– Не расписываясь… – заметил Шубин.
– Не беда. Два года – нормальный срок, чтобы проверить свои чувства. Быть может, они собирались пожениться в самое ближайшее время. Да мало ли… И тут настройщика убивают. Дают ему выпить отравленного вина. И в день убийства Лариса исчезает. Господи, сколько можно прокручивать эту ситуацию?! Было бы куда проще расследовать, если бы не исчезновение этой загадочной женщины. Подумаешь, убийство с целью ограбления. Обычное дело. Но она пропала…
– Я разговаривал по телефону с братом, он же там часто встречается с Наташей, беседует с ней, работает, одним словом… Так вот, она утверждает, что Лариса перед тем, как покинуть квартиру Маркова, очень тщательно собиралась. Забрала практически все свои вещи.
– Другими словами, ее не похитили…
– Вот именно. Вывод напрашивается сам собой: она, скорее всего, имеет отношение к убийству. Но у нас нет ни ее адреса, ни одной зацепки, которая привела бы к каким-то ее родственникам, коллегам по работе, однокурсникам, одноклассникам… Мы не знаем о ней ничего!
– А кто ее видел?
– Я так понимаю, что Наташа намеренно не встречалась с Ларисой, продолжая видеть в ней свою соперницу, и знает ее только по фотографиям, которые дядя присылал ей в своих электронных письмах. Но ее видел сосед, живущий напротив. Он ее знал и сразу предположил, что Ларису наверняка убили, раз ее нигде нет. Он о ней хорошего мнения.
– Надо будет позвонить брату и сказать, чтобы он еще раз встретился с ним и поговорил. Может, сосед знает что-нибудь о Ларисиной прежней жизни?
– Шубин, я сейчас тебя убью… Где Земцова? Почему она не звонит?
– Я не знаю… Юля сказала, что живет в какой-то гостинице, она просила, чтобы ее не беспокоили, что она сама позвонит, когда захочет…
– А что с ней случилось? Что такого сделал ей Патрик? Ты же скрываешь это от меня…
– Я с Патриком не разговаривал, это вы с ним говорили, и это я должен спросить тебя, что между ними произошло, что она так поспешно уехала из Парижа.
– Он сказал, что проснулся утром, а ее нет. Он искал ее по всему дому, пока не обнаружил, что нет нескольких ее вещей, дорожной сумки… И, самое главное, ни записки, ничего… Согласись, это на нее не похоже.
– Ты – ее бывший муж, ты знаешь ее лучше, чем я и даже Патрик. Вот и подумай, что могло такого произойти, что вывело ее из себя и заставило вот так спешно покинуть дом, город, страну? Ты же Крымов, легендарный Крымов, сыщик, наконец!
– Понимаешь, первое, что я предположил, что Патрик изменил ей и что она каким-то образом узнала об этом. Но Патрик не мог ей изменить, это бред. – Крымов взмахнул руками в воздухе, как бы заранее отметая свое предположение. – Измена… Понимаешь, эта информация должна исходить, так сказать, из первых рук. Она не стала бы горячиться, если бы ей просто кто-то сообщил об этом. Нужны доказательства. Но мы же с ней в ту ночь болтали по Интернету, она была спокойна… Мы говорили о нашем деле… А потом она пожелала мне спокойной ночи. Черт, Шубин, да мы же все вместе были в он-лайне и болтали, рассказывали ей об этом убийстве…
– Правильно! Ты еще вроде сказал ей, что собираешься в Париж… Вот и вспоминай, что такого ты говорил ей до того, как я подключился к вам?
– Ясное дело, что – сказал ей, чтобы она поговорила с Патриком и объявила ему о том, что уходит от него ко мне…
– И ты после этого говоришь мне, что не знаешь, почему она так неожиданно уехала? Видимо, она поговорила с ним… – Шубин нарочно делал вид, что не знает об истинной причине бегства Земцовой. Он хотел, чтобы Крымов верил ему до самой развязки. Скоро, уже очень скоро они все равно встретятся.
– Она ответила мне, что Патрик – прекрасный муж и все в таком духе… я так понял, что она боится этого разговора, да и не уверена во мне. Патрик для нее был как скала… Между прочим, я посоветовал ей выпить для храбрости коньячку…
– Значит, ты думаешь, что она решилась все-таки поговорить с ним?
– Может, и так… Но тогда вообще непонятно, почему она бросила его, сбежала…
– Почему?
