Вдруг Роуэн заметил, что впереди забрезжил неяркий свет. Сердце его затрепетало. Неужели это выход из рощи?
— Зеел! — тихонько окликнул он девушку.
— Да, я вижу, — послышался шепот. — Я думаю, там небольшая поляна. И запах идет оттуда.
У Роуэна перехватило дыхание. Его так и подмывало ринуться к таинственной поляне.
«Как жарко! — вздохнул он. — Тут и теплая одежда не нужна».
Мальчик подумал, что неплохо бы снять плащ, но решил не останавливаться.
Поляна была уже совсем близко, но Роуэн, как ни старался, ничего не мог разглядеть — в воздухе висела пелена густого тумана. Вдруг на фоне непонятных ярко-зеленых, белых и серых пятен появились размытые очертания лежащих на земле тел. Затем показалось что-то черное, но по-прежнему все было неподвижно кругом.
Роуэн ускорил шаги.
— Осторожно, — послышался откуда-то сзади голос Зеел. — Роуэн…
Внезапно раздался истошный крик.
Роуэн с Зеел обернулись. Они увидели, как лицо Шаран исказилось от боли и ужаса. Она держалась за плечо, а испуганный Норрис тщетно пытался отвести ее руку, чтобы посмотреть, в чем дело.
— Снимите это с меня! Снимите! — плакала Шаран.
— Да что случилось? — резко спросила Зеел. — Шаран, убери руку и успокойся. Нам же не видно…
— Они и на вас тоже! — плача и дрожа от отвращения, кричала Шаран. — Они повсюду! Какая гадость!
Она раздвинула пальцы, и у Роуэна мороз пошел по коже. Он вдруг увидел, что к плечу Шаран присосалась серая толстокожая тварь — формой своей она напоминала звезду, но заметить ее было непросто, потому что по цвету она почти не отличалась от серого плаща.
Еще одна впилась Шаран в бок, а другая вцепилась в руку. На запястье у Зеел сидели сразу две. И вон там, сзади, на шее. А у Норриса на капюшоне повисли целых четыре…
Откуда же их столько?
Едва лишь Роуэн подумал об этом, как огромный сук, нависший над ним, задрожал и кусок коры, по форме похожий на звезду, оторвался от ветки и свалился прямо на спину плачущей Шаран.
— Это… это кора деревьев, — еле смог выговорить Роуэн. — Только это не кора, а…
Он опустил голову, и из его груди исторгся вопль ужаса. Только сейчас он увидел, что серые звезды — эти диковинные существа, впившиеся в его друзей, — копошатся у него на груди. Некоторые подергивались, устраиваясь поудобнее, другие же были неподвижны — тела их на глазах набухали…
«Они пьют мою кровь!» — догадался Роуэн.
Он попытался сбросить с себя отвратительных тварей, но они мертвой хваткой впились в его плоть. Он пытался отодрать их от себя, но его тело пронзала острая боль, будто в него вонзались тысячи иголок. И все было напрасно.
Нащупав висящий на поясе нож, Роуэн хотел было разрубить пухлого кровососа, впившегося ему в шею, но в ту же минуту огромная ветвь над его головой задрожала, кусочек серой коры соскользнул вниз и оказался у него на ладони.
Роуэн вскрикнул, замахал руками, и серая кора упала на землю. Он вдруг увидел, что деревья просто кишат этой мерзостью. Кора на толстых стволах оползала, и полчища серых существ скользили по ветвям, готовясь спрыгнуть вниз и броситься на людей.
— Скорее! — еле выдохнул он. — Прочь от этих деревьев!
Все четверо завернулись в плащи и, опустив головы, побежали к поляне. Спотыкаясь и чуть не падая, они с плачем и криками неслись вперед.
Наконец ужасные деревья остались позади. Сначала Роуэн, а за ним и все остальные выскочили на ту самую поляну, откуда шел неприятный запах. И здесь, посреди поваленных деревьев, они наконец увидели букшахов.
Животные лежали на поляне и были неподвижны, словно камни. К их мохнатым шкурам присосались кровожадные твари, от которых убегали Роуэн и его друзья. Тела отвратительных существ набухли. Кровососов было так много и сидели они так близко друг к другу, что казалось, будто букшахов покрывает живой серый ковер из отвратительных копошащихся существ.
Звездочка, предводительница букшахов, лежала, опустив морду в грязь. Ее могучие рога цеплялись за корягу. Она тоже вся была покрыта кишащей мерзостью.
Увидев свою любимицу, Роуэн выронил факел и с громким криком кинулся к ней. Приходилось карабкаться через стволы сухих деревьев, путь его преграждали колючие побеги и цепкие лишайники, но Роуэну было все нипочем — он бежал к Звездочке. Вот наконец он опустился перед ней на колени и позвал ее по имени.
