— А можно мне с вами тоже? — попросился Марко. Доминик представил мальчика своей матери.
— А твои родители не будут возражать? Может быть, позвонить им? — с сомнением спросила госпожа Каша.
— Я бы с удовольствием, но это дорого. Ведь мои родитель в Италии, — доверчиво сказал Марко. — А тетя бы разрешила.
— Ну хорошо, идем! — согласилась мать Доминика.
И никому не пришло в голову спросить у Марко, кто же его тетя.
Исчезновение Марко
— Я предлагаю начать прогулку по Пратеру с колеса обозрения. Вы сразу же поймете почему, — заявил Доминик в своей выспренной манере. — А у тебя есть каникулярный билет? — спросил он Марко, когда они направились к кассе. — Если есть, то для тебя бесплатно.
Марко кивнул и достал свою потрепанную измятую книжечку. После того как госпожа Каша купила для себя билет, все уселись в просторную кабину.
И вот колесо диаметром в шестьдесят один метр пришло в движение и повлекло их наверх. Иногда оно останавливалось на несколько секунд, чтобы пассажиры могли полюбоваться с высоты видом Вены.
— Колесо обозрения принадлежит к числу особых достопримечательностей Вены, — гордо сообщил Доминик. — Я сам ценю его за то, что отсюда видны все аттракционы Пратера и можно спланировать, куда пойти в первую очередь.
— Чиво? — Марко уставился на Доминика, раскрыв рот. Он не понял ни слова из его речи.
— Марко, ты не удивляйся, — сказала ему Лизелотта. — Доминик у нас мастер международного класса по манере сложно изъясняться.
— И так же запутанно думать! — насмешливо добавил Аксель. — Юный наш мыслитель. Чем составлять планы, не лучше ли отправиться наудачу?
Госпожа Каша засмеялась и вынула из кошелька несколько купюр.
— Вот вам стартовый капитал. А в час я надеюсь с вами встретиться вновь. Я буду ждать вас в ресторанчике «Швейцарский сад», к тому времени вы наверняка проголодаетесь.
Следующие два часа пролетели как одно мгновение. Кникербокеры и Марко вдоволь натерпелись страху на «дороге ужасов», нахохотались до судорог в комнате смеха и надавали затрещин дядюшке Силомеру. Но тот стойко сносил их удары, даже не шелохнувшись. Его били по ухмыляющейся физиономии, а стрелка в это время показывала силу удара.
— «Маменькин сынок»! — хохотал Аксель. — Доминик, твоя стрелка показывает «маменькин сынок»!
— Кто бы говорил! — ворчал Доминик. — У самого-то показывает «мушиный вес»!
Лизелотта не обращала внимания на их перебранку. Она незаметно для Марко наблюдала за ним. Что-то не так. Он все время был охвачен беспокойством, как будто чего-то боялся. Но чего?
— А я хочу посидеть отдохнуть, — объявила Поппи. — Безумно жарко сегодня.
— А что вы имеете против скамеек на колесиках? — спросил Доминик.
Аксель бросил на него сочувственный взгляд и насмешливо поинтересовался:
— У тебя тепловой удар или солнечный?
Доминик сердито отмахнулся:
— Ни то, ни другое. Идемте, сейчас увидите, что я имел в виду.
Он повел Лило, Акселя, Поппи и Марко к маленькой станции возле узкоколейной железной дороги. Через несколько минут с громким шипением и свистом к станции подъехал маленький паровозик с десятком открытых вагончиков.
— Это лилипутская железная дорога, — объяснил Доминик. — Объедем на ней весь Пратер.
В каждом вагончике было по две скамьи, на каждой помещалось два человека. И так получилось, что четверо кникербокеров заняли один вагон, а Марко пришлось ехать в другом вагоне одному. Лизелотта слишком поздно сообразила, что ей надо было сесть вместе с Марко. Поезд уже тронулся и покатил. Остальные вагоны пустовали — было уже время обеда.
Друзья с наслаждением подставили лица ветерку.
Это случилось незадолго до остановки. Локомотив замедлил ход, и тут Лизелотта услышала позади громкий вскрик. Она оглянулась и не поверила своим глазам.
— Что вы делаете! Сейчас же отпустите мальчика! — в ужасе крикнула она.
Кникербокеры беспомощно наблюдали, как здоровенный верзила с блестящей лысиной бежал рядом с вагоном Марко, вцепившись мальчику в рукав, и пытался вытащить его из вагона. Марко отбивался как мог и кусал схватившую его руку. Но детина, похоже, не чувствовал боли.
Когда поезд замедлился до скорости пешехода, верзила легко вытащил худенького Марко из вагона, перекинул его через плечо, как мешок с песком, и побежал прочь.
