– Идет! – улыбнулась я и взяла ее скромные балетки. К счастью, размер ноги у нас был одинаковый.
Клаудия скрылась в ванной, я осталась в одиночестве, но скучать мне не пришлось. Борис прислал мне долгожданную расшифровку с телефона продавца Ольги. Я с интересом посмотрела перечень фамилий и осталась недовольна. В те временные отрезки, которые меня интересовали больше всего, она общалась с каким-то неизвестным типом. Похоже, оформление было произведено без паспорта, данные были вымышленными. Я не в первый уже раз сталкивалась с подобной ситуацией. Не все операторы сотовой связи строго следят за продажей сим-карт исключительно с оформлением по официальным паспортам. Но, когда в процессе расследования возникала подобная информация, моя интуиция посылала знак, что это может косвенно указывать на причастность подозреваемого к преступлению или послужить уликой. Поэтому в случае с Ольгой я сделала себе в голове пометку насчет девушки.
Я очень сожалела, что не могу оставить Клаудию одну и хорошенько проследить за продавщицей. Увы, мне приходилось выбирать приоритеты. Да и продержаться осталось недолго, поезд в Москву должен был отправиться завтра вечером. Едва я об этом подумала, как у меня в голове созрел некий план, который можно было назвать страховочным вариантом. Ведь насколько я представляла ситуацию, за лотерейным билетом ведут охоту сразу несколько групп или людей. Обезвредить мне удалось пока только одного – Ветрова. Тот, судя по всему, играл в свои ворота, а не за ту команду, к которой я мысленно причислила Ольгу и ее помощника в кепке, очках, странной куртке и с мотоциклом. Были ли в этой группе запасные игроки, пока оставалось только гадать. Кстати, свидание с Максимом, точнее, перенос ужина на более раннее время, – все это тоже могло оказаться неслучайным.
Клаудия выпорхнула из ванной довольно быстро.
– Евгения, как ты думаешь, может быть, мне вызвать в номер визажиста из салона гостиницы? – озадачила она меня неожиданным вопросом.
– Ни в коем случае! Посторонние нам тут совершенно не нужны. Под видом парикмахера может оказаться кто угодно! – безапелляционно отрезала я.
– О… Я понимаю… Но так хочется понравиться… Тогда, может быть, Савву пригласим? – Ее глаза пытались меня разжалобить, но я была непреклонна.
– Его расписание заполнено на месяц вперед. До назначенного часа он вряд ли сможет прибыть. Только вам обоим станет неловко, тебе, что попросила, а ему, что он не смог, – резонно заметила я.
– Да, но красота – ведь это так важно… – попыталась было она предпринять еще одну попытку, но я твердо стояла на своем.
– Да, но ты и так прекрасно выглядишь, а в пять часов вечерний макияж ни к чему, к тому же у тебя восхитительное платье, которое великолепно и, главное, выгодно подчеркивает достоинства твоей фигуры. У тебя все хорошо и без боевого раскраса…
– Чего? Какая война? – совершенно не поняла она.
– Нет, извини, это у нас так называют, когда на лице много яркой декоративной косметики, – не сдержав смех, пояснила я.
– А… Никогда не слышала. – Она несколько раз повторила новую фразу и тоже развеселилась. – А прическа, может быть, поднять все наверх?
– Волосы выглядят шикарно и без этих ухищрений. Мужчины не всегда с восторгом воспринимают, когда у их девушек прическа похожа на дом. А у тебя такая густая копна, что точно получится некое громоздкое сооружение! – с горячностью революционера на броневике продолжила я увещевать внезапно поглупевшую от влюбленности клиентку. – И вообще, поверь мне, он будет сражен, да и все другие мужчины, если встретятся нам по пути! – Возможно, я слегка переусердствовала в своих хвалебных речах, но итальянка их с удовольствием приняла. Немного успокоившись, она нанесла неяркий макияж. Ровно за тридцать минут до назначенного времени свидания мы вышли из номера. Лифт что-то не торопился к нам идти.
– Может, по лестнице? – предложила Клаудия, заметно волнуясь.
– Ну, я-то могу, а вот ты в этих туфлях вряд ли. – Я бросила красноречивый взгляд на нашу обувь, которой мы поменялись, как и договаривались во время примерки платьев.
– О! Мамма мия! Я все время забываю! Хотя это не совсем так! Ногам тяжело, но я отвлекаюсь на свои переживания из-за свидания, и, как же сказать…
– Для тебя сейчас туфли – наименьшее из зол? – опять пришла я на выручку, и она с благодарностью кивнула.
Наконец, лифт плавно затормозил у нашего этажа. Мы вошли внутрь. Я нажала кнопку первого, кабинка немедленно двинулась, но спустя секунд десять вдруг замерла.
– Что такое? – с дрожью в голосе спросила моя клиентка.