Звездочка его услышала. Блеснул зрачок, и огромное животное тихонько замычало, словно говорило хозяину, что по-прежнему любит его и верит ему.
Сердце Роуэна затрепетало от радости.
— Она жива! — срывающимся голосом крикнул он. — Она не погибла, и остальные тоже живы… может быть…
Роуэн встал на ноги и принялся осматривать других букшахов. Вот совсем еще молодая Жемчужинка, родившаяся этой весной. Единственная в стаде она была с черной шерстью. Глаза Жемчужинки были закрыты, и она даже не пошевелилась, когда хозяин ласково потрепал ее по загривку, но Роуэн почувствовал, что животное все-таки дышит, что оно еще живо.
А ведь если не умерла молодая Жемчужинка, значит, есть надежда, что не погибли и остальные букшахи. Роуэн обошел все свое стадо. Он окликал букшахов по имени, ласково поглаживал их, хотя порой с трудом находил место, куда положить руку, — везде кишели отвратительные кровососы. И животные, слыша знакомый голос и чувствуя тепло родной руки, будто оживали — открывали глаза, испускали глубокие вздохи и хрипло мычали.
Но он опоздал, он пришел слишком поздно. Роуэн и сам уже понял это. Понял, заглянув в поскучневшие глаза Звездочки и услышав ее тихий стон.
Сколько времени прошло с тех пор, как букшахи вступили в рощу? Усталые животные не торопились в пути, они, наверное, то и дело останавливались, чтобы пожевать листьев.
А сколько времени прошло с тех пор, как кровожадные серые существа упали вниз, прямо на ничего не подозревающее стадо? Роуэн только сейчас догадался, почему близ тропы стволы деревьев были не сероватыми, а белыми и гладкими.
Роуэн понимал, как все произошло. Должно быть, к тому моменту, когда букшахи выбрались на поляну, они уже совсем ослабели и были сплошь покрыты кровососами. Звездочка хотела миновать поляну и идти дальше, но один за другим букшахи падали на землю и больше уже не вставали. Жизнь по капле вытекала из них.
Роуэн огляделся. Голова шла кругом, и в глазах почернело. Он не понимал, где его друзья. Почему Зеел, Шаран и Норрис не придут на помощь?
Вдруг Роуэн увидел своих спутников, которых он оставил у края поляны. Друзья его не двинулись с места. Шаран стояла на коленях, и лицо ее было белым словно мел. Норрис склонился к ней. Зеел смотрела на Роуэна.
— Зеел! Помоги мне! — крикнул Роуэн. — Быстрее! Принеси факелы!
Но Зеел покачала головой и поманила его к себе. Досадуя на задержку, Роуэн поспешил обратно. Ему снова пришлось перелезать через поваленные деревья.
Зеел, Норрис и Шаран медленно двинулись ему навстречу.
— Вы должны мне помочь! — закричал Роуэн, приблизившись к ним. — Букшахи умирают! Нужно сейчас же…
— Все бесполезно, Роуэн, — тихо ответила Зеел. — Ты думаешь, что, пока тебя не было, мы просто стояли и ничего не делали? Что мы не пытались отодрать от себя этих тварей? У нас ничего не вышло. Они будто каменные. Кинжал их не режет. Я даже попыталась прижечь их каленым железом. Их даже огонь не берет. Я и это попробовала.
С изумлением и страхом Роуэн смотрел на отважную девушку.
— Что ты говоришь? — потрясенно спросил он.
Девушка протянула руку, и Роуэн увидел, что к нежной коже, на которой пламенел страшный ожог, присосались две толстые серые твари.
— Зеел! Что ты наделала! — прошептал Роуэн.
Шаран всхлипнула, а лицо Норриса словно застыло от боли.
— Мы не успели ее остановить, — мрачно сказал он.
Зеел пожала плечами.
— Нужно же было попробовать, — пробормотала она, — ведь по капле они высасывают жизнь.
— И я боюсь, что скоро все будет кончено, — подхватил Норрис. — Уж если они за день справились с букшахами, то нас они сожрут еще быстрее.
Шаран уселась на корягу. На лице ее было написано уныние и покорность судьбе.
Уныние прочь — так недолго пропасть…
— Погодите! — закричал Роуэн. — Мы ведь совсем забыли о стихотворении!
Спешите! Идите скорее вперед!Умерших отбросьте — ведь время не ждет.Уныние прочь — так недолго пропасть,Поможет спастись вам целебная грязь.
— Все верно! Если мы отчаемся и впадем в уныние — все погибнем. Это и про букшахов тоже, в этом сомнения нет, — сказал Норрис. — Смысл этой строки мне понятен, но что делать с остальными? Где эта целебная грязь и чем она нам поможет? О чем говорится в первых двух строчках? О том, что нужно бросить букшахов на произвол судьбы и двинуться дальше, чтобы спастись самим?
