Обо всем этом Джон говорить Николаеву не стал, но пришедший ему на смену Ковалев принял эстафету и довел дело до конца.
Вскоре пришел ответ от экспертов. Изъятые папиросы содержали наркотик, и количество его превышало минимум, необходимый для возбуждения уголовного дела. Пообщаться с Джоном приехали оперативники РУОПа. В качестве подарка им были вручены «бизнес-организатор» и потрепанная тетрадь, содержащие много интересной информации об интересных людях.
Судя по всему, Джон удалялся с поля надолго. Может быть, навсегда.
Но ни он, ни его подчиненные отношения к Кате Ветровой и случившемуся с ней не имели. Данных о причастности к этому кого-то из клиентов тоже не нашлось.
Искать предстояло в другом месте.
Знать бы только где.
* * *
Наступило утро понедельника. Игорь Петрович Юрьев собирался на работу. Приняв душ, он растерся махровым полотенцем и теперь, стоя перед висящим в ванной зеркалом, неторопливо брился. Плавающие лезвия мягко скользили по щекам и подбородку, снимая отросшую за выходные дни щетину, покрытую тонким слоем специальной пены. В голове вертелся мотив из надоевшей телерекламы. На кухне, передавая новости, бормотало радио.
Настроение было хорошим. Через две недели Юрьев собирался уйти в отпуск и надеялся, что теперь уже ничто не помешает его планам: три недели на курорте в Болгарии, а потом еще несколько дней у одной знакомой, имеющей собственный дом под Анапой. Конечно, она намного старше его, да и природа обделила ее как красотой, так и интеллектом, но зато — дом, море, машина, фрукты и никаких забот. Недавно Юрьеву наконец удалось поправить свое пошатнувшееся материальное положение, полностью рассчитаться со своими партнерами по бизнесу и даже отложить некоторую сумму, которую он собирался приятно потратить в Болгарии. В Анапе проблем с деньгами у него уже не будет. Конечно, надо бы вернуть деньги этой идиотке Алле, но… Есть много «но».
Невольно усмехнувшись, Игорь поспешно отдернул руку со станком и, только убедившись, что пореза не осталось, продолжил бритье. Во-первых, это его первый настоящий отпуск за последние три года и первый выезд за границу. А во-вторых, она сама виновата, со своим постоянным желанием близости и неукротимой фантазией. Он ведь тогда не смог вовремя прервать свидание именно из-за ее тяги попробовать что-нибудь новенькое. Попробовали… Попробовали так, что он пропустил важную встречу и потерял тысячу долларов. Половина суммы была его, но другая половина принадлежала компаньонам — старшему лейтенанту из расположенной в городе строительной части и милиционеру, постоянно дежурящему на центральном городском рынке. Если по поводу своих пятисот баксов Игорь мог горько вздохнуть и забыть, то пятьсот чужих надо было отдать, и отдать быстро. Что он и сделал. За счет Аллы. И не испытывал по этому поводу никаких угрызений совести. Сидела бы дома со своим мужем-шоферюгой, так и проблем бы никаких не возникало, разве что из-за недосоленного супа. А за новые впечатления и удовольствия надо и платить иногда. Зато в следующий раз умнее будет, а с деньгами уж выкрутится как-нибудь. Самое неприятное заключалось в том, что иногда на работе ему приходилось с ней встречаться. Но, даже вернувшись из отпуска, до сентября он ее больше не увидит, а в октябре-ноябре он планировал вообще уволиться из роно и заняться бизнесом. Благо есть уже какой-то опыт и связи налажены.
Покончив с бритьем, Игорь тщательно промыл дорогой станок, подарок еще одной «использованной» дурочки типа Аллы, смыл остатки пены с лица и протер кожу лосьоном. Он нравился себе и, что самое главное, нравился женщинам, которые очень часто ему помогали и которых он спокойно оставлял, когда помощь становилась не нужна.
Завтракал Игорь недолго, гораздо больше времени ушло на то, чтобы одеться. Его гардероб был невелик, но состоял только из качественных, престижных вещей. Легкий костюм, белоснежная рубашка, со вкусом подобранный галстук, который подарила та же машинистка, которая была у него до Аллы. А может, и одновременно с ней, теперь уже не вспомнить. Сверкающие туфли и дорогой солидный «дипломат».
Оценив в зеркале свой внешний вид. Юрьев остался доволен. На мелкого чиновника из роно он походил в последнюю очередь, ни дать. ни взять — преуспевающий, твердо вставший на ноги бизнесмен средней руки.
Погасив в коридоре свет, Игорь легко сбежал по лестнице и вышел на залитую солнцем улицу.
На Вову, сидевшего за рулем припаркованной неподалеку «семерки», внешний уверенный вид Юрьева впечатления не произвел.