– Не знаю, – ответила я и несколько раз нажала тревожную кнопку, но никто не откликнулся на мой посыл. – Странно, – пробормотала я себе под нос. В следующее мгновение в кабинке полностью погас свет и стало очень темно.
– О, Пресвятая Дева, я боюсь! – прошептала Клаудия, и, судя по раздавшимся шуршащим звукам, несколько раз истово перекрестилась.
Я не стала следовать ее примеру, так как в данном случае уповала не на высшие силы, а на собственные. Конечно, лифт мог сломаться случайно, но я что-то с трудом в это верила. По моим подозрениям, кое-кто помог ему это сделать. Я открыла сумку, чтобы вынуть фонарик, как вдруг дверь кабинки стала со скрипом приоткрываться.
– Эй! Есть кто?! – спросил грубый мужской голос, который мне показался странным, так как по его звучанию создавалось впечатление, что кто-то говорит так неестественно хрипло специально.
– Есть! Мы! – чуть не плача, воскликнула Клаудия. – Помогите нам, я опаздываю! – почти взмолилась она, а я догадалась, что она совершенно не подозревает о возможной ловушке, а всего лишь боится опоздать на рандеву к Максиму.
– Помогите, помогите, – ворчливо отозвался все тот же мужчина откуда-то снизу. – Вот сами понажимают все кнопки подряд, а мне потом занимайся с ними! А я, может, устал! – вдруг закапризничал он, но мне его речи все больше напоминали театральную постановку. У Клаудии, похоже, были другие впечатления.
– Извините нас, мы не нажимали ничего! Помогите, я заплачу! – озвучила она главный козырь, после которого монтер роптать о своей горькой доле перестал.
– Вот это другой разговор! Это я мигом! – Тон его голоса то и дело сбивался с грозных хрипов на обычный баритон. Но распознать в нем какие-то знакомые нотки мне пока не удавалось.
Тем временем мужчина загремел чем-то железным в основании двери, ему удалось открыть ее пошире. Я к этому моменту успешно нащупала фонарь в сумке и направила луч света вниз. К моему удивлению, рука монтера сразу же исчезла. Я даже подумала, что он сбежал, но мои опасения не оправдались.
– Эй, шире открыть не получится, давайте сюда ваши вещи, чтобы руки освободить, а потом я вас вытащу, – крикнул он.
Вот эта фраза немедленно насторожила меня, чего нельзя было сказать об итальянке. Услышав предложение, она немедленно скинула сумочку с плеча, намереваясь передать ее монтеру, но я вовремя ее остановила.
– Стой! – зловещим шепотом пригрозила я.
– Что? – обиженно спросила она.
– Вещи ему давать точно не надо! – Других аргументов я не успела озвучить, так как в этот момент увидела в узком свете моего фонарика, как руки монтера в тонких резиновых перчатках опять появились внизу кабинки, причем тянулись они в сторону моих лодочек, а в пальцах был зажат шприц. Я мигом сообразила, что делать, подпрыгнула и лихо опустила обе ноги ему на кисти. Мужчина взвыл, выругался, вывернулся из-под плоской подошвы временно вверенных мне балеток и, судя по шуму шагов, умчался от лифтов. В том, что он вернется, я сильно сомневалась. Я понимала, зачем он собирался сделать укол. Его результатом, вероятнее всего, оказался бы расслабляющий эффект, из-за которого я, или Клаудия, которую он, вероятно, определил по туфлям-лодочкам, упала бы на пол, сумочка оказалась бы там же, и мужчина смог бы ее утащить. Интересно задумано, но слишком сложно. Должна отметить, что от моего прыжка кабинка сильно встряхнулась, раздался какой-то шум, словно отлетел вниз металлический прут, и лифт с прежней плавностью двинулся вниз. Первые мгновения мы молчали. Я спокойно обдумывала, где и как бы мне перехватить преступника, моя подопечная, видимо, просто была слишком потрясена, чтобы молвить хоть слово. Наконец способность говорить потихоньку к ней вернулась.
– Что это было? – дрожащим голосом спросила Клаудия, я осторожно навела фонарик на ее лицо, но так, чтобы свет не ослепил ее.
– Очередное покушение, – будничным тоном констатировала я.
– Но как это вообще возможно? – воскликнула она, едва сдерживая рвущийся из груди крик.
– Как и в прошлые разы, наудачу. Единственное, в чем меня убеждают эти кустарные попытки, так это тот факт, что преступник не профессионал, или пока не обратился к его услугам, иначе…
– Что иначе?
– Тебя бы убили и забрали билет без всей этой возни! – не стала я ничего выдумывать. – Хотя при моем участии, смею надеяться, это вряд ли удалось бы и наемнику, я бы не позволила, – с убеждением в голосе добавила я, чтобы успокоить владелицу салона оптики.
