Шнырки, которые охотились и ели этих самых крыс, тоже вызывали подозрения. Слишком умные и хитрые, так что, думаю, без чакры не обошлось. Более того, в ходе наших со Снейпом-сенсеем исследований леса эльфэуков мы нашли там и кроликов, только это были не те «монстрокроли», как на равнине, а, скорее, мега-монстрокроли, размером не с овцу, а с хорошего такого секача. Питались эти гиганты, кстати, опавшими «желудями». Мы даже с сенсеем засомневались, те ли это кролики, которые были завезены мной, или это всё же самостоятельный местный вид, который изначально тут водился. Некоторые «кроличьи черты» у них прослеживались, хотя в сером животном с довольно мощными клыками и когтями для разрывания почвы, короткими ушами и щетинистой шерстью сложно было признать небольшого трусливого зверька. Прятались «стрекачи» оригинально. Размер их был велик, поэтому подходящих нор даже в гигантских эльфэуках не нашлось. Так во время отдыха и в сумерках они окапывались и очень похоже изображали серые камни, которые были в лесу. Пять дней назад я, как дурак, полтора часа охотился на настоящий камень.
Примерно две ночи в неделю у нас получалось «линять» в мир Чёрных Пещер. Обычно я дожидался, пока парни в комнате засыпали, а потом надевал мантию-невидимку и бесшумно покидал факультетскую башню. Возвращался за пятнадцать минут до нашего обычного подъёма, благо Полная Дама ещё посапывала на своём полотне и пропускала по паролю, не интересуясь, что я делаю снаружи в такую рань.
После вываливания на меня «всей правды» по поводу того, что он «сдал пророчество Волдеморту», сенсей, видимо, ждал от меня какой-то негативной реакции, ну а я как-то с этим затруднялся. За версту от этого «пророчества», даже если оно настоящее, воняло подставой. У магов есть куча различных способов заставить сделать кого-то то, что тебе надо, а также заставить забыть что-то, что не было предназначено для чужих ушей или глаз. Очень даже могло оказаться, что Хигэканэ устроил спектакль для одного зрителя. Слишком подозрительны эти «собеседования» в пабе его же родного брата, о родстве с которым как бы никто не знал.
Первое, о чём я спросил сенсея, это почему ему не стёрли память, если подозревали в сотрудничестве с Тёмным Лордом, ведь он как бы услышал «архиважное пророчество», которое могло привести к «падению зла». Снейп-сенсей после моего вопроса выпал из реальности на пару часов.
Потом он вернулся к нашему разговору и попытался оправдать Хигэканэ тем, что тот не сообразил и всё произошло слишком быстро.
— Мне Хагрид сказал, что наш многоуважаемый Директор был Лидером Сопротивления, которое называлось «Орден Феникса», — скептически заметил я. — Хотите сказать, что утечка такой важной информации вообще и в принципе, даже если бы вы не принадлежали к лагерю противников «Ордена», была возможна? Сами же говорили, что Хигэканэ очень хорошо умеет копаться в мозгах и памяти, при желании, он мог вам так воспоминания подправить, что вы бы ничего и не заметили. Провёл бы, как ни в чём не бывало, то собеседование, посетовал, что вы слишком молоды или ещё что-то, и сказал бы, что вы не подходите, и дело с концом.
— То есть ты хочешь сказать, что я всю жизнь виню себя напрасно? — удивлённо взлетели брови сенсея. — Но в любом случае именно я, получается, был тем, кто донёс Лорду известие об этом пророчестве, после которого и погибла Лили. Ты это понимаешь, Гарри?
— Моих родителей и всех, кто погиб на войне, уже не вернуть, — ответил я. — Если вы не против, то я больше не хочу говорить об этом, сенсей. Не потому, что мне неприятна эта тема, просто я не вижу смысла в том, чтобы ворошить случившееся тогда, когда вам было девятнадцать лет, и до конца жизни искать виноватых. Я хочу жить настоящим и будущим, а не прошлым.
— Надеюсь, когда-нибудь ты сможешь меня простить за то, что я совершил, — пробормотал Снейп-сенсей.
