— Вместе с «Проклятием Анжелики». Нет, спасибо. Это слишком дорого стоит, Рэй. В данный момент я с удовольствием уступаю его рыбам.
— Время покажет. Береги себя, Мэтью.
— Да. Скажите… скажите Мариан, что я буду скучать по ее стряпне.
— Она будет скучать по тебе. Мы все будем скучать. А Тейт… Что-нибудь передать Тейт?
Он столько хотел бы сказать ей… Он ничего не мог ей сказать.
Мэтью отрицательно покачал головой, а оставшись один, отодвинул пиво.
— Бармен, виски. И принесите всю бутылку.
Это была его последняя ночь на острове, и он не мог найти ни одной причины для того, чтобы провести ее трезвым.
ЧАСТЬ II Настоящее
ГЛАВА 11
После пяти лет самозабвенной учебы Тейт получила степень магистра по специальности «Морская археология». Все эти годы родители и друзья переживали за нее и часто просили притормозить, но диплом был единственной целью ее жизни.
Затем еще три года усердной работы, и вот она на борту «Кочевника», одна из двадцати семи членов команды, состоящей из известных ученых. Назначение, полученное через «Посейдон», филиал компании «Морские исследования», — важный шаг к степени доктора наук и завоеванию признания среди коллег… а самое лучшее во всем этом: она делает то, что любит.
«Кочевник», старое грузовое судно, переоснащенное для глубоководных морских исследований, может, и был не очень быстрым и не очень красивым, но за пару далеких летних месяцев, проведенных в наивных мечтах, Тейт поняла, что привлекательная внешность ничего не значит, главное — то, что скрывается под ней.
День был прекрасным. Лучше и не придумаешь. Воды Тихого океана сверкали, как драгоценные сапфиры, а где-то на головокружительной глубине, куда не проникает солнечный свет и никогда не отважится спуститься человек, лежал колесный пароход «Джастина» со своими сокровищами.
Тейт устроилась в шезлонге на палубе с портативным компьютером на коленях, чтобы закончить письмо родителям:
«Мы обязательно найдем „Джастину“. Я нигде не видела такого современного оборудования, как здесь. Дарт и Бауэре ждут не дождутся, когда смогут использовать свой робот. Мы окрестили его Чаунси, сама не знаю почему, и очень верим в этого маленького работягу. Пока мы не нашли „Джастину“, у меня очень мало обязанностей. Все что-то делают, но свободного времени полно, а еда просто потрясающая, я даже выманила у повара несколько рецептов.
Сегодня нам сбросят с самолета продукты. Мы в море уже месяц, и, конечно, случаются ссоры из-за пустяков, но очень безобидные, почти семейные. Мы переругиваемся, подкалываем друг друга, а потом миримся.
Я, кажется, рассказывала вам о химике Лорейн Росс, с которой живу в одной каюте. Помощник кока, Джордж, влюбился в нее по уши. Остальные флиртуют больше от скуки, и, думаю, когда начнется настоящая работа, эти «романы» угаснут сами собой.
Погода нас балует, но я часто думаю о доме, представляю, как через несколько недель расцветут азалии и магнолии. Я скучаю по ним и по вас, конечно. Вы скоро отправитесь на Ямайку, но, надеюсь, успеете получить это письмо. Может, осенью мы сможем провести вместе какое-то время. Если все пойдет, как я надеюсь, моя диссертация будет закончена. Было бы чудесно снова понырять с папой.
А сейчас мне пора идти. Хейден наверняка корпит над картами, и ему не помешает помощь.
Это письмо я смогу отправить только в конце недели. Пожалуйста, ответьте. Письма здесь на вес золота. Я люблю вас.
Тейт».
«Только я ничего не написала ни о скуке, — подумала Тейт, спускаясь в каюту, — ни о мучительном одиночестве, подкрадывающемся без предупреждения среди бескрайнего океана».
Многие члены команды уже начинали терять надежду. Сколько денег, сил и времени вложено в эту экспедицию! Сколько с ней связано надежд! Если их постигнет неудача, они потеряют и спонсоров, и свою долю сокровищ, и — может, самое важное — потеряют шанс сделать историческое открытие.
Войдя в каюту, благоухающую мускусными духами Лорейн, Тейт автоматически подобрала с пола блузки, шорты, носки, бросила их на незастеленную койку соседки. Может, Лорейн и блестящий ученый, но вне лаборатории она неорганизованна, как подросток… и точно решила свести беднягу Джорджа с ума.
