— Это хорошо, — сказал его отец, — но ты дома уже 10 минут, а до сих пор не переоделся в рабочую одежду.
Бэбсон не всегда был гневным проповедником. В своих еженедельных бюллетенях он был оптимистом и быком в конце 1940-х — именно тогда, когда мнение большинства было довольно мрачным. Он и бюллетени-то начал выпускать потому, что в 1940 г., когда открыл консалтинговую фирму, «очередь у ее порога не выстроилась». По мнению Бэбсона, самые ценные человеческие качества — это трудолюбие и здравый смысл. Не ум, не хитрость — а именно здравый смысл. И эти качества рано или поздно приносят свои плоды. С трибуны Бэбсон перечислял «злодеев», к которым я вернусь ниже. Но в тот момент я его переспросил, действительно ли он считает, что ужасное положение нынешнего рынка — это вина профессионалов?
— Конечно, — сказал он. — А чья же еще? Профессионалы — люди, которые должны понимать, как управлять инвестициями, позволили втянуть себя в спекуляции.
— И что, по-твоему, следует делать? — спросил я.
Бэбсон оглядел присутствующих поверх очков.
— Некоторым из вас нужно уйти из этого бизнеса, — сказал он.
В зале раздались нервные смешки. Я спросил, кого конкретно он имеет в виду.
— У некоторых из них офисы прямо здесь, — сказал он.
Я заметил, что не знаю никого, у кого офис был бы прямо здесь.
— Некоторые из них сидят почти у самой сцены, — сказал он. — Когда потенциальный клиент спрашивает нас, на какой рост он может рассчитывать, мы отвечаем: 10 %. А тот говорит, что кто-то обещал ему 20 % годовых. Тогда мы спрашиваем, какой это Фред ему такое наобещал.
По чистому совпадению в зале были довольно известные менеджеры агрессивных фондов, которых звали Фред. Один — опять-таки совпадение — сидел с нами на сцене. (Позднее один из Фредов выразил недовольство тем, что его смешали с остальными Фредами.)
— Слишком много таких Фредов, — пробормотал Бэбсон. Он помолчал и добавил, — Можно ли позволять менеджеру, который всунул Parvin Dohrmann в клиентский портфель, и дальше работать консультантом?
Parvin Dohrmann в короткий срок съехала со 142 до 14.
— У меня тут список, — сказал Бэбсон. Он достал список и принялся читать. — Four Seasons Nursing Homes. Цена на максимуме 91. На минимуме — ноль. Банкрот. И каждый, кто купился на Four Seasons Nursing Homes…
— Дэвид, — сказал я негромко в микрофон.
Аудитория начала нервничать. То, что добродушное настроение растаяло, можно было слышать по звяканью стаканов о графины.
— Commonwealth United, — сказал он. — Максимум 25, нынешняя цена $1. Susquehanna, на максимуме 80, нынешняя цена 7. Unexcelled, максимум 68, нынешняя цена 4. И все это любимчики фондов и консультантов.
— Не читай весь список, — сказал я.
В зале скрипели кресла. Мой сеанс психотерапии приобретал малоприятный оборот. Кто же будет исповедоваться в грехах, когда его уже в них обвинили?
— Теперь компьютеры, — сказал Бэбсон. — Management Assistance, с 46 до 2. Levin-Townsend, с 68 до 3.
— Дэвид, — сказал я.
— Leasco Data Processing, с 57 до 9. Data Processing и Financial General, с 92 до 8.
— Дэвид, — сказал я, — ты уже перешел границу.
Он замолчал. В зале не раздавалось ни звука. Помнится, я подумал, может быть, катарсис изначально был неверной идеей. Может быть, правильнее было бы так: Грешники в Суровой Длани Разгневанного Бога.
— Спасибо, Джонатан Эдвардс[20], — сказал я.
Оваций Бэбсон не удостоился.
Затем были вопросы из зала. Один вопрос был адресован лично Бэбсону — он-то и доказал, что в моей первоначальной идее было хоть какое-то зернышко смысла.
— Неужели вы не совершили ни одной ошибки, о которой можно рассказать здесь?
Этот вопрос был встречен аплодисментами.
Бэбсон ответил, что если поискать как следует, то парочка, наверное, найдется, но серьезных промахов у него не было. Фонд Бэбсона вырос вдвое за семь лет — другим это удавалось сделать в течение месяцев. Однако он продолжал расти, в то время как другие таяли на глазах.
— Председатель конференции спросил, в чем моя стратегия, — сказал Бэбсон. — Она у меня одна и та же. Что в этом году, что в любом другом. Здравый смысл. Пользуйся здравым смыслом.
Я спрашивал всех выступающих, вернутся ли более радостные времена. И все они отвечали, что рано или поздно вернутся. Все — кроме Бэбсона.
