– Возвращайся… Возвращайся… – повторяла она дистрофично.
Я еще увеличил скорость – благо в обозримом пространстве гаишников не наблюдалось. И желтое такси исчезло, наконец, из вида.
Двойница стала бледнеть, делаясь прозрачной.
– Возвращайся, – прошелестела она, как ветерок, и пропала, словно ее выключили.
Мне вдруг стало немного жаль ее. Поймав себя на этом чувстве, я усмехнулся в зеркальце: «Дурак ты, парень. Наша взяла». Но отражение мое счастливым не выглядело. Взгляд его хмуро предупреждал о том, что цыплят по осени считают. Я отвернулся от надоевшей физиономии, доехал до ближайшей развязки и понесся обратно.
«Занятная штука, – думал я, – с этими фантомами. Сперва мой двойник, теперь вот Дашкина копия – они пытались устроить мне автомобильную аварию. Это, безусловно, входило в планы Внушателя и, если б за рулем находился кто другой… Старая цыганка погибла не случайно. Она разглядела сущность Внушателя, натравила на него меня и вслед за тем умерла. Какие демоны ей привиделись, вынудив ринуться под колеса?… Можно лишь гадать. Ясно одно: хмырь в полотняном костюме без промедления с ней расправился. Причем фантастичным способом, который неведом даже Мангустам. Старая цыганка, вероятно, не первая жертва Внушателя и не последняя. Потому-то она так настаивала, чтобы я его убил. И Внушатель, надо заметить, испугался. А испугавшись, решил нанести, так сказать, превентивный удар».
Что ж, похоже, более-менее я разложил все по полочкам. Теперь понятно, кто мой враг, но не ясно, где искать его в многомиллионной Москве. Оставалось, правда, желтое такси… Я был убежден, что оно еще мне попадется. Но также был уверен, что ниточка эта гнилая. Хотя попробовать стоит: не до жиру.
Глянув на часы, я присвистнул. Если мне следовало кого-то опасаться, так это Стаса. За такое опоздание он меня придушит. Интересно, что он там раскопал о другом Ублюдке, который убивает без фантомов – как говорится, чисто конкретно.
Я мчался по городу. Желтое такси оставило меня в покое, но где-то вдалеке, сзади, маячил неуемный красный «Москвич».
ГЛАВА 15
В баре при кафе «Амброзия», кроме Стаса, народу вообще не было. Редкостная удача. Даже бармен куда-то отлучился. Рыжий с мрачным видом потягивал за столиком молочный коктейль. Любопытно, который по счету? Я приблизился с поднятыми руками.
– Знаешь, почему я еще здесь? – возмущенно пробасил Стас. – Потому что люблю твои охотничьи рассказы.
– Будь уверен, – обнадежил я, присаживаясь. – Не подкачаю.
– Уж постарайся, – буркнул он.
Я предложил:
– Давай начнем с тебя. Оставим меня на закуску.
– Так все увлекательно?
– Более чем.
Хлебнув молочного коктейля, Рыжий указал на пустой бокал:
– Вот, для тебя взял. Но в ожидании не выдержал.
– Не переживай, – отмахнулся я. – Давай выкладывай.
Стас еще хлебнул коктейля.
– Потолковал я тут с парнями, с которыми служил. У них своя информация курсирует: кто-то за бутылкой кому-то, а у кого-то в койке дочь такого-то… Сведения порой добывают, какие разведке не по зубам. Даже удивительно. Короче, действовал в Чечне какой-то секретный шестой отряд на суперсекретных операциях. Сформировали якобы его еще в Афгане, потом бросали в горячие точки… Я специально с подробностями. История, в общем, короткая.
– Нормально, – одобрил я. – Продолжай.
Стас открыл было рот, но сейчас же закрыл, ибо между столиками, воинственно размахивая сумкой, шагала капитан Сычова.
– Эй, Француз! Что там за такси прилипло к твоей заднице?! – Тут взгляд ее упал на Рыжего, который на нее таращился, как ювелир на камень из почки. – Стас?… Как ты здесь… Привет, Стас. – У капитана Сычовой дрогнули колени.
Рыжий угрюмо обронил:
– Здравствуй, Светлана.
Казалось, эта реплика Сычиху окрылила. Зардевшись, как школьница, она пролепетала:
– Вот кого не ожидала встретить…
– А я тебя – тем более, – рубанул Рыжий. – За другом моим шпионишь? Нашла цель в жизни?
Светлана перевела взгляд на меня. Ее серые глаза, утратив стальной блеск, сделались беззащитными, как мышата.
– Француз – твой друг?… Не знала.
Рыжий оставил ее лепет без внимания.
– Именно этот уголовный розыск к тебе присосался? – уточнил он у меня. – Можно было догадаться. Света у нас – гроза преступности. Все грозит и грозит.
Крутая Сычиха, стоя перед ним едва ли не навытяжку, по-детски моргала. Это было черт знает что.
