Солнце погасло. В наступившей темноте Блэр услышала крики, вой, плач. В воздухе вдруг запахло кровью.
— Ты не одна, — сказала Морриган. — Даже здесь.
Потом все исчезло. Блэр смотрела в глаза Ларкина, чувствовала его пальцы, сжимавшие плечи.
— Ну вот, ты здесь, ты вернулась. — Она была так ошеломлена, что не сопротивлялась, когда Ларкин притянул ее к себе, обнял и прижался губами к ее волосам. — Ты вернулась, — повторил он. — Что это было, вампир?
— Нет. Уф. Отпусти меня.
— Не торопись. Ты вся дрожишь.
— Да нет. Это ты дрожишь.
— Возможно. Ты меня до смерти напугала. — Он слегка отодвинулся. — Ты стояла и смотрела в пространство невидящими глазами. Не слышала, когда я окликнул тебя. Не видела меня, когда я стал прямо перед тобой. А твои глаза… — Ларкин прижал губы к ее лбу. «Так родители проверяют, нет ли у ребенка температуры», — подумала она. — …были такими темными и глубокими.
— Морриган. Она устроила мне небольшую экскурсию. Но со мной все в порядке.
— Может, хочешь прилечь, отдохнуть? Немного прийти в себя. Я побуду с тобой.
— Нет, я же сказала: все в порядке. Я думала, что ты на меня злишься.
— Злился… чуть-чуть. Ты крепкий орешек, Блэр. Я еще никогда не тратил столько сил, ухаживая за женщиной.
— Ухаживая? — вырвалось у нее. — Терпеть не могу ухаживаний.
— Это я понял, но ничего не поделаешь. Но как еще мужчина может показать женщине, что она привлекает его? В любом случае, как бы я ни обижался или злился, я всегда буду рядом с тобой.
«Все мужчины одинаковы», — мелькнуло у нее в голове.
— Со мной все в порядке. Просто немного взбудоражена от того, что получила послание богов.
— Какое послание?
— Лучше собрать всех, чтобы мне не повторять одно и то же несколько раз. В библиотеке, — решила она. — Там удобнее всего.
Блэр мерила шагами комнату, ожидая Гленну и Хойта. Вероятно, магию не могут прервать даже послания богов. Пытаясь побороть нетерпение, она теребила два крестика, висевшие у нее на шее. Один она носила почти всю жизнь. Его передавали в семье из поколения в поколение — от Нолы, а значит, и от Хойта. Крест Морриган, один из тех, что богиня дала ему, отправляя на битву в другой мир, в другую эпоху.
Второй они с Гленной отлили с помощью магии из фамильного серебра и волшебного огня. Эмблема команды и щит, который каждый из них, кроме Киана, никогда не снимал.
Первый крест когда-то спас ей жизнь, вспомнила Блэр. Значит, магия важнее нетерпения.
Тем не менее, когда Мойра предложила ей чай, она отрицательно покачала головой.
Мысленно Блэр уже проделывала то, что предстояло сделать, — и ей это не нравилось. Хоть какое-то движение — то, чего все они хотели. То, чего им не хватало.
— Двое снаружи, — тихо сказала Мойра. — Уже несколько дней мы никого не видели, а сейчас они появились. Двое, на самой границе леса.
Блэр шагнула к окну, стала за спиной Мойры и окинула взглядом опушку.
— Да, вижу. Но с трудом.
— Может, взять лук?
— Слишком далеко в темноте, — ответила Блэр, потом пожала плечами. — А почему бы и нет? Если не попадешь, то хотя бы продемонстрируешь, что мы не спим.
Мойра вышла, и Блэр окинула взглядом комнату. Киан развалился в кресле с книгой и бокалом вина. Ларкин сидел на диване, потягивая пиво и наблюдая за ней.
Ей не хотелось чая, который заварила Мойра, не хотелось успокаиваться. Но и алкоголь, притуплявший чувства, ее тоже не привлекал.
Блэр вновь прошлась по комнате, вернулась к окну. Вампир слева рассыпался в прах. Стрелы она не заметила, но увидела, как второй вампир попятился и растворился среди деревьев.
«Нет, мы не спим», — подумала она.
— Простите, что заставили себя ждать, но мы не могли просто так все бросить. Чай. Превосходно. — Войдя в комнату, Гленна направилась прямо к столу и налила две чашки, себе и Хойту. — Что-то случилось?
— Да. Подождем Мойру. Она поднялась наверх — подстрелила одного из вампиров, они появились снаружи.
— А-а. — Гленна вздохнула. — Значит, вернулись. Так было хорошо без них.
— Смогла достать только одного. — Мойра с луком в руке вошла в комнату. — Второго не увидела — слишком темно. А тратить стрелу мне не хотелось. — Она поставила лук и колчан у окна. На тот случай, если они снова понадобятся.
— Отлично, все собрались. Морриган нанесла мне визит — или я ей. Смотря с какой стороны посмотреть.
— У тебя было видение? — спросил Хойт.
— Называй как хочешь. Я видела поле битвы. Пустое. Только ветер, туман и богиня. Много загадочных слов, но в конце она сказала, что мы должны отправиться в Гилл через неделю, считая с сегодняшнего дня.
— Мы возвращаемся? — Мойра шагнула к Ларкину и схватила его за плечо. — Мы возвращаемся в Гилл.
— Так сказала богиня, — подтвердила Блэр. — У нас неделя на сборы. Необходимо выяснить, что нам нужно, все упаковать, закончить ваши магические дела в башне. Мы пойдем к каменному кольцу, через которое вы попали сюда. — Она кивнула Ларкину и Мойре. — Тем же путем, что и Хойт. Не знаю, как оно действует, но…
— У нас есть ключи, — объяснила Мойра. — Их дала Морриган. Один мне, один Хойту.
— Значит, готовимся к отъезду. Берем столько оружия, сколько сможем унести. Настойки, мази — все, что скажут Гленна и Хойт. Думаю, главная трудность — как доставить туда Киана. Будем надеяться, что день будет дождливым, или выйдем из дома после захода солнца. За нами снова наблюдают, и Лилит будет знать, что мы тронулись в путь. Ничуть не сомневаюсь, что нам попытаются помешать.
— И сообщат Лилит, что мы покинули дом, — добавила Гленна.
— Она поймет, куда мы ушли. Отправляясь в Гилл, мы приведем ее за собой. — Рука Мойры крепче сжала плечо Ларкина. — Я принесу несчастье своему народу.
— Тут ничего не поделаешь, — попыталась успокоить ее Блэр.
— Тебе не понять, потому что ты с детства привыкла к этому, — возразила Мойра. — Я хочу домой. Так сильно хочу, что не высказать словами. Но привести с собой зло? А если битва не состоится? Может, нам удастся найти врата, через которые проходит Лилит, и каким-то образом запереть их. Тогда мы изменим судьбу.
Блэр всегда полагала, что от судьбы никуда не деться.
— Тогда битва случится здесь, в неподходящем месте. И шансы на победу уменьшатся.
— Мойра. — Ларкин встал, обошел вокруг дивана и посмотрел сестре в лицо. — Я люблю Гилл не меньше, чем ты, но другого пути нет. Так было сказано тебе, и так ты сказала мне.
— Ларкин!
— Зло, о котором ты говоришь, уже проникло в Гилл. Забрало твою мать. Неужели ты хочешь, чтобы теперь я покинул свою мать, хочешь разрушить мою веру? Рискнуть всем, что у нас есть?
