– Да уж. Нам с тобой в этом отношении было намного проще.
Последующий час мы играли в пиратов на большой игровой площадке, а Лукреция все больше и больше пленяла меня. По-детски простодушная, не по возрасту серьезная и проницательная, она казалась странной, и я надеялась, что ее особенность не помешает ей устроить свою жизнь, когда она вырастет.
Знать мысли окружающих – это тяжелое бремя. А мне нравилась юный творец, и я желала ей всего хорошего.
– Вы готовы к штурму? – крикнул с другой стороны игровой площадки Фордайс, стоя в одной из башенок.
Я восхитилась его красотой: Редклиф был неприлично хорош с пиратской повязкой на голове. Он всегда такой правильный, такой важный, но когда позволял себе расслабиться, становился милым и обаятельным.
Я понимала, почему он был близким другом отца. Фордайс – человек редких душевных качеств. И тем сложнее мне было смириться с тем, что он никогда не будет моим, что он любит и хочет не меня.
Сердце пронзила боль.
– Ты неправа.
– Что? – непонимающе посмотрела я на Лукрецию и, осознав, что она прочитала мои мысли, покраснела.
– Говорю: ты неправа.
– Вы готовы? – повторил свой вопрос князь.
– Нет! – выкрикнула я и снова обратилась к девочке: – Что ты имеешь в виду, говоря, что я неправа?
– Тебе больно, и от этого мне больно, а причин расстраиваться нет.
– Почему ты так решила? – Я смотрела на нее как на свою последнюю надежду.
– Потому что знаю его мысли. Он думает только о тебе и хочет только тебя.
Я покраснела.
– Что значит «хочет»?
– Человеческая нужда. Ты думаешь, что он любит другую, но на самом деле это не так, он любит только тебя. Всегда только тебя, с самого начала. Ты его нужда и мания, его жизнь крутится вокруг тебя.
– Откуда ты знаешь? Ты же еще маленькая, – выдохнула я.
– Я начала слышать мысли людей раньше, чем говорить. Мысли сверстников неинтересны, как и общение с ними, вы – другое дело, – рассмеялась девочка, бросаясь в атаку.
А я завороженно смотрела вслед взрослому ребенку.
Прокручивая в голове то, что услышала от Лукреции, я совсем не подумала об организации штурма, и мы проиграли. Девочка в руках переодетого пирата смеялась, а я думала о ее словах.
Должна ли я верить услышанному? В любом случае истолковать любовь Фордайса можно двояко. Привязанность как к женщине или как к дочери близкого друга? Я всей душой надеялась на первый вариант, но и второй исключить нельзя.
В момент моих размышлений на меня налетела Лукреция и свалила с пластикового борта в море шариков. Барахтаясь, я схватила ребенка в охапку и, прижав к себе, принялась щекотать.
Заливисто рассмеявшись, девочка вывернулась и посмотрела на Фордайса, странно взирающего на нас. В его глазах плескались необычные чувства…
– Она будет, я уверена.
– Что? – растерялся князь.
– Носить его и подарит тебе.
Творец застыл и в следующую секунду покраснел.
– Лукреция!
– Ну ты же хотел знать! – недоуменно воскликнула девочка.
Фордайс, наверное, был готов провалиться сквозь землю.
– Что? – спросила я, переводя взгляд с одного на другую.
Лукреция посмотрела на князя, и тот строго сказал:
– Нет.
– Но ведь она тебе нравится…
– Лукреция!
– Что я тебе? – повернулась я к Фордайсу, но тот, схватив пистолет, выстрелил мне в грудь, снова опрокидывая меня в шарики.
Рыкнув, я тоже схватилась за оружие и понеслась за творцом. Лукреция заливисто смеялась, наблюдая за тем, как я обстреливала коварного князя, а тот с трудом оборонялся.
Я имела неплохой опыт игры в пейнтбол и прекрасно знала, что Фордайс им не увлекался. Нетрудно было догадаться, что навыки стрельбы и ведения боя он приобрел как-то по-другому.
Через полчаса мы с князем, уставшие, сидели на лавочке и ждали прихода четы Рейри, а Лукреция с улыбкой смотрела на нас, покачиваясь на пятках взад-вперед. Редклиф прислонился спиной к стене и выглядел на удивление соблазнительным без своего официоза.
Раз он точно не видит во мне мою маму, чего я так боялась и что делаю все попытки подобраться к нему бессмысленными, то почему бы не попробовать вновь соблазнить его?
– Не видит, и ты совершенно точно должна это сделать: обязательно соблазни его.
Посмотрев широко раскрытыми глазами на девочку, я спрятала лицо в ладонях и застонала.
– Кого соблазнить? – раздался ледяной голос Фордайса.
– Он не должен знать, о ком речь. Лукреция, пожалуйста!
– Ладно, – лукаво улыбнулся ребенок.
