В этом мире, мире своих устоев и нравов, диких для обычного цивилизованного человека, воспитанника двадцать первого века, предстояло быть одинаково и тем и другим, и чего нужно больше, я понять не мог. Голова шла кругом от вестей, заключенных в бумаге, которую Грецки недавно прочитал.
— Плохо дело в столице, — нахмурился барон, лицом став еще темнее. — Негоциантскому представительству оказана великая честь устроить прием в честь Его Величества, на котором по протоколу будут присутствовать торговые и родовые представители всех негоциантов за дверью.
— Что же тут плохого? — удивился я. — Ну устроим прием в особняке. У нас же есть особняк, так, господин барон?
— Дело не в помещении, а в протоколе, мой друг, — покачал головой Ярош. — Король, да и весь двор имеет привычку строго его придерживаться, а ввиду последних событий прием провалится, и с таким треском, что степняки на границе услышат.
— Барон! — Я с недовольством посмотрел на своего провожатого. Очередная особо удачная кочка заставила охнуть и схватиться за бок. Чертова рана, как же ты некстати. — Перестаньте говорить загадками. Вы же вроде наш партнер, я так понимаю.
— Партнер, — печально кивнул Ярош.
— Ну тогда?
— Все просто. Протокол. По нему проклятому первое лицо государства на приеме обязаны встречать две официальные персоны. Первой, как вы поняли, является старший торговый представитель, а второй наследник или наследница торговой компании. В качестве последней до недавних пор выступала дочь господина Подольских, госпожа Клара.
— Почему в прошедшем времени? — тут же насторожился я.
— Пропала, — развел руками барон. — Третий день никто найти не может. Девушка не из робкого десятка, виртуозно владеет стилетами, чему обучалась у главы гильдии убийц два года кряду, так что простое ограбление я бы исключил, да и не полезут уголовники к персоне столь странного и туманного ранга. Они же тоже не дураки.
— На нас же полезли, — напомнил Зимин прошлую стычку с лесными разбойниками, — да так, что еле ноги унесли.
— Ищут? — поинтересовался я.
— Еще как. — Барон откинулся на спинку и задумчиво уставился в потолок. — Та же гильдия убийц, где у девушки немало друзей, с ног сбилась. Тут дело даже не в пропаже самой персоны, а в том, что её отсутствие не подлежит афишированию.
— Давайте по порядку. — Я вытащил из пачки сигарету.
— Смердящие палочки? — Барон скосил глаза в мою сторону. — Дайте одну, а то нервы шалят не в меру.
Пожав плечами, я протянул Ярошу сигарету, и тот закурил, щелкнув миниатюрным «Крикетом» в кожаном чехле.
— Значит, так, — начал я. — Вот вы все толкуете о гильдии убийц. Они что, и вправду убийцы?
— Нет, — улыбнулся Грецки, ловко пуская колечки дыма в окно. — Название этой гильдии скорее дань традиции, чем реальные дела. Большинство из них законопослушные граждане, честные налогоплательщики и вообще уважаемые горожане.
— Тогда почему убийцы? — поддержал меня Славик.
— Профессиональные наемники, — пояснил барон. — Мечники, пикинеры, арчеры, арканеры. В общем, элита. Гильдия объединяет под своим крылом несколько школ боевых искусств, с десяток заведений, схожих с вашими военными училищами, и много чего еще. Драку с любым другим обывателем они и за драку-то не считают. Говорят, все равно, что у младенца конфету отобрать. Гвардейская рота короля состоит только из них.
— С этим разобрались, — довольно улыбнулся я. Услышав странное название, я уже начал серьезно опасаться, что в королевстве узаконены профессиональные душегубы, но Грецки развеял мои сомнения. — Теперь касательно протокола.
— Вы и Клара должны встречать короля. — Докурив, барон послал окурок в окно и скрестил руки на груди. — Нет Клары, нет приема. Прием тоже интересен, ибо предвещает многое. В самых радужных планах официальное разрешение Его Величества на поставку чего бы то ни было для двора и королевской семьи.
— Почему вы так решили? — удивился я. — Насколько я знаю, стать официальным поставщиком двора, это надо еще заслужить.
— В представительстве получена депеша, — пожал плечами барон, — предлагающая сдать все ранее выданные торговые лицензии без приостановления деятельности. Как правило, такое происходит накануне вручения бумаги, обеспечивающей негоциантскому дому королевские заказы. Если бы деятельность Подольских хотели свернуть, запросили бы лицензии требованием городской стражи и дали бы сжатые сроки.
