— И все равно это опасно. — Алиса пожала плечами.
— Но лучшего варианта нет?
— Нет... — нехотя призналась девушка. — И это плохо. Кстати, что ты сделаешь с видеокамерой? Там, внизу? Тебе ведь до нее не добраться, не отключить.
— А говоришь, что внимательно изучила планы. — Наверное, в моем голосе было слишком много ехидства, так как Алиса сразу насупилась. — Смотри сюда. И учись, пока я жив...
Говоря откровенно, я надеялся, что мои слова о предоставлении Алисе отдельной комнаты, да еще с ключом, так и останутся ничего не стоящей фразой. В конце концов, когда-то она была моей девушкой, и почему бы нам не вспомнить молодость?
Увы, меня ждало разочарование. После ужина Алиса и впрямь захотела узнать, где ее комната.
— Да ладно, Алиса, не дури. — Я подошел и нежно обнял ее. — К чему эти сложности?
— Придушу, как собаку... — Алиса мило улыбнулась в ответ, затем аккуратно поддела меня пальцем под ребро, я едва не взвыл от боли. — Забыл, что тебе мой папа обещал?
— Алиса, я думал, мы снова подружились...
— Это тебе показалось. А теперь покажи мне мою комнату.
— Пошли... — Я уныло побрел к дверям свободной комнаты. — Ключ дать?
— Непременно. Знаешь, какие сейчас мужики пошли — не успеешь оглянуться, глядь, а он уже у тебя в постели.
— Думаешь, меня удержит замок? — Я грустно усмехнулся.
— Замок — нет. — Алиса полезла в сумочку и достала маленький лучевой пистолет. — А вот это обязательно... — Она демонстративно дунула в ствол и улыбнулась.
— И что, ты действительно будешь стрелять в меня?
— Желаешь проверить? — Она взяла ключ, открыла дверь. — Приятных тебе снов, милый... — Послав мне воздушный поцелуй, картинно улыбнулась и захлопнула дверь у меня перед носом. Тут же щелкнул замок.
— Ничуть не изменилась. Разве что в худшую сторону... — Грустно почесав затылок, я заковылял по лестнице вниз. Помнится, там еще оставалось немного вина...
В замке сэр Бартон появился лишь после трех часов дня. 'И хотя лицо его было суровым и мрачным, а походка медленной и скорбной, в душе у него пели птицы. Да и как им не петь, когда сенат Тивии двумястами сорока одним голосом против двухсот тридцати восьми проголосовал против выдачи камней Императора Тира принцессе Злате. Всего три голоса, три жалких человеческих голоса решили судьбу правящей династии. Принцесса Злата уже... не принцесса! Точнее, ей никогда не стать королевой. Господи, хорошо-то как! Не зря он сорил деньгами, не зря мотался на Тивию и ублажал этих сытых откормленных тварей, падких до чужого добра. О, эти сенаторы его еще вспомнят. Недолго осталось ждать, совсем недолго. Не получилось у него тогда покончить с королевой — недосмотрел малость, жива осталась. Ничего, теперь он сможет исправить эту недоработку. А может, просто подождет, королева в любом случае не задержится на этом свете слишком долго.
Ну а потом — сэр Бартон мрачно улыбнулся, — потом будет голосование в сенате — уже в его сенате, родном, прикормленном. И нет ни малейших сомнений, что сенаторы выберут именно его. Он, именно он, сэр Роджер Бартон, станет основателем новой королевской династии. Правда, потом его кандидатуру должны будут утвердить на всенародном референдуме, но это уже сущая чепуха. Народ — это тупое стадо, он всегда проголосует так, как надо. В конце концов, это всего лишь вопрос дрессировки и правильного кормления. Полгода промывания мозгов, пара сладких косточек с ошметками мяса — и двумя руками проголосуют в пользу его кандидатуры. Хотя бы потому, что других вариантов не будет, уж он об этом обязательно позаботится.
Вот и покои принцессы Златы, она уже наверняка проинформирована о случившемся. Что ж, тем лучше, не будет слез и рыданий.
Глубоко вздохнув, Бартон подавил неуместную сейчас улыбку и постучал в дверь.
— Войдите... — Голос принцессы Златы был совсем тихим. Хотя какая, к дьяволу, она теперь принцесса?!
—Добрый день, Выше Высочество. — Бартон вошел в комнату и аккуратно прикрыл дверь. — Боюсь, у меня для вас плохие новости...
— Я уже знаю. — Злата взглянула на Бартона, ее лицо было печальным, но не заплаканным. — Спасибо, что вы пришли, сэр Бартон.
— Я не мог не прийти, Ваше Высочество. — Бартон картинно вздохнул.
— Как там ваш человек? Работает?
— Да, Ваше Высочество. Все уже почти готово. Через несколько дней я лечу на Тивию, чтобы лично проконтролировать все его действия.
— Вы считаете, что ему можно доверять?
— В наше время нельзя доверять никому, Ваше Высочество. Но у нас безвыходное положение, это наш последний шанс. Если этот человек не добудет камни, все пропало.
— Вы правы. Тогда все действительно пропало.
— Будем надеяться, Ваше Высочество. А сейчас разрешите мне удалиться, я должен отдать кое-какие распоряжения. И еще раз примите мои сожаления.
— Да, Роджер. Идите...
Поклонившись, сэр Бартон повернулся и мерным шагом пошел к двери. Его губы улыбались.
Домой он добрался только в начале пятого. Посадив глайдер на лужайку во дворе, ласково потрепал подбежавших собак.
— Что, твари, соскучились? Ничего, скоро вам всем головы пооткручиваю. А пока сторожите.
Он прошел в дом, взглянул на часы — скоро должен приехать Руди. Жаль, но для этого дела придется использовать именно его. Ну а что потом делать с Руди, он придумает.
Руди приехал за пять минут до назначенного срока. Бартон вышел его встретить — не дай бог, собачки скушают. А что, хорошая мысль...
— Пошли вон... — рыкнул он на собак, те разочарованно поджали куцые хвосты и отбежали в сторону, жадными глазами глядя на вылезающего из глайдера Руди. — Иди вперед. — Бартон кивнул в сторону дома.
Руди послушно пошел, искоса поглядывая на собак. И лишь когда за ним закрылась дверь, облегченно вздохнул.
— Хорошие собачки, правда? — Бартон засмеялся.
— Да, сэр. Очень... — Руди натянуто улыбнулся.
— Ничего, ничего... — Бартон похлопал его по спине. — Пошли в мой кабинет.
В кабинете он с удовольствием опустился в кресло, достал сигару и закурил. Обычно он дымил лишь в удачные дни.
— Тебе не предлагаю, — сказал он Руди с едва заметной усмешкой. — В твоем возрасте курить вредно. Садись...
Руди покорно сел и стал ждать. В конце концов, шеф сам скажет все, что нужно.
Так и получилось — выпустив к потолку облачко дыма, Бартон пристально взглянул на собеседника.
— Надо съездить на Тивию. Там есть один человечишко, некто Вик Самохвалов. Надо бы с ним разобраться.
— А кто он? — спросил Руди.
— Да так, один не в меру прыткий товарищ. Должен был сделать для меня одну работу, теперь это не понадобится. В общем, он слишком многое знает, это может привести к неприятностям. Договоримся так: разберешься с ним, и я дам тебе отпуск месяца на два. Ну и деньжат подкину, разумеется. Вот тебе для начала десять тысяч... — Бартон полез в стол и достал, деньги, — еще десять получишь потом. Возьмешь свою девицу — кто там у тебя сейчас, Джулия? Отдохнешь, развлечешься... — Бартон улыбнулся и выпустил струйку дыма. — Справишься?
— Разумеется... — Руди взял деньги, аккуратно сложил купюры и спрятал в карман. — Как мне его найти?
— За ним там приглядывают. Свяжешься с Карлосом, он тебе даст адрес и фото. Оружие тоже возьмешь у него. Потом прямо ко мне, не задерживайся.
— Хорошо, сэр. Когда я должен ехать?
— Сегодня. Сейчас. Если поторопишься, успеешь на вечерний рейс. Все понял?
— Да, сэр. Я могу идти?
— Разумеется. И постарайся сделать все чисто...
Он успел купить билет за десять минут до отлета. Прошел в свою каюту, сел у иллюминатора и задумался.
Странное задание. Вик Самохвалов... Руди не знал этого человека, но готов был поспорить, что именно об этом человеке говорил Бартон с принцессой — тогда, когда он зашел в апартаменты принцессы и доложил Бартону о переносе сроков голосования. И Бартон тогда расстроился. Очень расстроился. Руди слишком хорошо знал своего шефа, чтобы поверить его фальшивой улыбке. А о чем они тогда говорили с принцессой? О камнях. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, о каких именно камнях шла речь...
Выходит, Бартон нанял, того человека, чтобы украсть камни из Алмазного Дома. Глупо, явно нереальная затея. Хотя кто его знает... Впрочем, не это главное. Самое интересное заключается в том, что Бартон упоминал о каком-то миллионе.
Целый миллион новеньких хрустящих бумажек. Странно, что шеф не требует деньги назад, он ведь сам сказал, что работа этого человека больше не понадобится. Миллион — это не какие-то жалкие двадцать тысяч.
Впрочем, почему шеф должен беспокоиться о деньгах? Деньги наверняка не его, он за свои удавится. Значит, они... ничьи?
Руди почувствовал, как внезапно вспотели его ладони. Миллион, целый миллион никому не нужных денег. Разве что этому типу, Вику, но кто будет брать его в расчет? К тому же его уже списали. Он никто, труп, хотя и сам еще об этом не знает. А мертвецам, как известно, деньги не нужны.