– Вот представь. Она объявляет Патрику о своем желании вернуться ко мне. Это серьезный, тяжелый для нее разговор. Она приняла решение… Патрик переживает, уговаривает ее не горячиться… Все. Она уходит. Ночь, чувства бурлят, они искажены, извращены, изуродованы дурными предчувствиями… Ей вдруг становится страшно. Ей просто необходимо позвонить мне, чтобы сообщить о своем решении… И она, вдруг понимая всю неотвратимость своего ночного и, быть может, чрезмерно эмоционального, а потому и поспешного поступка, звонит мне, чтобы, услышав мой голос, по тону определить, готов ли я принять ее обратно… Звонит, но, когда я беру трубку, медлит и молчит… Я слушаю это молчание и думаю, что это звонит одна моя знакомая… Она время от времени ночует в моей постели…
– Дальше можешь не рассказывать… Ты назвал Земцову Тамарой. И это после того, как она приняла решение уйти от Патрика… Вот и думай теперь, как ей дальше жить и кому верить…
– Но это же только версия!
Зазвонил телефон Шубина. Крымов вздрогнул.
– Ну же, чего ты медлишь? Бери трубку, это же она!
Шубин включил телефон. Он знал, что звонит Земцова.
– Игорь? Привет. Как дела? Надеюсь, ты не сердишься больше на меня.
У нее был просто-таки масленый голос. Вполне довольный, без тени тревоги. Или же она так тщательно маскировала свое шоковое состояние?
Крымов не мог не вырвать телефон из его рук.
– Это ты? Это я. Только не отключайся. Я должен с тобой встретиться. Непременно. Прямо сейчас. Я умираю по тебе, ты не должна вычеркивать меня из своей жизни. Мало ли что я мог наплести в трубку спросонья. Прошу тебя, приезжай, возьми такси, где бы ты ни была, и приезжай. Я тебя не съем, но нам необходимо поговорить. Хочешь – в присутствии Игоря, если ты боишься меня, хочешь – мы будем с тобой вдвоем. Ты же знаешь, где мы сейчас находимся. В квартире Марковой. Ну же? Почему ты молчишь?
– Хорошо, я приеду. Вы там только вдвоем?
Крымов, прикрыв ладонью трубку, бросил радостно Шубину:
– Она говорит со мной, слушает, она хочет меня увидеть, я это чувствую! – И после: – А кто еще должен быть с нами?
– Патрик еще не в Питере? Я бы хотела поговорить с вами обоими.
– Интересно… Нет, его еще нет, но он скоро будет здесь, мне Шубин говорил… Все твои мужики, Земцова, соберутся в одном гнезде, в орлином гнезде… тебе не страшно?
– Ты напился? А мне надо, чтобы вы все были трезвыми. Дело очень серьезное.
– Не переживай, ты знаешь, как на меня действует алкоголь. Так ты приедешь? Может, за тобой послать машину с Шубиным?
– Я не отключаю телефон и жду вашего звонка. Как только появится Патрик, позвоните, и я приеду.
Короткие гудки острыми иглами кололи слух. Крымов отключил телефон и протянул его Шубину, который не сводил с него глаз.
– У нее проблемы с Патриком, или же она решила устроить нам очную ставку и объявить нам, с кем же она останется. Не могла сделать это скромнее, тише…
Он не успел договорить, как из аэропорта позвонил Патрик. Шубин сообщил ему адрес.
– Действительно, птицы слетаются… Только умоляю, не устраивай пьяной драки, Крымов, это пошло… Тем более что Патрик трезвый…
– Звони Земцовой, скажи, что он скоро будет здесь… Уже ночь все-таки, чего тянуть кота за хвост?
Патрик приехал на такси через сорок минут, в течение которых Крымов пил крепкий кофе и матерился. Он не представлял себе, зачем Земцовой потребовалось собирать их всех вместе. Больше всего на свете он не любил сложностей, связанных со своей личной жизнью. Все же и так предельно ясно: он любит Земцову, она любит его, Патрик должен оставить ее в покое и дать развод, к чему весь этот готовящийся спектакль? И что вообще случилось? Он сам мог поехать в Париж и забрать ее оттуда или, если бы она захотела, они бы остались там, в его квартире…
Звонок в передней отрезвил и Крымова и Шубина. Кто это: Патрик или Юля?
К счастью, это был Патрик. С первого взгляда Крымов определил, что его соперник пьян. От него пахло только что выпитой водкой, которую он начал пить, вероятно, еще в такси.
– Патрик, ты напрасно это… Сейчас приедет твоя жена, она хочет поговорить с нами о том, какие мы свиньи, ты понял?
– Она уехала, ничего мне не сказав, она заставила меня волноваться… Что случилось?
Шубина так и подмывало врезать ему в холеное розовое лицо и вмять его, такого лживого, в стену… Но он и здесь смолчал. Пусть она сама ему все расскажет.
Крымов повел Патрика в ванную и заставил его умыться ледяной водой. Затем высушил ему голову полотенцем, похлопал ладонями по щекам (Шубин подумал, что это доставило Крымову немало удовольствия) и только после этого посадил в кухне за стол и сварил ему крепкий кофе.
Звонок в дверь разрезал наэлектризованную тишину. Мужчины переглянулись, Шубин пошел открывать.
– Привет, Юлечка. – Распахнув дверь, он впустил ее и поцеловал в холодную свежую щеку.