— Давайте я подытожу, — предложил я. — Первое, что происходит по прибытии нового представителя, это вероломное нападение на экипаж по пути в столицу. Судя по количеству нападавших, ограбить нас не хотели, скорее уж убить. Просто и банально, мол, погибли в ходе ограбления. Предшественник мой странным образом теряет сознание перед поединком, из-за чего лишается головы. Теперь вот пропажа Клары в самый неподходящий для предприятия момент, ставящая под угрозу все операции и сделки и грозящая полным фиаско. Не кажется ли вам, друзья мои, что все это больше похоже на происки конкурентов, которым до колик в боку хочется устранить лишнего игрока?
В кабине повисло молчание. Славик, хмуро уставившись в окно, жевал фильтр уже потухшей сигареты, Ярош сверлил взглядом потолок.
— Что это — гильдия убийц? — наконец поинтересовался я. — Работать с ними можно? Люди адекватные?
— Да, — кивнул Грецки. — Я уже упоминал, что у госпожи Подольских среди них есть друзья.
— Значит, будем работать с ними, — уверенно кивнул я. — Клару надо найти во что бы то ни стало.
Барон вновь печально покачал головой.
— Господин Дмитрий, вы серьезно собираетесь заняться поисками девушки? Думаете, это разумно? Если уж гильдия убийц, люди со связями, способные найти лазейку даже в самом непроходимом лабиринте, третий день не могут дать результатов, то уж извините, вам, заезжему негоцианту, тут вообще ничего не светит. Клара пропала, скорее всего, уже мертва или увезена в рабство на пограничные территории, откуда вряд ли выберется при этой жизни.
Я внимательно посмотрел на барона.
— На карту поставлено слишком многое, уважаемый Ярош. Ваше благополучие, финансовое благосостояние меня и моего друга, доверие самого старика, да и, в конце концов, престиж той страны, откуда мы прибыли. Десятки лет представители тех негоциантов, что сейчас изволили торговать на вашей территории, вели тихую и бескровную войну, портя воздух и подсыпая друг другу кнопки в сапоги. Мы просто обязаны найти девушку и организовать прием. Это наш долг. Вы поняли меня, милейший?
Грецки посмотрел на меня с нескрываемым интересом, как смотрят на деревенского дурачка, вдруг начавшего декламировать Шекспира на языке оригинала.
— Понял, — улыбнулся он. — Но не всё.
— И что же вам не ясно, добрейший барон?
— Что такое кнопки?
Вот и столица, точка на карте, к которой мы неустанно продвигались последние дни, наконец, показалась за поворотом. Тяжелые серые стены с частыми бойницами, призванные защищать город от набегов степняков, дела давно минувших дней, гордо возвышались над крохотными лачужками городских бедняков, тех, кому были не по карману дом или съемная квартира. Вообще, любой город как таковой, если он не планировался заранее, состоит как бы из колец. Изначально, в дремучем прошлом, отец основатель, король, бог, как вам будет угодно, строит несокрушимую и легендарную крепость. Вокруг крепости начинают строиться дома, люди тянутся под защиту крепких стен и острых мечей и под конец начинают строиться городские укрепления. Возведенная стена вновь обрастает лачугами и все продолжается по новой. Если проводить аналогию, то любой древний город с высоты птичьего полета больше похож на спил бревна с кольцами, отмеряющими продолжительность жизни срубленного дерева. Все просто, все легко, все доступно. По толщине стен и виртуозности кладки можно судить о благосостоянии столицы на тот или иной момент постройки, а по количеству фортификационных сооружении о ходе дел на границе.
— Вот и Белогорье, — улыбнулся барон.
— Странное название для города, — удивился я.
— Странное для тех, кто не знает истории, — снисходительно кивнул мой собеседник. — Любопытствуете?
— Извольте. — По самым радужным перспективам до городских ворот был еще минут тридцать пути, так что против исторического экскурса я не возражал.
— Сам замок, являющийся в прошлом королевской резиденцией, а сейчас попросту достопримечательность и культурное наследие, — обилие земных терминов меня немного удивило, — единственный в своем роде. Стены его начали возводиться вокруг бьющего из скалы родника, который каким-то невероятным способом пробил самый крепкий материал в королевстве, белый мрамор. В замке нет подвалов, подземных ходов и темниц, по традиции располагавшихся под землей именно потому, что мастера того времени попросту не обладали технологиями обработки столь сложного материала. Мысль построить замок на белом мраморе была крайне заманчива и в то же время сложна по своему исполнению. Может быть, сыграли соображения престижа, может, чье-то ослиное упрямство, но первый камень был заложен, и строительство продолжалось в течение ста тридцати лет, пока, наконец, последняя черепица не легла на острую крышу смотровой башни. С тех пор собственно и принято называть столицу не иначе как Белогорьем. Сердце города находится в белой горе.
