– Ага! – поняв причину испуга своих преследователей, торжествующе захохотал Славка. – Испугались! Русские идут! Думали, если в открытом море, так на вас и управы не найдется, можете вытворять все, что заблагорассудится!
Выпутав гребной винт из сети, на надувной лодке снова завели мотор, но вместо продолжения погони тут же развернулись и направились обратно, стали возвращаться на родное судно. Славка Климкович решил, что в его ситуации тоже безопаснее будет вернуться домой. Он уже заснял достаточное количество компрометирующего материала, теперь необходимо было передать его в надежные руки. Катер с застопоренным рулем продолжал мчать его по направлению к Гданьскому порту.
Глава 27
Отправляясь на второе погружение, Полундра не спрашивал у своих конвоиров, зачем с противоположного борта судна спускают надувную моторную лодку, это было бесполезно, никто бы ему ничего не объяснил. Уйдя снова под воду в сопровождении двух других водолазов, Полундра думал только о том, как он сможет открыть люк, ведущий в трюмы затонувшей баржи. Выбор инструмента зависел от того, какое усилие он должен приложить к заржавевшему люку. Агент Стасевич в разговорах с ним постоянно упоминал об осторожности и требовал на дне действовать предельно аккуратно. Значит, груз представлял определенную ценность или же, что скорее всего, большую опасность даже для тех, кто находится на борту судна сопровождения. Ценность – очевидно, иначе бы польская служба бязьпеки не стала тратить столько сил и средств на эту операцию. Опасность?… Конечно. Но какого именно рода была эта опасность? Здесь у Полундры начинались сомнения. Поначалу он думал, что на затонувшей барже находятся старые боеприпасы. Но поднимать их, во-первых, бессмысленно, во-вторых, безумно опасно, а ни один из водолазов, что следуют за ним по пятам, не выказывают ни малейших признаков беспокойства, когда приближаются к трюму, а ведь в случае подрыва боеприпасов они погибнут все вместе. Оставалось совершенно непонятным, зачем груз с баржи нужно было непременно поднимать его, Полундры, руками, если это не представляло такой уж непосредственной угрозы жизни водолаза. Полундра отчасти надеялся понять это, когда наконец откроется люк и он сможет проникнуть внутрь трюмов.
С тяжелым люком провозились долго, не менее сорока минут, Полундра совсем замучился. Люк удалось открыть при помощи домкрата, поддев одну из сторон и применив всю мощь инструмента. Не зная, что находится в трюмах, Полундра решился все-таки не пускать в ход резак, мало ли что… Облако иловой взвеси и песка поднялось со дна, делая видимость окончательно невозможной. Как Полундра и опасался, в трюмах затонувшей баржи, кроме воды, было также полно песка и ила. Сопровождавшим его водолазам Полундра дал знак подавать шланг гидромонитора.
Струя воды успешно размывала ил и песок, однако взвесь, что поднялась теперь в трюме, оказалась столь плотной, что видимость практически свелась к нулю. Мощная глубоководная лампа, которая освещала водолазам поле их деятельности, вскоре совсем скрылась из виду. Полундре пришлось поднести ее почти вплотную к своему лицу, чтобы разглядеть тлеющую тусклым красным светом вольфрамовую спираль.
Передав шланг гидромонитора тому из водолазов, что держал Полундру на привязи, старлей стал спускаться в трюм. На ощупь он нашел, что из груды песка показались какие-то большие цилиндрические предметы, вроде бы металлические бочки. Снова вооружившись гидромонитором, Полундра стал дальше размывать песок. В конце концов, можно было утверждать, что при желании бочки можно было поднять на поверхность. Но нужно было ждать, пока осядет иловая взвесь. Сколько же она будет оседать, точно не мог бы сказать никто. Полундра знал, что придонные иловые взвеси являются крайне медленно оседающей субстанцией, иногда на окончательное прояснение придонного слоя воды уходят месяцы и даже годы.
Глава 28
Вцепившись обеими руками в поручни на капитанском мостике, Стасевич мрачно наблюдал, как к его судну подруливает российский сторожевой корабль под сине-голубым Андреевским флагом.
– Пся крэв! – процедил он сквозь зубы. – Принес их сюда нечистый…
Тем временем моряки его судна во главе с капитаном втащили на борт надувную моторную лодку, на которой они гонялись за катером Славки Климковича, выдернули клапан, снимали с нее подвесной мотор, делали вид, что никакой погони не было. Стасевич с хмурым видом наблюдал, как к нему приближается капитан судна, в промокшей насквозь штормовке, с лицом, еще красным от возбуждения, переживания погони.
