Очнулась я от отвратительной вони: возле моего лица тлело чье-то черное перо. Я еще раз вдохнула отвратительный запах, в голове тут же прояснилось, зато напал кашель. Наконец, откашлявшись, я села прямо на столе и оглядела поле боя вместе с войсками. Рядом со мной стоял бледный Кит, именно он и привел меня в себя. У противоположной стены над фарфоровой ночной вазой, судя по звукам, тошнило Май — Рамзи бережно поддерживал ее под мышки, что-то втолковывая своим мурлыкающим голосом.
— Кит, милый, можно как-то сделать, чтобы Май не было слышно? Я понимаю — первый бой, первая кровь, это нормально… Но мне самой уже как-то не по себе, — жалобно попросила я.
Тот кивнул, что-то пробормотал, и теперь у противоположной стены шло немое кино. Я резко отвернулась и… дрогнувшей рукой вырвав у Кита перо сунула его себе под нос. Стало чуть легче, но все-равно смотреть, как пожилой, седой мужчина «в теле», в белой шапочке и халате с трогательными винтажными завязочками на спине, хлопочет над кровавой раной на полуобнаженном аристократическом теле нашего хозяина — вампира, было крайне неловко. Чувство неловкости зашкалило, когда и без того не отличавшийся здоровым цветом лица, распластанный на подобии кушетки дон Мигель грустно улыбнулся мне:
— Не вините её. Она хотела Вас спасти — я не мог противиться её желанию.
— Ну знаете ли, — возмутилась я и повысила голос так, чтобы меня прекрасно услышали острые ушки, — после подобного честные люди и нелюди обычно женятся на жертвах своего произвола!
Что хорошо — после моего демарша тошнить Май тут же перестало.
Лекарь, навевающий мысли о Чехове и словосочетании «земский доктор» повернулся ко мне и неожиданно подмигнул:
— Не волнуйтесь, прелестная донна, наш маленький львенок на удивление везуч! Мы немного почистим и перевяжем его рану, и к утру он уже будет как новенький.
— Львенок? Он сказал львенок? — судорожно уточнила я у Кита, в балахон которого вцепилась.
— Даааааааа, — отозвался тот, — прикинь, какое смешное прозвище!
— Только не Трусливый Лев, — застонала я, закрывая глаза, — нет, боги этого места, только не это!
— Мануэль, ты не видишь — нашей гостье снова стало плохо! Перестань возиться с моей царапиной, и иди к ней — люди такие хрупкие! — послышался вельможный голос.
Я тут же распахнула глаза, и даже выставила ладонь вперед, чтобы явно показать свое несогласие:
— Со мной действительно все в порядке. Небольшое нервное перевозбуждение, думаю, что горячая ванна и крепкий сон благотворно скажутся на моем самочувствии…
И практически тут же об этом пожалела. Звякнул в длинных, аристократических пальцах колокольчик на длинной ручке, и тут же в комнате словно взметнулся вихрь — серые платья с длинными, пышными юбками, белые крахмальные передники, чепцы с кружевом, ласковые клыкастые улыбки, от которых берет оторопь и очередное осознание, что человек по сравнению с вампирами — слабое и беззащитное существо. Через несколько минут я обнаружила, что сижу в огромной кровати с балдахином, умытая, расчесанная и переодетая в длинную ночную рубашку с глухим воротом и длинными рукавами, а передо мной, сразу поверх покрывала, стоит маленький столик с чашкой молока и белыми тостами с джемом. И главное — все случилось без моего участия, я просто не успевала отказаться, воспрепятствовать или как-то влиять на происходящее. Наверное — надо было запаниковать, кинуться выяснять — где остальные мои спутники, и чего от меня хочет хозяин этого дома, но было уютно, спокойно, и сонно, и никуда не хотелось бежать. Скользя глазами по обстановке я думала — если это был один из номеров, то на какого уровня постояльцев рассчитывал наш вампир? В просторной комнате с высокими потолками, выкрашенной в нежный персиковый цвет, кроме огромной высокой кровати с изголовьем, на которой сейчас устроилась я, стояло бюро светлого дерева, пара кресел и диванчик, перекликающейся с балдахином обивкой, и низенький столик между ними. Но самым замечательным в комнате, словно бы напоенной теплом и легкостью, оказались двери на балкон — огромные и прозрачные, вокруг которых красивой драпировкой спускались гардины. Возле кровати стояла прикроватная тумбочка с изящным подсвечником, рядом с которым расположился уже знакомый мне колокольчик. Чувствовала я себя при этом как героиня романа, действие которого происходит лет двести тому назад — то есть весьма странно. От этих мыслей меня отвлек легкий стук в дверь.
— Входите, — отозвалась я, потому что выбраться из кровати быстро у меня никак бы не получилось.
В комнату сначала заглянул, а потом зашел доктор Мануэль. Халата и шапочки на нем больше не было, зато был длинный, до середины бедра, расшитый серебром черный жилет поверх белой рубашки с большим отложным воротником, высокие сапоги, и (тут я тихо хрюкнула от смеха) обтягивающие ноги брюки, больше напоминающие современные лосины. В отличие от нашего хозяина седые волосы доктора были коротко пострижены, а лицо украшала аккуратная эспаньолка. Пока доктор неспешными, мягкими шагами шел к моей кровати — я хлопала глазами: по моим представлениям у вампиров растительность не росла. Доктор улыбнулся мне, демонстрируя почти человеческого размера клыки, и спросил:
— У вас такой удивленный взгляд, гемма. Что привлекло Ваше внимание?
— Ваша борода, — отозвалась я. — Я могу понять, почему Вы коротко стрижете волосы, хотя в наших легендах и историях все вампиры длинноволосы — профессия обязывает, но разве у вампиров бывает борода?
Доктор рассмеялся:
— О, я не совсем вампир. Я полукровка… Это наследие моей человеческой половины.
— Это многое объясняет, — пробормотала я скорее сама себе.
— Позвольте я осмотрю Вас, — потянулся к моей руке улыбающийся лекарь.
— Поверьте, я вполне нормально себя чувствую, — отозвалась я, складывая руки на животе и усилием воли подавляя инстинктивное желание отодвинуться подальше.
— Да Вы никак боитесь меня? — весело удивился Мануэль. Казалось, что у него просто не может быть плохого настроения.
— Опасаюсь, — созналась я, желая провалиться от стыда за свою трусость. — Ничего личного, доктор, я просто не могу это контролировать.
Тот вдруг стал очень серьезным, и кивнул, глядя мне в глаза:
— И это очень, очень правильно. Доверяйте своим инстинктам, девочка! — и снова заулыбался, — Но не в данном случае. В доме нашего львенка и среди его друзей Вы в абсолютной безопасности, а его люди теперь сами будут рады защитить Вас. А сейчас будьте хорошей девочкой, дайте мне руку — мне надо принести новости о Вашем здоровье Мигелю, иначе он вскочит с постели, чтобы самому справиться о Вашем здоровье.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