А я, поднявшись, направилась быстрым шагом на выход. В дверях столкнулась с главой корпорации и родителями девочки. Пробормотав извинения, я понеслась по коридору и влетела в первую попавшуюся комнату.
Оказалось, что неосознанно попала в женский туалет. Склонившись над раковиной, я поплескала в лицо холодной водой. В это время хлопнула дверь. Повернув голову, я увидела с Фордайса.
– О чем говорила Лукреция?
– Ну о чем может говорить маленькая девочка? О всяких глупостях, – увильнула я.
– Неправда. Нам необходимо это обсудить.
– Редклиф, скажи мне честно: ты в курсе, что это женский туалет? Мужчинам не разрешается сюда входить. А ты, благородный князь, ведешь себя столь безнравственно.
Творец лишь пожал плечами.
В этот момент в туалет вошли две переговаривающиеся женщины. Я узнала их по голосам – те самые сплетницы, разговор которых я однажды подслушала.
Увидев князя, они замерли.
– Видишь, люди хотят в туалет. Не мог бы ты выйти?
– Только вместе с тобой.
– Нет.
– Что ж, тогда у меня нет выбора.
Он схватил меня в охапку и, не обращая внимания ни на сопротивление, ни на удивленные взгляды сплетниц, вынес из дамской комнаты и понес по коридору, ничуть не смущаясь людей. Затем вошел в какое-то помещение и закрыл дверь.
Едва я оказалась на свободе, как тут же набросилась на творца:
– Что ты себе позволяешь? Хочешь, чтобы о нас слухи пошли?
– Можешь не переживать, за пределы корпорации информация не выйдет, а к нашим с тобой перепалкам все привыкли.
– Я плохо на тебя влияю, – устало выдохнула я, присаживаясь на диван.
В комнате, кроме него и еще пары стульев, ничего не было.
– Настя, что означают слова, которые сказала Лукреция. Она прочла твои мысли, ведь верно?
– Верно, – решила не отпираться я.
– Еще одна задумка, как соблазнить завсегдатаев клуба? До меня дошли слухи.
– Конечно, слухи, – пристально посмотрела я на князя. – Ты же отрицаешь, что был там.
– А ты не можешь ответить, зачем мне это было нужно.
– Ну ты же обещал моему отцу заботиться обо мне и относишься очень… по-родственному, – пробормотала я, внимательно наблюдая за творцом. – Ты же сейчас именно поэтому интересуешься моими планами по соблазнению? Ведь как коллега ты, мягко говоря, не имеешь на это никакого права.
– Может, и так, – расплывчато ответил Фордайс.
– Хорошо. Я расскажу тебе все как есть, но при одном условии.
Я решила довериться Лукреции и поставить на кон все.
– Каком условии?
– Ты мне честно ответишь, что имела в виду девочка, когда сказала: «Но ведь она тебе нравится…»
Князь слегка вздрогнул.
– Все просто: ты мне нравишься. Ты чудесная девушка, и я думал о нашей работе и твоей жизни.
Он не соврал, но и правды не сказал. Что ж…
– Хорошо. Лукреция выдала мои мысли по поводу моей дальнейшей личной жизни. У меня есть чувства к одному мужчине, и я решила проявить инициативу и построить с ним отношения, а возможно, и семью.
Князь отошел к окну.
– Может, тебе не стоит спешить?..
– Мне не пятнадцать, я взрослая женщина и хочу, как и все, выйти замуж, завести детей. Что может быть лучше, чем просыпаться с любимым человеком рядом, вместе растить дочку или сына.
Я прилагала все силы, чтобы пробудить в Редклифе жгучую ревность… к самому себе.
– Но твои методы… – заметил князь, не поворачиваясь, чем немало меня раздражал.
– Вполне современные. В этом вопросе я не потерплю вмешательства. Ты понимаешь меня, Редклиф? Уж очень этот мужчина для меня важен. Ты же не будешь лишать меня счастья?
– Это Сергей?
Я возвела очи горе.
– Нет, с Сергеем мы друзья. Это другой мужчина, мы часто с ним видимся… Но его имени я пока тебе не скажу: ты влезешь и все испортишь.
– И так узнаю.
Я только вздохнула.
– Попробуй. – И сменила тему: – Ты мне нужен на выходные. Приедешь в резиденцию?
– Конечно, и скорее всего сегодня вечером.
– Это замечательно. Но почему именно сегодня? – насторожилась я.
– Решил провести для тебя пару уроков самообороны. Мне подумалось, девушка должна суметь постоять за себя.
Понятно, будет стеречь.
– В выходные что-то случится? – уточнил князь.
– Приезжают мама с сестрой погостить, – мрачно поделилась я.
– А ремонт?
– С одним крылом ребята практически закончили… Это их желание приехать, насчет ремонта я предупредила.
