лишь о разгроме монастырского обоза при отступлении полков.
Почему воеводы, громившие повстанцев в начале лета, вынуждены были отступить в конце лета? На то были свои причины. На первом этапе гражданской войны армия Годунова распалась после двухмесячной осады Кром. Воеводы Шуйского застряли у стен Кром и Ельца более чем на два месяца. Безуспешная осада деморализовала дворянское ополчение. Многие дети боярские были вызваны на службу еще в мае 1606 г. и к осени успели истратить свои припасы. Виды на урожай были плохими. Весной, в разгар цветения внезапно наступили заморозки и «паде мраз на всеплодие».{166}Злаки и прочие всходы погибли повсюду. Ввиду неурожая цены на хлеб стали стремительно расти. Осведомленный автор «Бельского летописца» отметил факт голода в лагере: «Под Ельцом тое же осени государевы бояре и воеводы и все ратные люди запасы столовыми велми оскудели и купили четь сухарей по 9-ти рублев и больши: и от тое скудости многие размышленья стали».{167} Годовое жалованье рядовых помещиков не превышало трех-пяти рублей. Очевидно, даже им цены в 9 рублей за четверть сухарей были недоступны. Спасаясь от голода, дети боярские и прочий служилый люд стали покидать полки. Однако сколь бы важное значение ни имели экономические затруднения, решающее влияние на ход событий оказывали политические и социальные факторы.
Воспользовавшись тем, что войска Шуйского в течение длительного времени были скованы под Ельцом и Кромами, повстанцы заново организовали свои силы. Казачий атаман Болотников, отброшенный от Кром в дни первого наступления, вернулся в Путивль и сформировал там новое войско. Его главным помощником стал сотник Ю. Беззубцев, возглавлявший путивльских самопальников. Источники зафиксировали тот факт, что Болотников прошел через Комарицкую волость.{168} На помощь к нему прибыли новые отряды вольных казаков с Дона.
В 1605 г. Беззубцев пробился к осажденному в Кромах атаману Кореле через осадный лагерь Годунова. Год спустя повстанцы повторили свой дерзкий маневр. Как записал автор «Бельского летописца», «лета 7115-го года в осень пришел под Кромы ис Путивля… Болотников и ратных людей от Кром отбил, а сам в Кромах стал»{169}. Две записи Разрядного приказа позволяют уточнить летописную версию. Первая запись гласит: «И под Кромами у воевод с воровскими людми был бой и из Путивля пришол Ивашко Болотников да Юшка Беззубцов… прошли на проход в Кромы». Из второй разрядной записи следует, что на осень под Кромами должны были остаться воеводы Трубецкой и Нагой, но они отступили, «как их Болотников от Кром оттолкнул».{170}
В окружении Мнишека победы повстанцев над Шуйским описывали с помощью выражений: «наголову разбили», «гнали и били». Буссов и дьяки Разрядного приказа употребляли иные выражения, по-видимому, более точно отражавшие происшедшее: «оттолкнули», «побили и потеснили» и др.{171}
Воеводы отступили к Москве не потому, что были разгромлены восставшими. Плохо вооруженным пешим отрядам Болотникова трудно было опрокинуть тяжеловооруженную дворянскую конницу, господствовавшую на поле боя. Успех Болотникова был ограниченным: ему удалось потеснить воевод и прорваться внутрь осажденной крепости. Но победа Болотникова деморализовала воевод под Кромами и Ельцом. Автор «Нового летописца» очень точно описал причины отступления главной армии из-под Ельца: «Слышаху же под Ельцом бояре, что под Кромами смутилось, отоидоша от Ельца прочь и поидоша все к Москве».{172} Книги Разрядного приказа конкретизируют летописное известие о «смуте» в дворянском ополчении под Кромами. Войско было утомлено длительной осадой и начало распадаться после первого же поражения. Вышли из повиновения даже самые преданные царю отряды конных помещиков из Новгорода, Пскова, Великих Лук и замосковных городов: «И после бою (у Кром. — Р. С.), — значится в разрядах, — в полкех ратные люди дальних городов — ноугородцы, и псковичи, и лучаня, и торопчане, и замосковных городов под осень в полках быть не похотели, видячи, что во всех украинных городах учинилась измена и учали из полков разъезжатца по домам, и воеводы князь Юрьи Никитич с товарыщи отошли на Орел».{173}
Составитель «Бельского летописца», описавший голод в осадном лагере под Ельцом и назвавший установившуюся там цену на хлеб, подтверждает версию о том, что Воротынский отошел от Ельца, узнав об отступлении войск Трубецкого из-под Кром: «И от тое скудости (дороговизны и недостатка провианта. — Р. С.) многия размышленья стали; и послыша то, что государевы воеводы ис-под Кром отошли, а вор Ивашко Болотников… пришел в Кромы…».{174}
И. И. Смирнов отнес события под Кромами и Ельцом к августу 1606 г., отметив при этом, что битва под Ельцом имела место, вероятно, во второй половине августа.{175} Его предположение может быть подкреплено дополнительными аргументами. Будучи в Ярославле, Рожнятовский записал известие о поражении царских войск под Ельцом 7 (17) сентября и под Кромами И (21) сентября 1606 г.{176} Расстояние от Ельца и Кром до Москвы составляло около 350–400 верст, так что надо было не менее недели, чтобы весть об отступлении достигла Москвы. В Ярославль эта весть должна была попасть с запозданием еще в 3–4 дня. Приняв во внимание все эти поправки, можно сделать вывод, что царские полки отступили от Ельца и Кром во второй половине августа, причем первым отступило войско Воротынского.
Главная ценность дневниковых записей Рожнятовского состоит в том, что они были сделаны своевременно и заключают в себе точную хронологическую информацию. Наиболее достоверные источники (разрядные записи, «Записки» К. Буссова, «Бельский летописец») подтверждают эту информацию. В августе 1606 г., писал Буссов, Пашков двинулся от Ельца к Москве. По разрядам, после боя с Болотниковым у Кром ратные люди «под осень» стали разъезжаться из полков. Из «Бельского летописца» следует, что Болотников предпринял успешный поход на Кромы «в осень», т. е. на исходе лета, в августе.
Правительственные войска громили повстанцев в открытом поле, но воеводы не могли воспользоваться плодами своих побед. Восстание захватывало новые местности, лишая их опорных пунктов, перерезывая пути сообщения. В разгар осады Ельца Воротынский получил весть, что в Белгороде убили «изменники белгородцкия мужики» местного воеводу боярина П. И. Буйносова-Ростовского. Произошло это «в среду в третьем часу дня» 30 июля 1606 г.{177}
Одной из крупнейших пограничных крепостей была крепость Ливны, располагавшаяся поблизости от Ельца. Разрядный приказ направил туда энергичного воеводу окольничего М. Б. Шеина, поручив ему сформировать там передовой полк. Вскоре же Шеин получил распоряжение идти на помощь к Воротынскому под Елец. Выполнить этот приказ он не смог, потому что гарнизон и население Ливен восстали. Как значится в разрядах, «под Елец царь Василей послал боярина… Воротынского, да с Ливен
