не вижу за стойкой, хотя так надеялась. Он был мне нужен. Черт! Как не вовремя. Заворачиваю за угол, где находится туалет. Отсюда меня не видно. Озираюсь по сторонам, но никого. Дергаю дверь туалета и, удача, сталкиваюсь нос к носу с барменом. Парень удивлен не меньше моего, но это не мешает ему вновь завораживающе мне улыбнутся.
— Пожалуйста, — трогаю его за руку. — Пожалуйста, помоги мне!
— Что? — не понимает он. — Что случилось? Ты в порядке?
— Меня похитили! Вызови полицию! Эти сволочи — преступники!
Но бармен стоит, точно вкопанный. Выхватываю из его кармана ручку и блокнот, чиркаю номер отца.
— Позвони ему! Пожалуйста!
— Хорошо-хорошо, — кивает головой. — Только успокойся, — кладет мне руки на плечи. — Мы сейчас все решим.
— Не успеешь, — рычит голос сзади.
Блокнот с ручкой выпадают из моих онемевших пальцев. Демьян делает шаг вперед, ручка под его весом трескается. Все как в замедленной съемке. Кулак, что делает резкий выпад вперед, точно в переносицу. Капли крови в разные стороны. Демьян, словно сорвавшийся с цепи, наносит несколько ударов, пока парень не падает без сознания на пол.
- Я же тебя по-хорошему просил, — больно хватает меня руку, и я не могу сдержать вскрик.
Он тащит меня за руку на выход.
— Нет! Я не пойду! Отпусти! Отпусти меня! — реву, вырываясь, но всем все равно. Они делают вид, что не замечают. Им нет дела до чужих разборок. Пусть даже этот псих прикончит меня за углом.
На улице он волочит меня к машине. Открывает дверь, пытаясь запихнуть. Но я так просто не сдаюсь. Упираюсь руками, вырываюсь и верещу, что есть мочи. В итоге, мне просто заламывают руки, впихивают в тачку и захлопывают дверь. Дальше я слышу только ругань Демьяна и Кислого, а после и вовсе отключаюсь.
Глава 13
Демьян
— С ней одни проблемы! Отдай девку Мурчику и пусть сам расхлебывает это дерьмо!
— Я не могу ее отдать! Если отдам, то я живой труп, — стою уперто на своем.
— Зорин, что ты мне заливаешь?! Ты успеешь свалить куда угодно, пока они с Мурчиком будут все делить. Хоть на Канары, хоть на Канны. Нафиг тебе сдалась эта земля? У тебя куча бабок!
Он прав. Будь у меня больше ума, я бы просто свалил в закат. И дело с концом. Никто бы не нашел меня, да и не искал бы за пределами страны.
— Все заходит слишком далеко, Дема, — опускается на мое плечо рука. — Речь уже не о земле, а о жизни.
— Моя мать…
— Твоя мать хотела бы живого сына, а не калеку или трупа.
Я уже принял решение. И не собираюсь от него отказаться. Я не верну ее Мурчику.
— Нет, — делаю твердый шаг назад, поднимаю голову. — Я дальше. Ты со мной?
— С тобой, упертый баран, — чертыхается. — Ты хоть знаешь, что она успела натворить?
Качаю головой, потому что за две минуты можно успеть многое. Позвонить в полицию, отцу, куда угодно. А можно было и не успеть ничего…
— Тогда нам лучше сваливать.
Мы рассаживаемся по машинам. Прежде чем сесть в свою, набираю в побольше воздуха в легкие, моля всевышнего о терпении. Но, усевшись, обнаруживаю девчонку без сознания. Опять. Ее нервная система явно барахлит. Отматываю время назад по эпизодам, вспоминая свои действия. Не сделал ли я чего лишнего?
Кажется, она пару раз приложилась головой, но, клянусь, девчонка сама. Чего же мне стоило сдержаться и хорошенько ее не встряхнуть об стенку. Чертова идиотка! Однако сейчас, смотря на нее такую непривычно тихую и смиренную, не чувствую радости. Лишь гребанное беспокойство! Откуда оно тут? Заберите его, мать вашу!
Легонько бью девчонке по щекам. Она мычит, дергается и шипит:
— Отстань, тролль!
В порядке. Она в полном порядке, если не сейчас, то точно будет.
Кислый мне сигналит несколько раз, после чего отъезжает, а за ним и я.
Всю дорогу меня терзают мысли. Девчонка проедает мне плешь даже молча! Вот это я понимаю талант! Павлова хоть и пришла в себя, но виду не подает, лишь ерзает несколько раз, а потом снова закрывает глаза. Похоже, это бойкот. Разве не об этом я мечтал? Тогда почему на душе кошки не то что скребут, а гадят! Черт!
К тому времени как мы подъезжаем к мотелю, я почти становлюсь вменяемым человеком. Паркуюсь, но не спешу выходить. Поворачиваюсь к Павловой.
— Мы приехали.
Игнор. Она сидит, свернувшись калачиком. Ее голова покоится на коленях, повернута к окну.
— Соня, ты сама виновата. Я же просил тебя. Ты ослушалась.
Поверить не могу, но я еще перед ней и оправдываюсь! А ей хоть бы хны! Легче до мертвого в гробу достучаться и получить ответ, чем от этой невменяемой стервы.
— Я тебе рассказал все как есть, но ты все равно не послушала меня.
— А почему я должна верить твоим словам? — слышу ее слабый тихий голос. — Но даже если это и так, то какое мне дело до тебя? Я здесь не по своей воле. Тебя не интересует моя жизнь, а меня твоя.
— Мне почему-то было дело, когда тебя хотели нагнуть те два придурка. И это я пошел за тобой в лес, — буря гнева вновь поднимается во мне.
— Я использовала тот шанс, который был у меня, — наконец-то поворачивается она ко мне.
— Что ты успела сделать?
Но, безусловно, девчонка не собирается мне отвечать. Она только хмыкает. Ослица. Страх потеряла что ли?
Мы выходим. Ну, как выходим. Девчонку я вытаскиваю, а затем ставлю машину на сигнализацию. Беру за руку, таща к входу, отчего она внезапно шикает и выдергивается, смотрит потрясенно на запястья, на которых красуются синяки пальцев. Моих пальцев. Из меня будто выбивают весь дух. Дерьмо! Я не делаю женщинам больно. В физическом плане. Кхм, если они сами не просят. Однако одно дело в пылу страсти и другое… Черт! Тормошу свои волосы, пока она потрясенно осматривает свои руки.
— Прости…
Мои слова, сказанные в пустоту, подхватывает ветер и уносит, потому что ей все равно на мои извинения. Я для нее враг. Вздохнув, кладу руки ей на плечи, ведя впереди себя.
В просторном холле Кислый уже договаривается за номера с пожилой женщиной. Та с любопытством смотрит на нас, когда мы подходим, и тепло улыбается.
— Какая чудесная пара, — комментирует она.
— Мы не…
Начинает Сонька, но я бесцеремонно обрываю ее на полуслове:
— Спасибо. Мы с моей девушкой давно в дороге. Нам нужен номер и если
