– Это вредно для ее здоровья. Вы должны немедленно отдать ее нам.
– Можно. При условии, что вы сохраните жизнь Бадди.
– Бадди – ничтожество. Тут должен быть какой-то подвох.
– Я также хочу, чтобы вы оставили в покое его жену. Навсегда.
– Этого достаточно?
– Почти.
– Что еще?
– Миллион долларов останется у них.
– Договорились.
Глава 12
Когда Джинни Кидвелл и Харрисон Форд услышали мои шаги, они взволнованно зашептали. Бедняги, ведь на большее их голосовые связки уже не были способны. Если бы я не знал их точного местоположения, а отклонился в сторону на сотню ярдов, то не услышал бы их.
Пока я продирался сквозь кусты, их мольбы становились все громче, но, увидев меня, они умолкли.
Джинни оказалась не такой хрупкой, как я предполагал, но пребывала в ярости. Обрушила на меня поток ругательств, каких мне еще не приходилось слышать от женщины, а я знал немало крутых! Брань эффективна, когда она громкая, а оскорбления Джинни, несмотря на грубость, звучали довольно комично.
Я пытался сдерживать улыбку, но Джинни заметила это и начала все снова.
– Расслабьтесь, – сказал я. – Спасение уже близко.
Потом я оглянулся.
– Твое, Харрисон, тоже. Потерпи. Я буду через минуту. Глазом моргнуть не успеешь, как вернешься к своей жене.
Стальной наручник Джинни был прикреплен к цепи, обмотанной вокруг дерева. Когда я обогнул дерево, чтобы снять цепь, то заметил кое-что на земле.
– Это ваше?
Джинни повернулась ко мне и проследила за взглядом. Поток ругательств прервался, и она смущенно опустила голову.
– Разрази меня гром, – ухмыльнулся я.
– Джентльмен сделал бы вид, что не заметил моих экскрементов, – прошептала она, потом снова разозлилась и выпалила свистящим шепотом: – Да что с вами такое?
– Просто пытался подсчитать, сколько мог бы заработать «И-бэй», если б получил необходимые документы.
Дошло до нее не сразу:
– Что?
– Скарлетт Йоханссон высморкалась в платок и продала его за сорок пять тысяч долларов. Тот же покупатель заплатил двадцать восемь тысяч за недоеденный горячий сэндвич с сыром.
– Это отвратительно. Вы отвратительны!
– Возможно, для подтверждения подлинности можно было бы обратиться в лабораторию по проверке ДНК. Они могут выдать сертификат, что оно ваше.
– Вы шутите!
Я действительно шутил, но не над ценностью экскрементов Джинни Кидвелл в современном обществе, сходящем с ума по знаменитостям. Можно не сомневаться – при должной сноровке за них удалось бы получить сотню тысяч баксов.
Шутка заключалась в том, что я действительно собирался это сделать.
Позже, в мчащейся на юг машине, после двух часов сердитого молчания и пары порций чая с лимоном, Джинни снова обрела голос. Он был хриплым, но я его разобрал:
– Вы о нас подумали?
– Что вы имеете в виду?
– Случись что с вами, мы бы там умерли.
– Я кое-кому сообщил, где вы.
– Неужели?
– Не точное местоположение, но в целом сообщил.
– Сомневаюсь.
– Нет, правда. Я сказал своей подруге.
Женщина выглядела если не удивленной, то растерянной.
– У вас есть подруга?
– Да.
– Серьезно?
– Конечно.
– Как ее зовут?
– Рейчел.
Джинни печально покачала головой.
– В чем дело? – спросил я.
– Должно быть, она сумасшедшая.
Глава 13
Я продолжил путь на юг, через Нэшвилл, пока мы с Джинни не оказались на частной взлетно-посадочной полосе недалеко от Франклина, штат Теннесси. Прежде чем подняться на борт самолета, я развязал Харрисона, вернул ему ключи от машины и дал щедрые чаевые, сопроводив предупреждением, что рассчитываю на его благоразумие. Джинни проявила себя с лучшей стороны, крепко обняв его и поблагодарив за помощь в суровых испытаниях, выпавших на их долю. Затем мы с Джинни поднялись на борт «Хоукера 400 XP» и полетели на маленький аэродром близ города Грейт-Бенд в штате Канзас, где должен был произойти обмен. Мы с Хьюго поддерживали связь во время полета, и он вкратце рассказал мне, что происходило в жизни бедняги Бадди после того, как он заполнил анкету на сайте «Списка желаний».
После приземления я приказал Джинни и пилотам оставаться на месте, чтобы я их видел, затем, выполняя инструкцию, подошел к четвертому ангару и постучал в дверь.
– Лицом к стене, пока я буду тебя обыскивать, – приказал один из головорезов Виктора, огромный, с накачанными мускулами.
Я посмотрел на Хьюго:
– Это действительно необходимо?