— Внимание, он вышел, — проговорил Вова, поднося ко рту микрофон рации. — В зеленом костюме и с черным чемоданом. Сейчас прикуривает. Понял?
— Понял, понял!
Впечатление было такое, будто собеседник спрятался на заднем сиденье, а не сидит в кабине грузовичка «авиа», застывшего у тротуара в двухстах метрах впереди. Вова удовлетворенно отложил рацию и включил зажигание.
Выйдя из подъезда, Юрьев одобрительно посмотрел на стоящую под самыми окнами иномарку редкой спортивной модели, равнодушно покосился на расположившиеся неподалеку красные «Жигули», закурил и энергично двинулся к перекрестку. Он очень надеялся, что производит впечатление человека, идущего на автостоянку за собственной машиной, а не спешащего на автобус. Игорь давно уже мечтал о собственной машине, но пока средства позволяли рассчитывать только на развалюху выпуска семидесятых годов, и он терпеливо ждал. Ждал, твердо уверенный в том, что через год-другой сделает себе и машину, и просторную квартиру, и многое другое.
Впереди, возле тротуара, стоял синий с белой крышей фургон «авиа». Из выхлопной трубы вился сизоватый дымок.
Не доходя до него нескольких метров, Юрьев бросил в лужу окурок и переложил «дипломат» в правую руку. Он шел по отработанному графику, чтобы успеть в роно точно к началу рабочего дня и не провести там ни одной лишней минуты.
Но график оказался сорванным, и на свою работу в этот день Игорь так и не попал. Когда он проходил мимо синего «авиа», пассажирская дверца кабины распахнулась, и выскочивший оттуда парень с ходу ударил его резиновой дубинкой по голове. Удар был рассчитан точно и сразу лишил Юрьева чувств, но упасть ему не дали. Тот же парень подхватил Игоря под руки и проворно оттащил к задним дверцам фургона, которые кто-то уже успел открыть. Внутри фургона ждали еще двое, которые умело приняли и швырнули в угол бесчувственное тело с «дипломатом». Дверцы фургона захлопнулись, парень с дубинкой успел занять свое место в кабине, и машина плавно отошла от тротуара.
— Отлично, — проговорил Вова по рации, обгоняя на своей «семерке» фургон. — Никто нас не видел. Едем, куда договаривались. Поосторожнее с гаишниками.
Понедельник вообще тяжелый день, но этот понедельник оказался для Игоря Петровича Юрьева просто неподъемным и сломал его на всю жизнь.
Когда он пришел в себя, фургон уже остановился. Задние дверцы были открыты, и Юрьев увидел зеленую лужайку, строгие сосны и заросшее камышом озеро. Сам он лежал на боку на грязном полу фургона, сведенные за спину руки стягивали наручники, а брюки, вместе с трусами, оказались спущены ниже колен, и его собственный ремень туго перехватывал щиколотки. Голова разламывалась от боли, в ушах непрерывно стучало, глаза с трудом фокусировались на отдельных предметах. Рядом никого не было.
Юрьев попытался пошевелиться. С трудом подавив стон, он сумел подползти к передней стенке и сесть, прислонившись к ней спиной. Он ничего не понимал. Видимо, произошла какая-то нелепая ошибка, его просто с кем-то перепутали. В самом деле, кому он нужен, кто станет его похищать? Бред какой-то! Нет, точно, ребята обознались. Вот черт! Как бы с ними объясниться? И как они воспримут свою ошибку? Просто отметелят и бросят здесь, в лесу, или отправят в бессрочное подводное плавание? Ну надо же так влипнуть! Наверное, выйди он из дома на пять минут раньше или позже, ничего бы этого не было.
Снаружи донеслись голоса. Двое мужчин, о чем-то переговариваясь, приближались к машине.
Юрьев напрягся, пытаясь уловить хоть что-то из их разговора. Даже стук в ушах куда-то пропал. Голоса приближались, становились четче. Они говорили… Они говорили о какой-то пьянке. Вернее, один говорил о том, как после субботней попойки переспал с мулаткой, а второй слушал, изредка вставляя короткие замечания. Юрьев ждал. Голоса становились все громче, и наконец Игорь увидел двух парней, подошедших к распахнутым дверцам фургона.
— О! Гляди, бля, оклемался! — обрадовался тот, который переспал с мулаткой. Он был одет только в синие спортивные брюки и кроссовки на огромных воздушных баллонах, мускулистый торс покрывали жесткие черные волосы и разводы цветных татуировок, а лицо могло выдержать прямое попадание тбрпеды.
Второй, менее высокий, но такой же широкоплечий, одетый в полосатую футболку и голубые джинсы, молча кивнул.
