Я не знал, что на это ответить.
— Когда исцеление Земли завершится, — произнесла Узза, — а случится это в течение нескольких лет, у вас будет всё необходимое.
— Но мы останемся вашими рабами.
— Слишком грубая формулировка, — покачала головой Узза. — Когда мы убедимся, что все до единого мыслят так, как нужно, надобность исправительных лагерей исчезнет. Будут построены новые города, вы сможете путешествовать к другим планетам, взаимодействовать друг с другом, продолжать рожать детей и объединяться в пары. Мы же будем за вами присматривать и в случае отклонений вмешиваться.
— Звучит утопично и нереалистично, — хмыкнул я. И тут же, поняв, что ляпнул, произнёс, — простите!
— Ничего, — Узза достала из кармана небольшой флакончик с голубой жидкостью и добавила её в стакан с водой, стоящий на тумбочке возле кровати. Дала мне его. — Выпей. Это поможет тебе быстрее восстановиться.
Я взял в левую руку стакан и принюхался. Лекарство пахло чем-то резким, но неприятных ощущений аромат не вызвал.
— Последний вопрос: ты случайно не помнишь нашу поездку в город? — спросил Узза, когда я отставил стакан.
— Помню, — удивлённо ответил я. — Но не уверен, в какой точно момент она была. Кажется, до казни, но я не уверен. В голове всё спутано…
— Думаю, это не важно, — покачала головой Узза. — И ты помнишь о моём предложении покинуть Землю?
— Да, помню, — осторожно произнёс я, невольно страшась того, что может последовать за этой фразой. Что, если Узза передумала?
— Ты всё ещё хочешь лететь со мной? — то ли мне показалось, то ли Узза действительно нервничала.
— Хочу! — воскликнул я с жаром.
Узза довольно кивнула.
— Хорошо. Отлёт назначен на послезавтра. Сутки ещё пробудешь тут, потом я заберу тебя к себе в каюту. В лагере тебе не стоит появляться лишний раз. Отдыхай, — с этими словами Узза удалилась.
Я нахмурился. Что могло произойти за это время, что мне угрожала реальная опасность со стороны узников? Как я не старался, но вспомнить не получалось. Возможно, неясный приступ стёр часть воспоминаний, но я не особо переживал из-за этого. Главное, что я буду с Уззой…
Глава 12
На следующий день, около пяти, меня выписали из лазарета и Узза отвела меня на корабль. Я всё ещё был слаб, поэтому, проглотив обед, который нам принесли, устроился на жёстком диване и практически сразу уснул.
В день отлёта я проснулся от голоса Уззы.
— Марк, проснись, — я моментально открыл глаза и с опаской посмотрел на Уззу. Та не выглядела рассерженной, и я облегчённо выдохнул.
Узза уже переоделась в чёрный комбинезон из плотной ткани. На широком поясе, охватывающем талию, была прикреплена кобура с бластером и висела дубинка.
— Сейчас пойдёшь со мной в лазарет, необходимо провести осмотр перед отлётом. Да и лекарства тебе нужно принять. Всё же ты слабее нас, и неизвестно, как твой организм отреагирует на гиперпрыжок. После осмотра сможешь позавтракать. Вопросы есть?
— Я могу погибнуть во время перелёта? — с тревогой спросил я.
— Маловероятно, — покачала головой Узза. — С таким мы не сталкивались ни с одной расой, а среди них были очень схожие с вашей. На корабле будут врачи, так что, если что-то пойдёт не так, меры будут предприняты немедленно. И ещё Марк, — в голосе Уззы послышалась неуверенность, — ты должен кое-что понять. Твоё положение сейчас изменится, и теперь никто, кроме меня, тебе не указ. Если я отдам приказ стоять на одном месте, то ты должен его исполнять, даже если кто-то потребует от тебя иного. Никто не смеет причинять тебе вреда, кроме меня. Ни Иг, ни Дэна, ни кто-либо ещё. Но это не означает, что ты можешь делать всё, что заблагорассудится. Ты это понимаешь?
— Да, понимаю.
— Я заметила, что ты обращаешься ко мне на «вы», — Узза поморщилась. — В нашем языке нет таких конструкций. И мне она не нравится, поэтому не стоит её употреблять.
— Это проявление уважения, — тихо вставил я. — Но, если вы хотите, я не буду так говорить.