— Финансовая история Америки не знала такого надувательства, которое наблюдалось с 1967 по 1969 г., — сказал он. — Нынешнее поколение обожглось на этом так же, как предыдущее в 1929 г., и понадобится много, очень много времени, прежде чем что-либо подобное произойдет снова.
— Когда в 1932 г. я начал работать, — рассказывал Бэбсон позднее, — сталелитейное производство использовало 8 % своих мощностей. Я помню дни, когда трейдинг шел так вяло, что люди в торговом зале гоняли мяч. Лента тикера вообще не шевелилась, а Armour едва перевалил за $4 за акцию. После войны я продавал и покупал акции роста, когда нынешние агрессивные менеджеры еще игрались в песочнице. Бюро переписи населения предсказывало, что численность населения США составит 165 млн — в 1990 г.! Тогда я был радикалом. Теперь я, возможно, жмот и скряга, но времена меняются, меняется и экономика. Новая группа должна вырасти из песочниц, а раны должны затянуться, прежде чем человек снова отважится на такие авантюры.
Я сказал, что это звучит оптимистично.
— Может быть и так, но здравый смысл поможет в любом случае.
Вот бэбсоновский список злодеев:
1. Движение за создание конгломератов, «с его напыщенной болтовней о синергии и леверидже».
2. Бухгалтеры, подыгрывавшие заинтересованным в росте цен на акции руководителям компаний, которые относили к прибылям то, что прибылью не являлось.
3. «Современные» финансовые директора, которые смотрели на пенсионные фонды своих компаний как на новые центры прибыли и заставляли инвестиционных менеджеров пускаться в спекуляции.
4. Инвестиционные консультанты, опустошавшие клиентские портфели, пытаясь сдержать фантастические обещания, которые они раздавали направо и налево для привлечения клиентов.
5. Новая порода инвестиционных менеджеров, активно покупавших худшие из новых выпусков и прочий мусор, и андеррайтеры, которые сделали на них целые состояния.
6. Финансовая пресса, которая возвела в ранг гениев группу новичков, не имевших первейшего по значению качества, необходимого каждому, кто управляет чужими деньгами, — чувства ответственности.
7. Продавцы ценных бумаг, которые продавали эти акции вместе со сказочными историями о них, — а то и с максимальной торговой надбавкой — даже тогда, когда эти бумаги совершенно не отвечали потребностям их клиентов.
8. Лицемерные партнеры ведущих инвестиционных фирм, которые потирали руки, отправляя армии необученных трейдеров в атаку на еще менее знающих инвесторов.
9. Менеджеры взаимных фондов, стремившиеся стать миллионерами в одночасье и прибегавшие ко всем мыслимым и немыслимым трюкам, чтобы показать результативность на бумаге.
10. Портфельные менеджеры, нацеленные на простую стратагему: «Орел — я выиграл, решка — ты проиграл», что принесло им целые состояния на бычьем рынке, но превратило их портфели в пыль и прах, когда рынок стал медвежьим.
11. Аналитики по ценным бумагам, забывшие о профессиональной этике и превратившиеся в сказочников, что позволило целой армии мошенников захватить их некогда почтенные организации.
— Это список ужасов, творимых людьми нашей профессии, которые и подготовили все для самой безжалостной бойни за истекшие 40 лет, — сказал Бэбсон. — Врач из Покателло, штат Айдахо, сам бы в жизни не догадался купить Liquidonics и Minnie Pearl. И его сосед вряд ли сам загорелся бы желанием купить новый взаимный фонд имени Эльдорадо, у которого с тех пор половина денег уплыла в канализацию.
Ничего не скажешь, внушительный список злодеев. У меня такое чувство, что в тех краях, где живет и работает Бэбсон, за отсутствие здравого смысла тебя награждают не портфелем акций, а прочными деревянными колодками, в которых очень неудобно шевелить руками и ногами. В ретроспективе можно добавить, что бэбсоновский список довольно точен за исключением того, что кое-какие пункты по сути повторяют друг друга, а вина целиком и полностью возлагается на финансовую индустрию. Однако мы уже видели, что были и «суперзлодеи», которые помогли подготовить сцену для драмы: не учтенное в бюджете финансирование вьетнамской войны с сопутствующей инфляцией, а также устаревшая структура индустрии ценных бумаг. Четверо из злодеев Бэбсона были инвестиционными менеджерами, повинными в тех или иных грехах, трое были людьми из недр самой индустрии, — партнеры, трейдеры, аналитики — которые проигнорировали требования профессиональной ответственности.
Я привел здесь список Бэбсона для того, чтобы показать: и в самой отрасли шли поиски виноватых, так что не только вы до сих пор чувствуете себя обиженным, но и многие профессиональные менеджеры. И если вы купили долю «взаимного фонда имени Эльдорадо», то вместе с этими менеджерами и погорели.
