристократу вошли Трутень и судья его величества.
— Толик! — улыбнулся подполковник и сел рядом. — Я вернулся. Скучал? — развел в стороны руки мужчина.
— Весемир… — выплюнул имя Славецкий.
Не спрашивая разрешения и зная, что Анатолий Викторович не очень любит, когда у него в кабинете курят, подполковник достал трубку и стал забивать ее табаком. Не будь судьи здесь, Славецкий бы быстро поставил на место наглеца, который ему годится….
— Что привело вас… — не успел закончить фразу аристократ, как его перебил Трутень.
— Тут такое дело, мой друг, — оскалился Весемир. — В этом городе замечена подозрительная активность. Его величество хочет лично разобраться во всем, поэтому прислали меня и…
Анатолий Викторович перевел взгляд на невысокого мужчину с папкой в руках. Судья — Роман Дмитриевич. Снова он, после Вяземского…
«Видимо, Трутень хорошо постарался, раз государь настолько ему благоволит», — думал про себя Славецкий.
Как поступить с Солнцевым? Этот вопрос сейчас очень беспокоил аристократа. Он дал свое слово, что никому не расскажет, что тот жив, до завтра. Если проговориться сейчас, то… Не в принципах Анатолия Викторовича нарушать данные обещания. Но если ему не помочь?
Что же выбрать? Придется раскрыть все карты перед Трутнем, чего очень бы не хотел делать Славецкий. А как тогда подступиться?
— Весемир! — принял решение аристократ. — Борису нужна помощь.
— Что? — удивился Трутень. — Я что-то не понял, ты решил моего человека к себе переманить? — возмутился подполковник и даже встал.
Трутень никак не ожидал услышать эти слова от Славецкого. Мало того, что Солнцев, получается, жив, так еще первым узнал этот старик? Как он вообще умудряется столько жить? Меняет форму на ребенка, когда приходит пора, и начинает сначала… Знал бы это Весемир в юности, никогда бы с ним не завел дружбу.
— Я все объясню! — прервал злость своего знакомого Анатолий Викторович. — Просто сейчас нужно торопиться. Перед вами должен был прийти человек, который может ему помочь. Но ты сам знаешь, что здесь время течет иначе. Теперь мне нужно найти своего человека…
— Да что ты мелешь? — злился Трутень. — Какой человек? Какая помощь? И при чем тут Борис?
Славецкий связался по артефакту с дочерью и попросил организовать еще одно «окно» для сотрудника. Проблема в том, что, пока тут судья, никто другой зайти не сможет.
Анатолию Викторовичу пришлось подробным образом, переступая через себя, рассказать о Солнцеве, как он тут появился и о чем они договорились.
Роману Дмитриевичу плевать на Бориса, его волнуют данные и факты, которые он потом предоставит его величеству. Этот судья отличается своей чопорностью и педантичностью в изучаемых им делах.
Как только рассказ был закончен и Роман Дмитриевич записал все данные, наконец-то гости ушли. После услышанного торопился именно Трутень. Нужно успеть помочь Солнцеву, у него к Борису слишком много вопросов. И что хуже всего — у судьи. Есть информация, которой Весемир предпочел бы не делиться, пока не убедится в точности.
Славецкий встретился со своим человеком и дал ему все указания. Так как ситуация немного нештатная, требовалось лично вмешаться. Кто же знал, что припрется высокомерный подполковник и еще судью притащит!
* * *
Улыбнулся результату. Люди в деревьях мертвы. Не снимая защиты, я добрался до ворот. Тех двух, которые стояли у входа, придавило железной конструкцией, когда я выстрелил пушечными ядрами. Долбанные маги огня тоже чуть меня не поджарили, когда я подобрался — атаковали. Суки! Могли бы и выпустить… Моя защита теперь, как решето.
Проблемы пришли, откуда я не ждал. Первая, которой не придал значения: вся охрана клуба выбралась и бежала сюда. А вот вторая — куда более сложная.
— Славецкий, ля ты крыса! — сказал я, когда увидел, что никаких сотрудников ИСР нет. — Твою мать!
Магия на нуле, сил никаких, а на меня бегут несколько десятков разъяренных людей. Появилась машина Прохора. Вот оно, спасение! Дверь открылась.
В голову пришли нехорошие мысли. Откуда он мог узнать, что я здесь, когда ему приказали ждать меня в трущобах?
Ответом послужили выстрелы. Бросил ребят, чтобы они не пострадали. Попытался сформировать защиту, но слабенький металл не смог оградить от магических пуль.
Что же в моем изящном плане могло пойти не так? Сука! Не сейчас! Я опустил глаза, чтобы посмотреть на себя.
Глава 12
Пуля в руку, в ногу, еще в одну конечность. Не потерплю предателей! Сосредоточился на вместилище, собирая крохи магии и проталкивая их по каналам. Железа увеличилась в объемах и выпустила импульс.
— Да! — поднял я голову. — Наконец-то!
Я вернул себе свое старое обличие, а это может значить только одно… Оскалился. Выпустил совмещенную пулю из железа и звука. Не увидел ее, только услышал момент, когда она появилась, и то, как голову моего водителя разорвало, словно арбуз.
Нужно будет узнать, кто мне подсунул этого предателя. Ба! Больно вообще-то от пуль! Подхватил своих и побежал к машине. Спасибо тебе, Прохор, что так близко подъехал, удружил.
Закинул Обручеву на переднее сиденье, Володю — на заднее. Открыл водительскую дверь, и тело вывалилось. Вцепился в руль, нажал на газ, и колеса заверещали.
В зеркало заднего вида заметил, что охрана клуба не смогла выйти за ворота. Интересно. Какая-то нейтральная зона, получается? Чую, еще прилетят проблемы за мой поход сюда.
Владимира на заднем сиденье вырвало, он увидел глаз, валявшийся рядом, и куски черепа, перемешанные с мозгами. Решил ему не мешать. Обручева, точнее, ее тело, тоже пришла в себя и попыталась дернуться. Но я ударил по шее, и что-то в ней отправилось спать.
— Славецкий, вот же гад! Доверяй теперь сотрудникам ИСР, да вообще военным. Тут черт ногу сломит, кто есть кто и какие у кого интересы. Достали! — ругался я сам с собой.
— Боря? — выплюнув желудочный сок, произнес Борзов, когда посмотрел на меня в зеркало заднего вида.
— Да, мой друг… — улыбнулся ему. — Ты не представляешь, на что я пошел, чтобы тебя оттуда достать.
— На что? — сдержал рвотный позыв Борзов.
— На… — вспомнил блондинку, — жертвы. Ладно…
Выдал короткую версию произошедшего. В основном сделал упор на то, что его чем-то опоили, вот и поехала кукуха. Еще про Ольгу, что это не совсем она. Развязывать я парня не спешил и в любой момент был готов тоже уложить спать.
Пришлось открыть окно. Если разнесенные мозги пахли чем-то сладким, то Володя своим слабым желудком такую вонь поднял в машине.
Я посмотрел на свои трясущиеся руки. Напряжение выходило. Пока катился по дороге, понял, что забыл своим новым друзьям сообщить, куда идти, когда забирал Ольгу и Володю. Хотя… Прохор. Не понимаю, на чьей он был стороне? Кому служил и передавал информацию?
Если на военных, с кем была Обручева, то почему они не пришли в трущобы? Сука! Снова все как-то перемешано, аж бесит! Повернул на дорогу. Первый план — заехать в трущобы — быстро пошел прахом, когда по мне открыли огонь.
— Идиоты? — спросил я сам себя, когда резко нажал на тормоз. Ольга подскочила и ударилась в лобовое стекло. Обожженная задница привела ее в чувства. — Мало того, что разобрались бы, кто это, так сразу палить, но еще и машину Прохора не узнали.
Вышел