Тейт и Лорейн умудрились подружиться, хотя невозможно было бы найти двух более разных женщин, даже если очень постараться. Тейт аккуратна, Лорейн — неряха. Тейт одержима работой, Лорейн невероятно ленива. За последние три года у Тейт был единственный любовник, и расстались они очень мирно, Лорейн же пережила два скандальных развода и множество бурных «романов». Изящная, с пышными белокурыми волосами, похожая на эльфа, Лорейн не подходила к бунзеновской горелке без полной боевой раскраски и подходящих к костюму аксессуаров. Тейт, высокая и гибкая, с недавно отпущенными до плеч рыжими волосами, редко пользовалась косметикой и, по утверждению Лорейн, так и осталась совершенно невосприимчивой к моде.
Над головой послышались лязг, грохот, крики. Тейт улыбнулась и, даже не взглянув в большое зеркало — вклад Лорейн в обстановку каюты, побежала к металлической лестнице, ведущей на верхнюю палубу, где чуть не столкнулась с кругленьким, похожим на растолстевшего сенбернара мужчиной.
— Привет, Дарт.
— Привет. — Запыхавшийся, раскрасневшийся Дарт резко затормозил и улыбнулся. К двум дрожащим подбородкам немедленно прибавился третий, редкие рыжеватые волосы, как обычно, упали на глаза. — Как дела?
— Какие дела? Я просто хотела посмотреть, не нужна ли Хейдену помощь.
— Думаю, он опять возится со своими книгами. — Дарт привычно откинул волосы с глаз. — Бауэре выпустил меня из «Эпицентра» всего на пару минут.
— Что-то интересное на экране?
— Не «Джастина», но у Литца оргазм за оргазмом. На глубине в две тысячи футов полно необычных тварей.
— Это его работа, — Тейт попыталась оправдать морского биолога, однако в ее голосе прозвучало сочувствие. Вся команда недолюбливала неприветливого и требовательного Фрэнка Литца.
— И все равно он зануда, — пробурчал Дарт. — Пока.
— Пока.
В кабинете Хейдена Дила тихо жужжали два компьютера. Длинный стол, привинченный к полу, был завален раскрытыми книгами, копиями лоций и судовых деклараций, морскими картами, придавленными по краям толстыми томами. Склонившись над столом, Хейден проверял свои последние расчеты. Тейт села напротив, сложила на столе руки и стала терпеливо ждать, когда Хейден обратит на нее внимание. Она давно знала Хейдена, читала его труды, слушала его лекции… Ему уже лет сорок. Высокий, широкоплечий, но немного неуклюжий, как и многие талантливые ученые. Слегка вьющиеся каштановые волосы тронуты сединой. Светло-карие глаза за толстыми линзами очков кажутся рассеянными.
— Хейден!
Он что-то пробормотал, не отрываясь от своего занятия.
— Хейден!
— А! Что? — Мигая по совиному, он поднял на нее глаза, и улыбнулся. От улыбки его лицо преобразилось и стало очень привлекательным. — Привет. Не слышал, как ты вошла. Я пересчитываю скорость и направление дрейфа. Думаю, нас снесло.
— И сильно?
— Не очень. Но я решил пересчитать все с самого начала. — Словно готовясь к одной из своих знаменитых лекций, Хейден аккуратно сложил документы. — Колесный пароход «Джастина» покинул Сан-Франциско ранним утром восьмого июня 1857 года и направился в Эквадор. На борту было сто девяносто восемь пассажиров, шестьдесят один член команды и, кроме личных вещей пассажиров, двадцать миллионов долларов золотом в монетах и слитках.
— Самое богатое время в Калифорнии, — прошептала Тейт.
Хейден пробежал пальцами по клавиатуре компьютера, и на мониторе появилась карта с пунктирной линией и крохотным корабликом.
— Вот путь «Джастины». Она вошла в порт Гвадалахары, высадила несколько человек, взяла на борт других и отправилась дальше девятнадцатого июня с двумястами двумя пассажирами. — Он перелистал копии старых газетных вырезок и прочитал: — «Погода, необыкновенно ясная и тихая, благоприятствовала путешествию, и все пассажиры были в чудесном настроении».
— Слишком тихая, — произнесла Тейт, ясно представляя великолепный пароход, оживленных, элегантно одетых мужчин и женщин, прогуливающихся по палубам, смеющихся детей, пытающихся разглядеть на морских просторах дельфинов.
— Один из спасшихся отметил, что двадцать первого июня был невероятно красивый закат, — продолжал Хейден. — Ни дуновения ветерка. Жара. Духота. Большинство решило, что это из-за близости к экватору.
— Но капитан мог понять, что это сулит.
— Мог. Или должен был. — Хейден пожал плечами. — Ни капитан, ни бортовой журнал не пережили шторм. К полуночи налетел ветер, поднялись волны. Буря и течение отнесли их вот сюда. — Хейден передвинул компьютерную «Джастину» на юго-запад. — Очевидно, капитан пытался добраться до земли, скорее всего до Коста-Рики, но с пятнадцатиметровыми волнами, швыряющими его корабль как детскую игрушку, у него не было ни шанса.