— В погоню! Надо его догнать! — крикнула Лизелотта и выпрыгнула из вагона, не дожидаясь остановки.
Аксель стартовал с места пулей и быстро обогнал всех остальных. Разрыв между ним и похитителем сокращался метр за метром.
Великан пыхтел и отдувался как паровоз. Он пересек широкую аллею и скрылся в кустарнике. Тут у него было преимущество: он мог бежать напрямик, топча кусты. А Акселю с его короткими ногами приходилось все время делать крюки и спотыкаться о корни.
Расстояние между похитителем и преследователями теперь снова увеличивалось.
Аксель увидел в просветы между деревьев, что похититель выбежал на поляну и быстрыми шагами пересекал ее. На другой стороне уже были видны дома и улица.
И хоть мальчик уже задыхался, он напряг последние силы и сделал еще один спринтерский рывок. Он должен спасти Марко! Маленький итальянец, похоже, уже не отбивался, а бессильно повис на плече разбойника.
«Что это… что он делает?» — пронеслось у Акселя в голове.
Похититель остановился перед машиной, припаркованной на обочине дороги, и вдруг начал укорачиваться. Сперва в землю погрузились его ноги, потом туловище, а вот и голова его скрылась под асфальтом.
Когда мальчик подбежал ближе, он понял, в чем дело.
— Где он? Куда он подевался? — услышал он за спиной прерывающийся голос Лизелотты.
— Туда… вниз! — прохрипел Аксель, показывая на открытый канализационный люк.
— Чего стоять! Полезли! — скомандовала девочка.
Аксель с сомнением поглядел на нее: она что, всерьез?
Лило оттолкнула его и ступила на металлическую скобу, вбитую в бетонную стену канализационной шахты. Она быстро исчезла в глубине. Поколебавшись, Аксель последовал за ней.
Когда подоспели младшие кникербокеры, ни Акселя, ни Лизелотты нигде не было видно.
В подземном лабиринте
Тесная горловина канализационной шахты вела в просторный подземный тоннель.
Лизелотта нащупывала ногой очередную скобу в стене. Но скобы кончились, и стена шахты переходила в свод тоннеля.
Девочка глянула вниз и в полутьме увидела под собой бетонированный пол. Рядом протекал темный зловонный ручей.
Лило отпустила руки и спрыгнула на бетон. Выпрямляясь, она поскользнулась и чуть не упала в вонючую жижу. Пол был сырой и скользкий. Но она удержалась и с облегчением вздохнула.
— Осторожно, Аксель, только не прыгай, а потихоньку слезай с последней скобы, — сказала она мальчику, который появился в шахте над ее головой. Вскоре Аксель уже стоял рядом с ней. — Тьма кромешная, — пробормотала Лизелотта.
— Это не страшно! — Аксель тут же вытащил из кармана фонарик. Он был маленький, в форме авторучки, но светил довольно ярко. Мальчик никогда не расставался с ним.
— Ах! — вскрикнула Лило, когда круг света скользнул по тоннелю. Три жирные крысы шарахнулись в темноту.
— Не бойся, они сами тебя боятся! — шепнул ей Аксель. — Но… зачем же этот бандит сюда спустился? — с удивлением рассуждал он. — Я хочу сказать, зачем ему понадобилось удирать по этой вонище?
Лизелотте же это было совершенно ясно.
— Канализация пронизывает весь город. В принципе по этим ходам можно добраться до любого места, и никто тебя не обнаружит. Тут даже снимали один детективный фильм. Назывался «Третий человек».
Аксель натянул майку себе на нос, чтобы хоть как-то фильтровать воздух.
— Ну и вонища! — простонал он.
— А ты хотел, чтоб тут фиалками пахло! В канализации-то! — с издевкой сказала Лило.
«Помогите-е-е!» — донесся откуда-то издалека слабый зов.
— Откуда кричали? — Лизелотта вопросительно взглянула на Акселя. — Ты смог бы определить?
Мальчик секунду подумал и указал направо. Он посветил туда фонариком и пошел вперед. Оба на цыпочках осторожно пробирались вдоль сточной канавы, внимательно глядя под ноги, чтобы не наступить на какую-нибудь крысу.
Тоннель сперва тянулся прямо. Потом Аксель внезапно остановился и прошептал:
— Стой!
Прислушавшись, он попятился назад, потеснив свою подругу на несколько шагов. И очень вовремя. Потому что тут же темная вода хлынула из боковой трубы.
Лило и Аксель закашлялись и зажали себе носы. Ну и вонь!
«Пусти меня! Пусти-и-и!» — слышался вдали слабый крик Марко. Его голос, казалось, был теперь ближе, чем раньше. Значит, кникербокерам удалось немного сократить разрыв.
