Инстинктивно я поднял руку, увидел, как шар из червей поднимается над поверхностью, а за ним тянется большой угорь, который изо всех сил извивается, словно с бешеной скоростью плывет мне навстречу, вместо того чтобы попытаться удрать. Я вытащил его из воды и перекинул через борт лодки, и вот он уже лежит у наших ног, кидаясь из стороны в сторону, как внезапное напоминание о последствиях.
Все произошло за несколько секунд — и дальше продолжалось в том же духе. В ту ночь мы поймали двенадцать угрей. Следующей ночью, несколько дней спустя, — пятнадцать. Угри клевали постоянно, а мы просто вытаскивали их из воды, как морковку из грядки. Словно они появлялись из неиссякаемого источника, разверзшегося под нами, и это было если не исполнено смысла, то, по крайней мере, понятно. Древний метод не просто работал — он показал себя на редкость эффективным. Мы нашли способ перехитрить угря, превзошедший все наши предыдущие попытки.
Однако после тех двух ночей мы никогда больше не повторяли этот опыт. Думаю, это было связано с теми образами, которые поневоле возникали в сознании. Желтовато-коричневый блестящий угорь — как он ползает в иле по дну в темноте и вцепляется всей пастью в копошащийся клубок умирающих червей. И как потом позволяет достать себя из воды — без крючка, без борьбы, словно он сдался, словно сам пытается бежать от чего-то, скрытого в темноте. Этот образ не вязался с нашим представлением об угре. Здесь он вел себя не так, как мы привыкли. Вероятно, мы просто подобрались к нему слишком близко.
Жуткий угорь
Одиннадцатого ноября 1620 года судно «Мэйфлауэр» бросило якоря у мыса Код в юго-восточной части нынешнего штата Массачусетс в США. Двумя месяцами ранее судно покинуло Англию, имея на борту сто два пассажира и около тридцати членов экипажа. Пассажирами в основном были пуритане, принадлежавшие к строгому протестантскому течению, проповедовавшему верность Библии и аскетическую жизнь. Они покинули Англию, страдающую от нищеты и религиозных притеснений, сначала сделав временную остановку в Нидерландах, а затем отправившись на запад с целью начать на новой земле новую жизнь. Они предприняли это путешествие в надежде обрести в Новом Свете свободу и благополучие, однако к тому же считали, что поступают по воле Божьей. Они воспринимали самих себя не как беженцев, а скорее как избранных. Избранные Богом для спасения, для того, чтобы Его именем нести и распространять по миру истинное учение.
Однако спасению, как часто бывает в христианских легендах, предшествовал целый ряд испытаний. А когда спасение все же пришло, то в весьма неожиданной ипостаси.
Уже настала суровая зима, когда судно «Мэйфлауэр» бросило якорь у североамериканского побережья. Земля была пустынная и холодная, и пассажирам пришлось оставаться на борту в течение нескольких месяцев, прежде чем они смогли сойти на берег. Небольшая экспедиция, отправившаяся в лодке исследовать окрестности, сильно пострадала. Некоторые из ее членов замерзли насмерть, пытаясь переночевать в снегу на побережье. Те, кто пережил ночь, к радости своей, нашли захоронение и внешне заброшенное хранилище маиса и бобов, однако, обчистив склад, они обнаружили, что за ними гонятся аборигены, еду которых они украли. Ночью на них напали воины, вооруженные луками со стрелами, — к счастью, горе-переселенцы отделались легким испугом.
На борту корабля вскоре начали свирепствовать туберкулез, пневмония и цинга. Еды не хватало, вода была грязная. К приходу весны из ста двух пассажиров в живых оставалось только пятьдесят три. Погибла и половина экипажа.
Только в марте выжившие колонисты наконец смогли сойти на землю, по-прежнему намеренные осуществить свой план и волю Господа. Замерзшие, голодные, они держались лишь убеждением, что Бог на их стороне. Они не знали, где начать строить свою колонию и как заключить мир с местным населением. Не знали они и того, на каких животных охотиться, какие растения съедобны и как найти питьевую воду. Новая земля обетованная, возможно, и была гостеприимна, но только для тех, кто знал и понимал ее.
Именно тогда они наткнулись на Тисквантума. Это был индеец, принадлежавший к племени патуксетов, за несколько лет до того захваченный в плен англичанами, увезенный в Испанию и проданный на невольничьем рынке, которому удалось бежать, пробраться в Англию и выучить язык. Через некоторое время он на одном из кораблей вернулся в Америку, где обнаружил, что все его племя вымерло от эпидемии, по всей вероятности завезенной все теми же англичанами.
В его действиях не было логики, да и не всегда мотивы поведения человека объясняются его историей; как бы то ни было, Тисквантум спас жизнь несчастным английским колонистам. И первое, что он сделал, — подарил им целую охапку угрей. Уже в день их первой встречи Тисквантум отправился на реку, и один из переселенцев записал в свой дневник, позднее пересланный в Англию: «Вечером, к радости наших людей, он вернулся с таким количеством угрей, сколько помещалось у него в руках. Они были жирные и сладкие. Он вспугивал их, топоча ногами по дну реки, и ловил руками, без всяких снастей». Это был дар Божий в тот момент, когда он более всего был необходим, — то спасение, о котором они до последнего молились.
Вскоре Тисквантум обучил переселенцев самостоятельно ловить угря и объяснил, где рыбу легче всего найти. Он дал им маис и показал, как его выращивать, показал им, где найти дикие овощи и фрукты, и дал советы, где и как охотиться. Не последнее значение имело и то, что он помог им договориться с местным населением, выступая посредником при заключении мира, благодаря чему заблудшие англичане вообще смогли там остаться.
Все это позволило ранним колонизаторам Американского континента выжить и со временем стать легендой в американском эпосе. Прибытие корабля «Мэйфлауэр» с тех пор считается символическим и эпохальным событием в истории США, бесконечно упоминаемым в мифологизированном и романтизированном виде в различных патриотических ситуациях.
В ноябре 1621-го — через год после прибытия и в районе той даты, которая с тех пор и именно в связи со спасением пилигримов называется Днем благодарения, — они сделали в своем дневнике запись о той