– Оружие спрятали, тупицы? – издали, не дожидаясь его доклада, крикнул ему Стасевич.
– Я отдал такой приказ, ребята этим заняты, – отвечал, бледнея от бешенства, капитан судна. К такому обращению, несмотря на годы морской службы, он был явно непривычен.
– Почему упустили тот катер? – резко спросил у него Стасевич.
– Тот, кто на нем плавает, не дурак, он задержал нас сетью…
– Какой еще сетью? – заорал Стасевич.
– Он выбросил рыбацкую сеть прямо по нашему курсу, – отвечал капитан судна. – Сеть намоталась на винт…
– Вам угодно мне голову морочить?! – изо рта у Стасевича летела пена. – У вас мощнейший мотор, современнейшая надувная лодка, а вы запутались в какой-то дерьмовой рыбацкой сети!
Капитан побагровел от ярости, но ничего не сказал.
– Почему не стреляли? – продолжал разнос агент Стасевич. – У вас было три карабина на борту!
– Мы стреляли…
– И ни разу не попали? Тупицы! Безмозглые скоты!
– В небольшой надувной лодке сильная качка, в таких условиях невозможно хорошо прицелиться…
– Вы просто все набитое дурачье! – брызгая слюной, орал Стасевич. – Вам нельзя доверить элементарного задания. Вы обязательно все испортите! Вы…
Внезапно багровый от бешенства капитан судна кинулся к агенту СБ и схватил его за глотку. Тот, ошалев от неожиданности, заткнулся, уставился на капитана испуганно.
– Пусть пан агент придержит свой поганый язык! – тихо, но зловеще проговорил капитан. – Мы сделали все, что могли! Если пан такой умный, пусть сам садится в моторную лодку и отправляется в погоню! А я не мог расстреливать безоружный катер на виду у русского сторожевика! Тем более что этот сторожевик направлялся как раз к моему судну! Вон он, уже возле нашего борта!
Вой сирены раздался как раз с русского военного судна, и капитан отпустил горло агента Стасевича. Тот, тяжело дыша и весь красный, потер намятое горло, мстительно глядя на капитана.
А русский сторожевик тем временем спустил на воду вельбот с офицером и двумя матросами на борту. На малом ходу вельбот подошел к водолазному судну. Матросы на нем уже спустили штормтрап для приема группы досмотра.
– С русскими буду разговаривать я сам! – вдруг сказал, не глядя на капитана, агент Стасевич.
– Не выйдет! Капитан здесь я!..
– А главный здесь я! – сквозь зубы проговорил Стасевич. – И вы будете подчиняться мне, черт вас раздери!
Капитан ничего не сказал. В сторону агента Стасевича он старался не смотреть.
– Сейчас вы пойдете в радиорубку, – ледяным тоном продолжал тот, – свяжетесь с теми, кто сейчас находится на глубине, и отдадите им от моего имени приказ пока не подниматься на поверхность…
– Вы сошли с ума! – побледнев от испуга, крикнул капитан. – Русские могут захотеть осматривать судно! Переговоры с ними могут продлиться несколько часов! Все это время невозможно будет находиться под водой…
– Вы сделаете так, как я сказал, капитан, – веско возразил Стасевич. – И передадите мой приказ: русского пленника закрыть в трюме затонувшей баржи. На всякий случай… Чтобы у него было меньше шансов сбежать…
– И меньше шансов выбраться живым на поверхность…
– Послушайте, пан капитан! – рявкнул агент Стасевич. – Я вам очень советую изменить свою манеру поведения! Иначе по инстанциям будет доложено, что во время проведения операции вы выказали неповиновение.
Оставив капитана судна стоять столбом, агент Стасевич скроил приветливую улыбку и отправился встречать незваных гостей на своем судне.
– Прежде всего я должен заявить, – с приветливой улыбкой на лице агент Стасевич обратился к прибывшим на борт русским морякам по-русски, – что мы подадим жалобу в международный арбитражный суд. Мы мирное польское судно и находимся вблизи польских территориальных вод. Вы не имеете права досматривать наше судно! Вы учиняете акт международного насилия тем, что проникли сюда. Вы поступаете как средневековые корсары!
Русский морской офицер озадаченно поднял брови, удивляясь как русской речи польского гражданина, так и ее смыслу. Пожимая плечами, он спокойно заявил.
– Да, мы находимся вблизи, но не в территориальных водах Польши. Зато вы находитесь в квадрате, где проводятся военно-морские учения. Вы находитесь здесь без санкции и какого бы то ни было предварительного уведомления. Вы капитан?