– Мне очень жаль. – Он пожал плечами. – Считайте это комплиментом.
Я смирился с обыском.
– Он «чист», – сообщил громила.
– Даю голову на отсечение, он вооружен, – сказал Хьюго.
Громила окинул Хьюго презрительным взглядом:
– Будешь меня учить, малыш?
– Может, вам уединиться? – предложил я.
– Пинка под зад не хочешь?
– Сначала придется угостить меня ужином.
– Где у тебя оружие? – поинтересовался Хьюго.
Я указал на часы на левом запястье.
Хьюго кивнул.
– Что за хрень? – спросил громила.
– Беспроводной детонатор.
– Не вешай мне лапшу на уши. У тебя не было времени заминировать это место.
Хьюго покачал головой.
– Самолет, тупица.
– Зачем ему взрывать… Дерьмо!
Мы вошли в ангар и приблизились к самолету «Лир-45», в одном из иллюминаторов которого виднелось лицо Бадди Блинчика.
– Зачем он строит рожи? – удивился Хьюго.
– Думаю, пытается подать мне сигнал, что его держат на мушке.
– Как будто вы сами об этом не догадываетесь.
Громила остановился у трапа самолета, а мы с Хьюго направились к конторке в глубине ангара. Проходя мимо, я кивнул Бадди, давая понять, что понял его. Блинчик беззвучно повторял: «У них пистолеты!»
– Вот придурок, – сказал Хьюго.
Я кивнул.
– Джинни Кидвелл за этого парня? Самый невыгодный обмен заложниками в истории.
Хьюго рассмеялся.
– Привет, Донован, – послышалось у меня за спиной.
Я узнал этот голос и обернулся:
– Будь я проклят.
– Будешь.
Это был муж Рейчел.
– Что ты задумал, Сэм?
– Ты знаешь. Просто исполнить мечту, – ответил он и прибавил: – Все еще трахаешь мою жену?
– Не особенно.
– Не могу ее винить.
Под глазами у Сэма были темные круги. Лицо землистого оттенка, волосы всклокочены. Говорил он с горечью и выглядел лет на пять старше своего возраста. Я уверен, Сэму приходится нелегко – одинокий компьютерный гений без семьи, друзей или коллег.
– Рейчел спрашивала о тебе, – сказал я.
– Когда?
– Сегодня утором.
– Что ты сказал?
Я пожал плечами.
– А что я мог сказать?
Он кивнул.
– У меня есть хоть какой-то шанс с нею? Только честно.
– «Список желаний» – это компьютерная программа. Твоя работа?
– Тебе понравилось?
– Я восхищен.
– Ты хоть догадываешься, какое это впечатляющее достижение? Представляешь весь масштаб того, что я сделал?
Я не представлял, но, судя по вопросу, это должно быть нечто особенное.
– Просто гениально.
– Детская игра, – отмахнулся он.
– Виктор нанял тебя для ее разработки?
– А кого бы ты пригласил на его месте?
– Тебя. Ты лучший компьютерщик из всех, кого я знал.
Сэм покачал головой.
– Ничего ты не понимаешь, – сказал он, пробормотал, что мы все просто насекомые, пытающиеся разобраться в квантовой физике, и ушел.
Глава 14
Виктор сидел в диспетчерской в своем «космическом» инвалидном кресле, а по обе стороны от него стояли два маленьких человечка, раза в два ниже меня и гораздо опасней, чем головорезы, оставшиеся снаружи.
– Хьюго… говорит… что… Джинни… жива.
– Жива.
– Тогда… давайте… совершим… обмен.
Металлический голос Виктора по телефону звучит довольно противно. В реальности он еще хуже.
– Что с Джинни?
– У нее… СПИД.
– Господи…
– Именно.
– И у вас есть лекарство?
– Одна… доза.
– Проклятье.
– Именно.
– Послушайте, Виктор, вы же не хотите сказать, что какой-то парень, работая в одиночку, изобрел лекарство от СПИДа? У него не осталось записей? Не смешите меня. В реальной жизни такого не бывает.
– А… вас… почему… это… волнует?
– Возможно, я когда-нибудь захочу написать книгу. Думаете, мои читатели примут такое дурацкое объяснение?
– Вы… еще… даже… не… написали… книгу… но… уже… волнуетесь… о том… что… подумают… ваши… читатели?
– Да, совершенно верно.
– Ну… если… вы… напишете… книгу…
– Да?
– Исключите… меня… из нее.
– Вы передумаете, когда пойдут съемки фильма.
– Вы… полагаете… кто-нибудь… согласится… играть… меня… в фильме?
Я задумался на минуту, потом сдался:
– Виктор, вы неподражаемы. Им придется выложить кругленькую сумму, чтобы уговорить вас сыграть самого себя. Вы будете диктовать им условия.
Похоже, перспектива сняться в фильме тешила его самолюбие, и поэтому я вернулся к своему вопросу:
