Отряд шел не слишком быстро, но тем не менее вполне ходко. Шли по-умному, с внешним дозором, в котором были двое «волчат», и каждые два часа их сменяли другие.
— Нет, все-таки сильно мы зависим от благ цивилизации, — задумчиво произнес я, жуя травинку.
Теплый день, легкий ветерок и ощущение некоего внешнего комфорта сделали свое дело. Меня потянуло на размышления.
— Ты сейчас о чем? — откликнулся Голд. — Если о синтетическом кофе, то мне его и даром не надо. Это вы завывали тогда, когда мы пайки нашли: «Кофе, кофе!»
— А кто людей Жеки им поил, да еще и нахваливал? — возмутилась Настя.
— Это политика, — наставительно сказал ей Голд. — И потом, то, что я их поил, не говорит о том, что мне это безобразие понравилось.
— Двойные стандарты, — заметила Милена, идущая за мной. — Фу-фу-фу.
— Да я вообще о другом! — Ну что у меня за спутники? Даже не дослушают никогда. — Речь о том, что когда я тут очухался, то ходил босиком, от этого было мне зыбко и неуверенно. А сейчас топчу траву-мураву подошвой добротного ботинка, и мне славно. Всего-то вроде делов — пара ботинок. А какая смена душевного вектора!
— Это условно-подсознательное. — Голд глянул в сторону равнины. — Что босиком, что в ботинках — все едино. Но мозг противится беготне в босом виде, он знает: есть вещь, которая предназначена для того, чтобы ее на ноги надели. Отсюда и все остальное. Появилась вещь, ты ее обул, цепочка замкнулась, ты довольный, и улыбка до ушей. А я вот знаю, что где-то есть нормальный кофе…
— Застрелиться, что ли? — задумчиво пробормотала Настя. — Голд! Достал ты с этим кофе!
Да, у несгибаемого консильери появилось слабое место. Он хотел ароматного напитка, причем настоящего. И что с этим делать, я не знал. Тем более я кофе не люблю. Но появился у него такой пунктик, и он всех уже порядком достал.
Впрочем, кто знает этого хитрюгу? Он таким своим поведением запросто может нас отвлекать от чего-то более важного, чего нам видеть не надо. Но я пока не волнуюсь. Я точно знаю, что сейчас я ему нужен, а значит, опасаться нечего.
Вот так, за разговорами и спорами, мы потихоньку дошли до того холма, у которого я когда-то встретил Павлика. Причем наш головной дозор ждал нас аккурат на том самом месте, где я в свое время спас Трифона. Прямо по волнам моей памяти, по-другому и не скажешь. Собственно, ребята сделали так, как я им и сказал. Холм был ориентиром, заметив который, они должны были дождаться основного отряда.
— Там родник. — Я ткнул пальцем в холм. — Вода в нем вкусная и холодная.
— Это дело, — обрадовался Наемник. — И напьемся, и фляги наполним.
— Да можно и на ночевку тут встать. — Голд приложил руку ко лбу и глянул на небо, которое начало приобретать насыщенный темно-синий оттенок. Верный признак наступления сумерек. — Чего от добра добра искать? Ну отмашем мы еще километра три, что это изменит?
— Верное решение, — согласился с ним я. — Парни, пока не стемнело, дров запасите. За холмом начинается настоящее Дикое поле, не то что наша степь. А ну как тут волки есть или еще кто?
Несколько человек из тех, в кого ткнул пальцем Наемник, зашуршали ветками, углубляясь в лес, остальные двинулись за мной.
Родник был на месте, он весело булькал там же, где мы его оставили. Вот только внешний вид этого места изменился.
— Вот тебе и раз! — удивленно глянул на Голда я. — Интересно девки пляшут, по четыре штуки в ряд.
— Я так понимаю, раньше тут все было немного проще? — уточнил консильери.
— Раньше тут были только трава и родник, — подтвердил я. — А вот этой красоты не было.
Кто-то неизвестный основательно поработал над тем, чтобы было удобно запасаться водой, и соорудил что-то вроде поилки или даже примитивного колодца, совсем невысокого, в котором плескалась вода, мелодично переливаясь через добротно сделанный лоток.
Родник теперь был зажат в то, что я бы, наверное, назвал сруб. Изготовлен он был из толстых кусков дерева, искусно соединенных друг с другом. Гвоздей у неведомого мастера, судя по всему, не было, так он заморочился тем, что сделал пазы для соединения деревяшек.
— Знающий человек руку приложил. — Голд присел на корточки, оценивая работу. — Нам бы такого мастера заполучить.
— Понять бы, для кого он такое изготовил. — Я перекинул автомат на грудь. — Для одного человека такую работу не проворачивают. По крайней мере, если не хотят жить там, где это сделано.
— Не думаю, что ночлег прямо здесь — это хорошая идея, — вставил свои пять копеек в разговор Наемник. — В лесу будет спокойнее.
— Люди создавали, а не разрушали, вряд ли они агрессивны. — Милена зачерпнула воды и сделала глоток. — Холодная какая. Но правда очень вкусная.
— Можно подумать, что Чингисхан или Аттила только крушили. — Настя тоже явно насторожилась. — Наемник прав: мы не знаем, что за люди здесь отметились. Но если вложили в это дело свой труд, значит, они здесь бывают постоянно.
— Мастер и впрямь отменный. — Я присел на корточки около поилки. — Верно, Голд, нам бы такой не помешал. Ты глянь: он топором почти все делал, насколько я могу понять. Ай, молодец какой.
— Кабы не дела, можно было бы тут денек посидеть, подождать. — Голд глянул в сторону Дикого поля, которое было красиво озарено закатным солнцем. — Авось и наведались бы те, кто это сотворил. Милен, а ты что рукой черпаешь? Тут и чашечка есть.
И консильери показал нам ковшик, очень искусно сплетенный из бересты. Ковш находился за дальней стенкой сруба, на специально подложенной под него деревяшке. Чтобы не сгнил, значит. О как. Обо всем неведомый мастер позаботился.
Мы не стали задерживаться у облагороженного источника, набрали воды и вернулись в лес, там действительно нам было спокойнее. Ребята, собиравшие ветки, отыскали небольшую ложбинку, в которой разведенный костер был почти незаметен для пытливого глаза, если такой найдется. Отблески его уловить было можно, но не более того.
— В Диком поле есть жизнь, — глядя на огонь, произнес Голд, пошебаршил в костре палкой и пояснил: — Я не про биологическую жизнь вроде сусликов говорю, я про другое.
— Это не новость, — влезла в разговор Настя. — Еще когда Проф предположил, что жизнь там будет, и очень скоро. Кочевники там объединятся, так он тогда предрекал.
— Кочевники в большинстве своем не умеют так орудовать топорами. — Голд бросил быстрый взгляд на Настю. — Это не азиатский инструмент. Нет, японцы или малайцы — возможно, но… Плотничество не из их сказки, таковы законы ментальности. Да и ковшик этот тоже не монтируется с ними. Джебе?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
