Мисс кричала, отчаянно и дико, худенькое тело сотрясалось в конвульсиях ужаса. Из второго угла палаты сосредоточенно, не мигая, смотрели два внимательных глаза. Завыла аварийная сирена, и палата в одно мгновенье наполнилась оборванными людьми в грязных белых халатах. Двое схватили ее за руки и за ноги, а третий методично и ровно, с силой стал бить ее по лицу. Синие волосы метались из стороны в сторону, собирая хлопья грязи с серой наволочки. Мисс всхлипнула и затихла.
— Фу, – отдуваясь, отпустил ее ноги здоровенный санитар и, вынув из кармана жалкое подобие носового платка, протянул его врачу. Тот отсутствующе улыбнулся и вытер с узкой полоски лба капельки пота.
— Поори еще, – пригрозил второй санитар, встряхивая затекшие руки, – так получишь!
И троица молчаливо удалилась, оставив после себя мокрые следы, запах пота и давно не мытых тел.
Мисс закрыла руками горящее лицо и заплакала. Человечек с мышиными глазками дрожал под одеялом, из второго угла все так же внимательно, не мигая, смотрели два глаза.
Мисс долго приходила в себя, негромко всхлипывая, потом вытерла слезы и осторожно огляделась по сторонам, ничего не понимая.
— Где я? – чуть слышно спросила она и услышала в ответ отзвук собственного голоса.
— Т-с-с... – зашипел человечек с мышиными глазками, все еще дрожа. – Бить будут.
Мисс попыталась восстановить все предыдущие события, вспомнила синюю траву и улыбку Дана, но это ничего не объясняло, скорее, наоборот. Она осторожно встала с кровати и подошла к человечку, который при ее приближении затрясся еще сильнее.
— Где я? – шепотом спросила она.
— В б-больнице, – стуча зубами, еле выговорил человечек и зашипел: – Отойди, а то заору!
— Не бойся, – как можно убедительней шепнула Мисс, но на всякий случай сделала два шага назад.
В палате не было окон, кровати стояли друг против друга вдоль серых обшарпанных стен.
— Кто ты? – услышала Мисс где-то внутри себя, вздрогнула, оглянулась и наткнулась на два внимательных глаза. Скорее машинально она шагнула в ту сторону и тут же резко вскинула вверх руку, зажимая невольный вскрик. На кровати не было никого, лишь два ничем не связанных между собой глаза по-прежнему, не мигая, смотрели на нее.
"Кто ты? – с поразительной настойчивостью застучало у нее в голове. – Кто ты? Кто ты? Кто ты?"
Мисс сжала руками опухшее лицо и кинулась к двери.
— Убьют, – спокойно предупредили глаза.
Мисс растерянно остановилась и тяжело опустилась на кровать.
— Не бойся, – сказали глаза, неотрывно глядя на нее, и в голове ее снова зазвенело на разные голоса: "Кто ты? Кто ты? Кто ты?"
Мисс осторожно перебралась в угол и встала так, чтобы глаза не смогли ее видеть. Голоса тут же исчезли. Мисс опустилась на холодный пол и прижалась щекой к бетонной стене.
— Ничего не понимаю. Где я? – ее опухшие губы еле шевелились, все лицо страшно болело.
Она долго просидела так, почти в забытьи, потом что-то холодное коснулось ее плеча. Мисс вздрогнула и повернула голову. Рядом с ней, прижимая палец к губам, стоял человечек с мышиными глазками и, участливо улыбаясь, протягивал что-то, зажатое между пальцами второй руки. Поднеся руку к ее лицу, он медленно разжал пальцы, и Мисс увидела большого толстого таракана, приколотого портновской булавкой к центру перепончатой ладони. Человечек сладко облизнулся, явно предлагая его съесть. Нервы Мисс не выдержали, она оттолкнула протянутую руку – человечек заверещал, – выбежала из угла – в голове тут же зазвенело: "Кто ты? Кто ты? Кто ты?", – и бросилась к двери.
— Убьют, – снова спокойно, оборвав голоса, предупредили глаза.
— Ну и пусть! – крикнула Мисс и выскользнула за дверь.
В своем углу обиженно плакал человечек.
