это из-за того, что нервничала, и надеялась, что ее болтливость окажется временной. Но вот, если это окажется ее нервной привычкой, то она будет болтать без умолку.
— Мэри!
От крика Джо Мэри замерла. У нее задрожала нижняя губа, когда она уставилась на него с широко раскрытыми глазами. Джо, казалось, был готов отругать девочку, но ее слезливый взгляд растопил его. Выдавив улыбку, он похлопал Мэри по руке.
— Успокойся. Лидия только что очнулась. Просто дай ей немного времени.
— Но если я…
Мэри схватила его за руку, словно собиралась начать умолять. Из-за этого мне стало плохо. Малышка действительно просто хотела помочь.
— Моя память ушла навсегда, Мэри.
Я едва не застонала от того, какими потрясенными они оба выглядели. Их перепуганные взгляды, сказали мне, что они не отпустят эту проблему так легко. Я же боролась лишь за то, чтобы хотя бы создать видимость того, что у меня все в порядке с головой.
— Мне нужно оставить все это позади, — я подняла руку, чтобы остановить протест Мэри. — Я не ожидаю, что вы меня поймете, но хочу, чтобы вы это приняли.
Джо с силой стиснул зубы. А затем неуверенно кивнул.
— Если это то, что тебе нужно.
Я глубоко вздохнула. Воздух казался тяжелым из-за мрачной темы, и я отчаянно хотела разрядить обстановку.
— Итак, что вы ребята делали, чтобы скоротать время?
Конечно же, Мэри тут же воспользовалась возможностью снова заговорить.
— Не многое. Джо пытался заставить меня начать тренироваться. Он все время это делает. Ты можешь это представить? Меня, делающей отжимания! Вряд ли.
— Ты пробовала отжиматься? — она не стала ждать моего ответа. — На самом деле, он проводил рядом с тобой каждую секунду. Он действительно очень хорошо о тебе заботился.
Я почувствовала, как отяжелели мои веки, и мы с Джо переместились. Мужчина обнял меня, а я лениво прижавшись к нему, позволила уплыть своему сознанию. Теперь мне стало совершенно очевидно, почему Джо не возражал против Мэри. Она создавала очень приятный фоновый шум.
Через несколько дней я поняла, что Мэри было больше, чем я предполагала. И что, я оказалась права, когда подумала, что ее болтливость являлась нервной привычкой. Не сказать, что она перестала заполнять молчание разговором, но как только девочка преодолела свои страхи, то оказалась хорошим слушателем. И стала расходовать меньше кислорода.
Особенно много она болтала от резких приступов беспокойства. Что стало невероятно очевидно, когда вечером нам принесли толстые, сочные куски тушеной говядины.
Мэри пела, что нравилось мне намного больше, чем ее треп. У нее был красивый голос и тембр, который меня поразил. Несмотря на то, что в основном она предпочитала R&B, девочка знала множество песен, которые относились совершенно к другим направлениям музыки. В тот день, она пела особенно грустные песни, настолько печальные, что мне пришлось бороться со слезами.
У моего эмоционального настроя, не было ни одного шанса против душераздирающего звука ее голоса.
Песня называлась «Рождественские ботинки». Мэри сказала, что она решила спеть ее потому, что была похищена в Рождество. Я удивилась, почему она не выбрала счастливую Рождественскую песню, но поразмыслив, пришла к выводу, что не хотела бы этого знать. От простого упоминания о празднике, темнота, которая наполняла ее глаза, становилась словно призрак. Джо и я прилагали все усилия, чтобы избегать этой темы.
В том, как у нее сжалось горло на слове «мама», будто ей стало трудно дышать, заставило меня проявить сочувствие. Она заплакала уже в третий раз, пока исполняла песню «Папа говорит, что у нас мало времени». После нее, у девочки задрожал голос, и она затихла.
«Бедняжка, — подумалось мне, — наверно она скучает по своим родителям».
Вероятно, так и было, но не из-за этого, девочка прекратила петь.
Когда Мэри замолчала, Джо сел и ссутулиться на кровать. Я проследила за его прищуренным взглядом. На столе стояли две большие суповые миски, из которых шел пар, испуская аппетитный аромат, от чего я покрылась холодным потом.
— Рагу.
Я скривилась, но не из-за отвращения к еде, а от понимания того, почему это особое блюдо было подано.
— Это не рагу. Это говядина по-бургундски, — Мэри сделала неуверенный шаг в сторону стола. — Моя мама использовала такой же рецепт.
Я смотрела, как Мэри стояла, глядя на то, что так хотела съесть, но была слишком напугана.
Взглянула на Джо, стоящего всего в шаге от кровати.
— Я так понимаю, что они не приходили с тех пор, как она здесь оказалась? — спросила я.
Он покачал головой.
— Нет. Я думаю, они ждали, когда ты восстановишься.
Я вздрогнула от того, как безжизненно прозвучали эти слова. Наклонившись, я вытащила из-под кровати первую попавшуюся бутылку и поставила на ее на стол. После чего замерла.
— Мэри…
Мэри закусила губу и посмотрела на меня.
— Мне ненавистно об этом спрашивать, но… — я закрыла глаза, покачала головой, и, наконец, выдавила из себя слова. — Ты девственница?
Девочка покраснела, взглянула на Джо, будто ей было стыдно, что я спросила что-то настолько личное перед ним, а потом просто кивнула.
Мужчина зажмурился и покачал головой.
— Серьезно? Ты имеешь в виду, что они не… прежде чем привели тебя сюда?
Мэри покачала головой.