– Что привязался? – вступился я. – Работа у нее такая. Может, присядете? – обратился я к Светлане.
Она с надеждой взглянула на Стаса:
– Вообще-то, у меня мало времени… В пять нас шеф собирает, я хотела еще душ принять…
– Вот и давай, – подхватил Рыжий. – Езжай домой, прими душ. Будь чиста перед шефом.
Девушка робко к нему шагнула:
– Стас, я же стараюсь хоть как-то…
– Главное, – перебил Рыжий, – надень кружевное белье. Шефу должно понравиться.
Капитан Сычова побелела. А я почувствовал себя так, словно мне вкатили оплеуху. Не знаю, что у вас за дела, Ребята… К счастью, за стойкой появился наконец бармен.
– Свет, хотите молочного коктейля? – спросил я, поднимаясь.
Девушка опять взглянула на Стаса, и тот усмехнулся:
– Не хочет она. Торопится в душ.
Я смотрел на Сычиху:
– Хотите коктейля, Свет?
Но она, очевидно, готова была подчиниться любому решению Рыжего. Покорно и беспрекословно. Вздохнув, я направился к барной стойке и за спиной услыхал басок Рыжего:
– Свет, у тебя что, паралич?! Торопись, а то не успеешь почистить перышки. Вперед, Света!
Раздался неровный перестук каблучков. Капитан Сычова выполнила приказ. Стас потягивал коктейль, расправив могучие плечи.
– Привет, Антон! – обратился я к бармену.
– День добрый! – отозвался паренек. – Вам сок апельсиновый?
– Нет, молочный коктейль.
– О, меняем привычки! – Взбивая ароматную мешанину, бармен доверительно сообщил: – Менты прямо задолбали. После тех выстрелов.
Я положил на стойку деньги:
– С тебя, Антон, им взять нечего.
– То-то и оно. Промурыжили только. Как будто лично я ту пальбу организовал.
– Плюнь и разотри. – Взяв бокал с коктейлем, я направился к столику.
Рыжий встретил меня взглядом исподлобья:
– Зря ты не сказал, кто конкретно из МУРа тебя прессует. Мы бы это дело мигом уладили.
Присев, я поднял бокал:
– Твое здоровье.
– И твое. – Мы чокнулись молочными коктейлями.
Я произнес:
– Выпьем за тех, кто не бьет лежачих. Хотя ты, похоже, к таковым не относишься.
Веснушки Рыжего покраснели.
– Скажи «ластик»! – потребовал он.
Я мотнул головой:
– Черта с два. Ты мне очень сейчас не понравился.
– Переживу. – Допив коктейль, Рыжий поднялся. – Принципы у каждого свои.
– Конечно, – подчеркнул я. – Вселенная велика.
– Вот и я думаю. – Стас направился к выходу.
Я бросил ему вслед:
– Надеюсь, ты собою доволен.
Он притормозил, постоял и потопал назад.
– А если не доволен? – буркнул он, плюхаясь на стул. – Делать-то что? Ты же ни черта не знаешь. А исповедоваться, извини, охоты у меня нет.
Я вскинул руку:
– Стоп! Остановимся на этом. Ты собою не доволен, но не знаешь, что делать. Ситуация рабочая. Думай.
Краснота сошла с его веснушек.
– Шел бы ты… Докладывать обстановку или будем ля-ля?
– Давай, – кивнул я. – О шестом спецотряде.
Стас взял мой бокал и отлил себе немного коктейля.
– Про этот спецотряд легенды ходили. В горячих точках, дескать, они совершали такое, что ни танкам, ни авиации не по силам. Командовал отрядом майор Остапчук, у которого, по слухам, японские ниндзя многому могли поучиться. Беда только, убивал он с особым удовольствием, демонстрируя приемы карате. Ребята его тоже, мягко говоря, гуманизмом не отличались. Короче, стал шестой отряд все больше выходить из-под контроля, пока не сделался большой занозой в заднице командования. Год назад примерно было принято решение его расформировать, однако… – Допив коктейль, Стас указал на мой бокал: – Можно еще? Все равно ведь не пьешь. – Он плеснул из моего бокала в свой. – Но расформирование практически провалилось. Около половины личного состава и сам майор Остапчук будто в воздухе растворились. Где они гуляют, неизвестно. Вот, в общем-то, и все.
Мысли в моей голове вращались, как жернова.
– То есть ты хочешь сказать, что майор Остапчук…
Стас кивнул.
– Сто пудов. Судя по почерку преступлений. Но почему он подписывается «Француз»… шут его знает.
– Вовсе не шут, – возразил я. – Знает тот, кто знает нас обоих: его и меня. Тебе не обрисовали, как выглядит этот майор?
Рыжий вновь кивнул:
– Повезло. Сержант из его отряда сейчас на пенсии по инвалидности, как раз он-то… Короче, майор мужик – ничего особенного, здоровенный только. Примета лишь одна: лысый. Голову не бреет, волосы на ней вообще не растут.