Дверь палаты выходила на площадку какого-то этажа странной формы и размеров. Было полутемно и очень тихо. Мисс перегнулась через перила и посмотрела вниз. Откуда-то далеко снизу, колыхаясь, поднималась серая масса, почти беззвучно и незаметно, лишь изредка что-то поблескивало, отражая свет, идущий из грязных окон. Мисс долго напрягала глаза, пока не поняла, наконец, что это – штыки, а серая ровная масса – солдаты в серо-зеленых шинелях, медленно, но верно, словно подчиняясь чьим-то беззвучным командам, поднимающиеся по лестнице. Мисс отпрянула от перил, бросила взгляд на закрытую дверь палаты и легко и быстро побежала вверх по лестнице. Она почти не смотрела по сторонам, ее охватило чувство дикого ужаса перед этой серой, ровной, движущейся массой; площадки этажей были похожи одна на другую, каждая странной формы и размеров, с одной-единственной дверью, ничем не отличающейся от двери той палаты, из которой она выбежала. Мисс боялась остановиться и оглянуться, солдаты поднимались быстрей, чем она бежала, она чувствовала за спиной учащенное дыхание бесчисленного количества зловонных ртов, шарканье подошв по ступеням лестницы становилось все громче, Мисс прерывисто дышала, лестница превратилась в сплошную серую ленту, нога скользнула на чьем-то смачном плевке, Мисс упала, отлетев в сторону, и ударилась лбом в закрытую дверь. Дверь мгновенно открылась, и сморщенная костлявая рука быстро втащила ее внутрь. Серый поток поднимался выше и выше, прессуя плевок в бетонный пол лестницы...
Комната, в которую она попала, была абсолютной копией палаты, с тем лишь различием, что вместо кроватей напротив друг друга вдоль стен стояли железные клетки. Между ними в кресле-качалке, укутавшись в клетчатый плед, лицом к двери, у противоположной ей стены, сидел благообразного вида седой старик со сморщенным маленьким лицом и пронзительным острым взглядом из-под густых бровей. Мисс, ошеломленно раскрыв глаза и тяжело дыша, наблюдала, как его рука, втащившая ее сюда, с удивительной скоростью двинулась змеей по полу, уменьшаясь, и через пару секунд приняла нормальный, обычный размер. Старик молчал. Мисс слышала за дверью топот ног и, оценивая ситуацию, огляделась по сторонам. В клетках сидели дети. Если этих чудовищных уродцев можно было назвать детьми. Мисс передернуло от отвращения и жалости. Старик нахмурился и прохрипел:
— Что стоишь? Говори!
— Что? – опешила Мисс.
— Чего, чего? – передразнил старик – Зря что ли тебя спасал? Говори!
— Я не знаю... Что говорить-то? – спросила Мисс, стараясь не смотреть по сторонам, чтобы несколько пар настороженно следящих из-за прутьев глаз не увидели на ее лице отвращения.
— Скучно мне, – пожаловался старик. – Сижу, как проклятый, с этим мясом, людей уже полвека не видел. Санитары, правда, приходят, да что с них толку, так, старых увезти, новых принести, буркнут что-нибудь на ходу, и нет их.
Мисс внимательно посмотрела на старика и увидела, что ноги его прикованы к креслу-качалке, а само кресло – к огромному стальному кольцу в центре бетонного люка. Старик тем временем продолжал:
— Развлекаюсь вот от нечего делать, – он кивнул на свою руку. – Уроды эти какие-то вялые попались – ни поорать, ни попрыгать нормально не могут... Давненько с людьми-то не разговаривал, – старик оценивающе оглядел Мисс с ног до головы. – Красивых делать стали... Только не нравится мне этот синюшный оттенок. Постой, постой, – насторожился он. – А ты, случаем, не из травы?
По его тону Мисс поняла, что быть из травы – это что-то ужасное, вспомнила мгновенно синюю высокую траву и эльфа на ладони и отчаянно замотала головой:
— Нет, мода теперь такая.
— Нашли кому подражать! – возмутился старик. – Их еще не повывели?
— Почти, – сказала Мисс, очень смутно представляя себе о чем идет речь.
— В мои времена-то повеселее было, – тоскливо вздохнул старик и вдруг оживился. – Выбираешься, бывало, из Дома с разрешением на выход, разумеется, в составе бравых ребят из 131-го, противогаз на лице, автомат в руках, за спиной пара бомб, в общем, все по форме, и сквозь заросли эти вонючие ползком друг за другом, и очередью вправо, влево, вправо, влево... А за нами следом бригада по переработке... Хорошее было времечко!..
Старик снова вздохнул:
— А ты чего по этажам бегаешь, когда не надо?
— С особым поручением, – не растерялась Мисс.
— Ну-ну, – кивнул старик и, неожиданно дернувшись всем телом, невесть откуда взявшимся хлыстом скользнул по голому шишковатому черепу одного из уродов. Тот упал к стене и дико заверещал. Старик вернулся в прежнее положение и вздохнул.
— Что вы делаете? – не удержалась Мисс.
Старик прикрыл глаза и процитировал:
— Подвижность мышц придает живому мясу особую прелесть. Кулинарная книга, страница 162. Раздел "Мясные блюда".
— Ага, – кивнула Мисс, напряженно прислушиваясь. Шум шагов за дверью стих.
— Ну, ладно, спасибо вам, я пойду, – она быстро шагнула к двери и потянула за ручку. Дверь не открывалась. Мисс дернула сильнее и оглянулась. Лицо старика исказилось довольной гримасой, он зло и громко захохотал:
