— Ты, — смиренно признал Джаред.
— Кто, невзирая на твои выкрутасы, присматривался к тебе, стараясь отыскать искру Божью, и в конце концов открыл талант архитектора?
— Ты.
— Кто, черт побери, платил за твое обучение?
— Вы с Викторией.
— Правильно! Отец Аликс и ее мать, — проревел Кен. — А взамен ты довел нашу дочь до слез?! Так ты нам отплатил?
— Я не понимаю, что я такого сделал, — искренне возразил Джаред.
— Ах, не понимаешь? — Кен шумно перевел дыхание. — Думаешь, моя дочь тупица? Вот как ты думаешь?
— Нет, сэр, я ничего подобного не думал.
— Аликс знает, кто ты такой. Она заметила тебя на пристани в день приезда и сразу узнала. Видит Бог, как меня это бесит, но ты для нее вроде героя.
— Господи, — пробормотал Джаред. — Я не знал. Я думал…
— Что ты думал?! — рявкнул Кен и добавил, немного сбавив тон: — Слушай, Джаред, я понимаю, Аликс просто студентка, и для человека вроде тебя она что-то наподобие надоедливой осы, но будь я проклят, если позволю тебе так обращаться с ней.
— Я не хотел ее обидеть.
Кен несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, силясь взять себя в руки.
— Моя дочь согласилась поехать на Нантакет только для того, чтобы поработать, подготовить портфолио. Сейчас меня с души воротит при мысли об этом, но она хочет работать в твоей фирме. Сегодня вечером ты… — Кен замолчал и продолжил чуть погодя: — Так помоги мне, Джаред Седьмой Монтгомери-Кингсли, черт бы тебя побрал. А если ты еще раз заставишь мою дочь плакать, клянусь, ты об этом горько пожалеешь. Ты меня понял?
— Да, сэр.
— И вот еще. Если ты все же уделишь моей дочке немного своего драгоценного времени, оставь те обычные номера, которые ты откалываешь с женщинами. Аликс моя дочь, и я хочу, чтобы с ней обращались уважительно. Смекаешь, что я имею в виду?
— Да, сэр.
— Думаешь, ты сможешь быть милым с девушкой, не пытаясь сорвать с нее одежду? Ты на это способен?
— Я постараюсь.
— Нет, постараться мало. Сделай это! — Кен в сердцах оборвал разговор.
Джареду показалось, что на него навалилось прошлое, отшвырнув на много лет назад. Он снова был подростком, и Кен, мужчина, ставший для него вторым отцом, строго его отчитывал. Опять. Как в прежние времена.
Спустившись в кухню, Джаред потянулся было за ромом, но понял, что это не поможет. Он нашел бутылку текилы и осушил две рюмки, прежде чем позволил себе подумать о том, что случилось вечером.
Перейдя в гостиную, Джаред уселся в кресло и вернулся мыслями к тому времени, когда он в свои четырнадцать, как верно заметил Кен, уже считался малолетним преступником.
Кеннет Мэдсен впервые приехал на остров, чтобы вернуть жену. Джаред узнал об этом позднее из рассказов тети Адди и самого Кена. Полагая, что Виктория живет в полнейшей нищете, а потому будет рада его видеть, Кен намеревался сказать ей, что подумывает о примирении. Возможно, он даже простит ее. Со временем.
На самом же деле он так сильно скучал по жене и дочери, что не находил себе места.
Однако на Нантакете его ждала неожиданность. Виктория написала роман, который приняли к публикации, и теперь собиралась развестись с мужем.
Она была бесконечно счастлива, а Кен беспредельно несчастен и подавлен.
После того как Виктория, забрав малышку Аликс, покинула остров, Аделаида предложила Кену пожить в домике для гостей, пока он не избавится от своей меланхолии. Пробыв на острове пару месяцев, Кеннет по-прежнему не выказывал желания возвращаться к занятиям архитектурой, а заодно и к привычной жизни. Видя его уныние, Аделаида попросила Кена восстановить старый дом семейства Кингсли.
— Но я не смогу заплатить тебе, — предупредила она. — Я осилю только строительные материалы.
— Этого достаточно, — согласился Кен. — Мой бывший деловой партнер возьмет на себя все прочие расходы. Он здорово мне задолжал.
Аделаида ждала, что Кен что-то добавит, объяснит, почему компаньон перед ним в долгу, но тот промолчал.
— Ты можешь нанять рабочих на острове, но тогда им придется платить. Правда, есть еще мой внучатый племянник Джаред. Он молод и неопытен, зато будет работать бесплатно. Хотя вряд ли из этого выйдет что-то путное. Не думаю, что ты сумеешь с ним совладать. — Она смерила Кена недоверчивым взглядом, в котором ясно читалось: «В тебе слишком мало от мужчины, чтобы справиться с норовистым мальчишкой».
Кену пришлось не по вкусу, что его принимают за рохлю. Он заявил, что берет парнишку в помощники.
С первой же встречи Кен с Джаредом отлично поладили, распознав друг в друге родственные души. В жизни Кена давно царила полнейшая неразбериха, то же мог сказать о себе и Джаред. Рослый угрюмый подросток с колючим взглядом и элегантный, обозленный на весь мир молодой архитектор представляли собой замечательную пару. Кен сразу объявил, что бросит работу, если Джаред не будет слушаться. Поскольку речь шла о том, чтобы восстановить разваливающийся старый дом, в котором жили Джаред с матерью, мальчик нехотя согласился. Вдобавок ко всему, что касалось изменений в доме, Кен внимательно прислушивался к пожеланиям юного Джареда.
Мальчишка ровным счетом ничего не знал о строительстве и поначалу каждый день выходил на работу в тяжелом похмелье. Четырнадцатилетний внучатый племянник Аделаиды Кингсли вполне мог в недалеком будущем превратиться в алкоголика, Выпивку он считал занятием безобидным, поскольку большинство его приятелей уже принимали наркотики. Мальчишка пребывал в убеждении, что если держаться подальше от «дури», можно выпивать, сколько душе угодно. И ничего не будет.
Но, как вскоре понял Джаред, работать с похмелья на строительной площадке — дело гиблое. Разбитые молотком пальцы, бесчисленные мелкие происшествия и незадачи со временем убедили его положить конец ночным попойкам с приятелями. Это оказалось отнюдь не легко. Друзья без обиняков выложили Джареду все, что о нем думали. «Шкура продажная», — с презрением заключили они.
Кен помог юному Кингсли, хотя методы его не отличались излишней мягкостью. Он не терпел безалаберности, никогда не давал Джареду поблажек и заставлял парня работать, невзирая ни на какие обстоятельства.
Однажды, когда мимо стройки промчались на машинах юные головорезы, громко сигналя и крича Джареду, что он тряпка и размазня, Кен сказал: «Возможно, в конце концов из тебя выйдет человек. Кто бы мог подумать?»
Мало-помалу в Джареде пробудилось желание проявить себя, показать, на что он способен. Кен провел на острове почти три года и два из них полностью отдал строительству. Как-то раз Джаред увидел Кена плачущим и отошел в сторонку, не желая его смущать. Позднее он узнал, что в тот день пришли документы на развод. «Я сам во всем виноват, — признался Кен, взяв в руки шестую кружку пива. — Это я все разрушил. Я всегда считал себя выше хорошенькой Виктории Уинетки, смотрел на нее свысока, и она это чувствовала».