— Думаю, в первую очередь вам надо простить самого себя, — покачал я головой. — Вы многое сделали для меня, сенсей. Я не испытываю к вам ненависти или отвращения, не злюсь на вас. Вы в какой-то мере заменили мне родителей. Слишком много неясностей во всей этой истории, чтобы однозначно говорить о вашей вине, да и я не судья вам. К тому же, вы искренне раскаиваетесь и сожалеете о том, что произошло. Если вам так легче, то будем считать, что я вас простил. Мы все совершаем ошибки.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
С той поры к этой теме мы не возвращались.
Зато при исследовании эльфэука открывалось всё больше нюансов. Например, настойка из серебряных листьев, по расчётам и реакциям на зелья, должна была повысить магическую составляющую. Наши опыты с драконьей кровью, ядом василиска и кровью волшебника, то есть Снейпа-сенсея — мне он резаться у себя на глазах не разрешил — показали, что при разбавлении магическая составляющая не меняется, а разбавленное приобретает похожие свойства. Но при этом использовать в зельях эльфэук было нельзя, так как при любом нагреве чакра в нём испарялась и всё портилось, а то и реакция была похлеще не вовремя добавленных игл дикобраза в зелье от фурункулов.
Только через месяц, совсем недавно, мы пришли к выводу, что эльфэук можно как-то использовать, если делать настойку, причём просто на чистой родниковой воде, а потом медленно её выпаривать при температуре не выше пятидесяти градусов. Самое простое — оставить ёмкость, в которой были залиты листья, открытой до тех пор, пока жидкость в ней сама не испарится на две трети. Долго, но зато чакра оставалась, так сказать, в «жидком» виде.
* * *
— Мистер Филч, я пришёл к вам на отработку, — заглянул я в каморку завхоза.
— А, Поттер, — буркнул старик, — почему не в Хогсмиде? Твои друзья, наверное, забавляются всякими драже-вонючками, червями-свистелками и рыгательный порошок закупают, а ты здесь.
— А я здесь, — покладисто повторил я. — Решил закрыть отработку у вас.
— Хотя твою дурную сову никакие приколы из «Зонко» не переплюнут, — ехидно продолжил старик.
— Это верно, — согласился я. — До воспитанной миссис Норрис Ураги далеко.
Филч хмыкнул, словно подавил смешок.
— Я всё ещё не отчаялся уговорить профессора Снейпа взять меня на дополнительные занятия, — доверительно сообщил я завхозу. — К тому же, мне кажется, что он на пороге очень крутого открытия.
— Это какого? — хмыкнул Филч.
— Кажется, он разрабатывает супер-сыворотку, чтобы получать магию. Может, даже сквибам с её помощью получится колдовать. Только это секрет. Просто случайно увидел его черновики. Но вроде бы у профессора Снейпа нет этих… ну… испытуемых. Сквибов, на которых можно пробовать эту сыворотку. А у меня брат и тётя — сквибы, а ещё наша соседка, вроде бы, мисс Фигг, я хочу предложить профессору на них эксперимент поставить.
— И как же ты собираешься на своих родных экспериментировать? — прищурился Филч.
— Ну, я же не живодёр какой-то, — повторил его позу я. — Это же серьёзный научный эксперимент, там расчёты, записи, ведение журналов всякие. Буду помаленьку эту сыворотку, по каплям давать и проверять развитие магического ядра, я даже несколько диагностических заклинаний выучил. Только я их не увижу до Рождества. Но зато время будет профессора уговорить.
— Э, Поттер, — задумчиво протянул наш завхоз. — Тут у меня другая мысль появилась.
— Это какая? — разыграл удивление я.
— Я, если ты не в курсе, тоже сквиб, — медленно сказал Филч. — И, в отличие от твоих родственников, всю жизнь в мире магии прожил, много чего знаю. Думаю, что стоит мне с профессором Снейпом переговорить по поводу этого эксперимента. Пусть сперва на мне эту свою сыворотку попробует. Я тут поблизости, и наблюдать за мной будет удобней, да и медведьма тут есть, если вдруг потравлюсь этой сывороткой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Вообще-то, вы правы, вы такой умный, мистер Филч, а я вот не сообразил! Как хорошо, что я вам про такое рассказал, — довольно улыбнулся я.
— Ты иди, Поттер, — заторопился завхоз, — я тебе прощаю отработку. На самом деле, надо бы к профессору сходить, пока не вернулись студенты из Хогсмида. Всё обговорить с ним.