— Уважение, — хмыкнула Узза. — Я и так знаю, что ты меня уважаешь. К тому же, на корабле, пока мы будем лететь, я начну обучать тебя моему языку. Там, где мы после будем жить, тебе твой родной язык уже не понадобится. Ты готов?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я бы хотел умыться, — осторожно произнёс я. — Это не займёт много времени.
Узза кивнула и, открыв очередную скрытую дверь, показала мне раковину. Я быстро умылся и, поправив помятую во сне одежду, обратился к Уззе:
— Я готов.
Та кивнула и велела следовать за ней. Я был уверен, что мы пойдём в лазарет к заключённым, но, к моему удивлению, Узза повела меня во внутреннюю часть корабля. В коридоре было много солдат, некоторые из них были обнажены по пояс, из дверей кают периодически раздавались короткие свисты и щелчки. При виде Уззы солдаты тотчас же переставали общаться между собой и, пока Узза не проходила мимо, неподвижно стояли, уставившись перед собой безразличными взглядами.
Наконец, Узза остановилась перед одной из дверей и, приложив ладонь к небольшой панели, открыла её. Мы оказались в полутёмной лаборатории без окон. На длинных столах стояли пробирки с жидкостями, какие-то сложные приборы, отдалённо похожие на микроскопы, медицинские инструменты. В противоположной от двери части лаборатории расположились медицинские кушетки и кресла, похожие на стоматологические. Несколько врачей и медсестёр что-то обсуждали, и не обратили на нас внимания. Мы прошли мимо них и, пройдя через распахнутую дверь, оказались в небольшой кабинете. Нас явно ждали. Высокий и очень худой врач и низкая, немного полноватая женщина. Они поприветствовали Уззу, а после велели мне полностью раздеться. Я подчинился. Медсестра начала прикреплять на меня датчики, а врач о чём-то тихо спросил Уззу. Та покачала головой и отрывисто свистнула. На экране передо мной появилось моё изображение в полный рост. На правой ступне появилась мигающая зелёная точка. Несколько раз мигнув, она сместилась чуть выше. Так, сантиметр за сантиметром, она прошлась по всему изображению.
— Никаких патологий не выявлено, — сообщила медсестра. — Беспокоиться не о чем.
— Уверена? — Узза нахмурилась. — Проверь ещё раз. Увеличь чувствительность прибора в два раза, — приказала она. — Если с ним что-либо случится по твоей вине…
Узза не договорила, но медсестра её отлично поняла. Что-то тихо пробормотав, она настроила прибор и, добавив ещё несколько датчиков на моё тело, запустила процедуру по новой. Зелёная точка на экране уменьшилась в два раза, а полное изображение меня сменилось небольшим участком ноги. В этот раз процедура длилась в два раза дольше. В нескольких местах цвет точки менялся на жёлтый, и медсестра делала пометки в планшете, к которому был подключён прибор. Узза и врач молча наблюдали за процедурой. К концу обследования я почувствовал, что у меня затекли ноги, и обрадовался, когда мне приказали лечь на кушетку.
— Мы обнаружили несколько мест, в которых наиболее возможна закупорка вен, — начал говорить он, — но риск минимален. Перелёт, разумеется, может оказать негативное воздействие на организм человека, но в данном случае ни о каком смертельном исходе речи не идёт. После перелёта рекомендую повторить данное обследование, чтобы убедиться в нормальном состоянии организма. Что касается нового браслета, то тоже волноваться не о чем. Слияние прошло более, чем успешно. Давно я не видел настолько идеальных результатов повторного клеймения.
— Отлично, — довольно улыбнулась Узза.
Мне вкололи несколько лекарств и позволили одеться. Несколько смущённый наготой, я за несколько секунд натянул на себя одежду и слегка поморщился, когда ткань задела место укола на плече.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Мы с Уззой вернулись к ней в каюту. Здесь Узза велела мне сесть на диван и ждать её. Вернулась она через несколько минут в сопровождении Иного — совсем мальчишки, который даже на солдата не тянул. Одет он был в светло-серый комбинезон из тонкой, почти прозрачной ткани. Перед собой он толкал небольшой столик на колёсиках, заставленный тарелками с едой. Оставив столик перед диваном, он поклонился Уззе и покинул каюту.
