— Вы работаете здесь, на Нантакете? — спросила она.
— Иногда. У меня есть своя фирма за пределами острова.
— В самом деле? — Однажды Аликс удалось проникнуть в вестибюль здания, где располагалось бюро Монтгомери. Охранники не пропустили ее в лифт, но она успела прикоснуться кончиками пальцев к его имени на табличке.
— Да, и мне нужно вернуться к работе, поэтому завтра утром я покидаю Нантакет. Наверное, я не вернусь, пока…
— Пока я здесь? — Джаред коротко кивнул. — Понятно, — протянула Аликс, опасаясь, что угадала правду. Ей говорили, что «мистер Кингсли» пробудет на острове до осени, но, должно быть, он передумал. Почему? В Нью-Йорке его ждала срочная работа? Или он решил уехать, потому что не хотел оставаться рядом со студенткой? А может быть, он просто не любит рассказывать о своих достижениях? Возможно, если его немного поощрить, он станет откровеннее? — Мой отец архитектор, у него большой опыт в строительстве, — произнесла она. — Над чем вы сейчас работаете? — За ее спиной раздался резкий хлопок — Монтгомери открыл банку с колой.
— Ничего примечательного.
— Кто проектирует то, что вы строите?
— Эти имена не на слуху, они вам ни о чем не скажут.
— Я занимаюсь архитектурой и, возможно, знаю кого-то из ваших людей.
— Обычно мы заимствуем проекты из журналов. Вот ваш ром. Хотите, я дочищу рыбу сам?
— Пожалуй, — отозвалась Аликс. Сняв перчатку, она передала ее Монтгомери и взяла из его рук бокал. Глаза их встретились. Ну и лжец, возмутилась она про себя.
Какая красавица, подумал Джаред.
Подойдя к столу, Аликс села и принялась наблюдать, как Монтгомери разделывает рыбу. Странно, но он орудовал ножом в точности, как учил ее отец. Каждое движение казалось ей знакомым. Наступило долгое неловкое молчание. «Может, попробовать навести его на разговор о тех прелестных строениях, наброски которых висят у него в студии?»
— Нантакет очень красив, — заговорила Аликс.
— Согласен.
— Жалко, что вы уезжаете. Мне хотелось бы лучше познакомиться с островом, рассмотреть дома. По правде говоря, мне нравятся любые строения. Ну, за исключением сборных бетонных конструкций и некоторых других. На Мейн-стрит я видела две садовые постройки, кажется, это были сарайчики, соединенные скамьей. Белые восьмиугольные, с зелеными крышами в виде куполов. Это что-то необыкновенное. У меня просто дух захватило.
Джаред ничего не ответил. Он не собирался становиться гидом и демонстрировать заезжей туристке местные достопримечательности. Девушка очень скоро угадала бы его профессию и, превратившись в говорящий автомат, довела бы его до белого каления бесчисленными вопросами.
— Как ваш напиток? Не слишком крепкий?
— Откровенно говоря, я сомневалась, добавили ли вы в него ром.
— Это же… — Джаред осекся, не в силах скрыть удивление.
— Что?
— Это же самое обычно говорила моя тетя.
— О, простите, — извинилась Аликс. — Я не знала. Наверное, вам больно вспоминать о ней. — Она нерешительно помолчала. — Ваша тетя была милой женщиной.
— Вы ее помните?
Вопрос застал Аликс врасплох. Она задумалась, не зная, что сказать.
— Я жила здесь в четырехлетнем возрасте. Вы много помните из тех времен, когда вам было столько же?
Счастливая семья, подумал Джаред. Мать и отец еще живы. В те дни ничто не омрачало их жизнь.
— Я помню этот дом, — сказал он. — Помню тетю Адди.
В глазах Джареда мелькнула нежность, и Аликс захотелось рассказать ему правду.
— Она сидела в большой комнате и занималась каким-то рукоделием?
Впервые с лица Монтгомери сошло недовольное выражение. Все это время он сидел с таким видом, будто съел что-то кислое.
— Она любила вышивать. Ее работы, заключенные в рамки, висят на стенах по всему дому.
— А в парадной гостиной дамам подавали чай. Я помню маленькие пирожные с желтыми розочками из крема.
— Да, — улыбнулся Джаред. — Она любила желтые розы.
— Наверное, вам очень ее не хватает, — мягко произнесла Аликс.
— Да. Мы провели вместе последние три месяца перед тем, как ее не стало. Она была необыкновенной женщиной. — На мгновение его взгляд задержался на лице Аликс. — Разделывать рыбу вы умеете, а готовить ее?
— Ну, шеф-повара из меня не выйдет, но поджарить окуня я смогу. Еще у меня неплохо получаются кукурузные оладьи.
— На пиве или на молоке?
— На пиве.
— И с кайенским перцем?
— Разумеется.
— Здесь на кухне не так уж много продуктов, но у меня в домике есть лук и кукурузная мука.
Аликс расценила это как приглашение на ужин.
— Почему бы вам не сходить за ними, я могла бы… — Она пожала плечами.
— Звучит неплохо.
Как только Монтгомери скрылся за дверью, Аликс бросилась наверх, в свою спальню. Чемоданы с ее вещами уже прибыли, но она не успела их распаковать. Пакеты с одеждой, купленной для нее Иззи, лежали на полу, однако Аликс решила, что переодеваться не стоит. Это было бы чересчур. Слишком очевидно, нарочито.
Кинувшись в ванную, она слегка подкрасила ресницы и губы. «И почему лицо так кошмарно блестит?!» Схватив изящную пудреницу — подарок матери, Аликс поспешно припудрила кожу.
Она вернулась на кухню, как раз когда Джаред открывал дверь. На мгновение их глаза встретились, но Аликс сейчас же отвернулась. Сердце ее бешено колотилось, готовое выскочить из груди. «Слишком быстро, — сказала она себе. — Слишком мало времени прошло после разрыва с Эриком. Слишком мало времени после знакомства с прославленным Монтгомери. Слишком рано для всего».
Джаред принес бумажный пакет, в котором лежало все необходимое для кукурузных оладий по рецепту Кеннета Мэдсена. Любопытно, что на кухне у Джареда нашлись все ингредиенты. Кукурузную муку грубого помола и пшеничную с пекарским порошком нечасто встретишь в хозяйстве холостяка.
Не задумываясь о том, что делает, она достала из шкафа фарфоровую миску и, открыв ящик, взяла деревянную ложку.
— Для человека, который не помнит себя в четыре года, вы, кажется, неплохо знаете, где что лежит.
— Пожалуй, — кивнула Аликс. — Иззи сказала, что это наводит на нее ужас, поэтому я решила молчать.
— Ну, меня не так-то легко напугать, — усмехнулся Джаред, передавая ей яйцо.
— Вы уверены? А как насчет фильмов ужасов? Или историй о привидениях?
— Фильмы ужасов, в особенности те, где пускают в ход пилу, превращают меня в дрожащую, хнычущую медузу, а рассказы о привидениях просто забавляют.
Аликс налила масло в глубокую сковороду.
— Забавляют? Вы не верите в привидения?
