В альманахе «АУМ. Синтез Мистических учений Запада и Востока», в №1 за 1987 год (М.: Терра, 1990), П. Рогальская анализирует книгу Раймонда Моуди (в альманахе – Раймонда А. Моуди) в статье «Жизнь после смерти». Цитируем эту публикацию:
«Психолог Калифорнийского Университета в Лос-Анджелесе доктор Рональд Сигел заявляет, что опыты „жизнь после жизни“ можно рассматривать как „галлюцинации, основанные на накопленных в мозгу образах“. Однако в критике д-ра Р. Сигела не содержится удовлетворительного объяснения, почему люди различных культур, образа жизни и религий сообщают удивительно совпадающие сведения; почему люди, которых порой разделяют тысячелетия, имеют те же самые образы».
Это очень хороший вопрос! Здесь необходимо вспомнить однотипный характер галлюцинаций у людей, фактически делающих первый шаг на пути к клинической смерти в опытах Станислава Грофа, и тогда можно получить ответ на вопрос П. Рогальской. Дело в том, что остаточные физиологические процессы, неизбежно связанные с кислородным голоданием после остановки дыхания, протекают у всех людей однотипно. Подобно тому, как однотипно протекают физиологические процессы у всех людей при жизни. Следовательно, и галлюцинации у всех людей при клинической смерти должны быть и обязательными, и однотипными. Что и подтверждается впечатлениями людей, переживших клиническую смерть.
В итоге, можно определенно считать, что мистическая практика – каббала и опыты Станислава Грофа фактически содержат попытки людей еще при жизни познать те галлюцинаторные видения, которые ожидают каждого человека в момент его клинической смерти.
Уважаемый читатель, в этой главе мы с вами увидели «родственную связь» астмы (предастмы) с галлюцинациями при кислородном голодании, такими же, как и те, что сопровождают уход каждого человека из жизни.
Глава 11
СКОЛЬКО ДЕТЕЙ СТРАДАЕТ БРОНХИАЛЬНОЙ АСТМОЙ?
Вопрос о том, сколько детей болеет бронхиальной астмой, совсем не праздный. Ответы на него даются принципиально различные. Но корни этого вопроса обнаруживаются в том факте, что в норме у взрослых и у детей частота дыхательных движений разная. И это, как оказалось, имеет очень большое значение.
Официальный ответ на наш вопрос не потребуется искать долго. В 1997 году газета «АиФ. Здоровье» (№ 44) опубликовала большую статью о бронхиальной астме у детей, написанную по материалам научного сотрудника Института педиатрии доктора медицинских наук В. А. Ревякиной. Эту статью прислал автору читатель, врач по специальности, справедливо возмущенный всеобъемлющей некорректностью публикации и научной несостоятельностью автора исходных материалов.
Редакция «АиФ. Здоровье» особо выделила громкое заявление, с рекламным размахом помещенное через всю газетную страницу над статьей об астме у детей: «Каждый шестой ребенок в Москве страдает бронхиальной астмой».
Вот вам, уважаемый читатель, и ответ на поставленный вопрос: в Москве от астмы страдает каждый шестой ребенок.
Газета «Санкт-Петербургские ведомости» 2 апреля 1999 года сообщила, что днем ранее комитет по здравоохранению и Медицинская педиатрическая академия провели конференцию по теме «Острые приступы астмы». Одна из целей конференции – «провести своеобразный ликбез для детских врачей». Далее газета приводит очень серьезные сведения:
«По данным Национальной программы по астме, этим хроническим заболеванием страдает 5-10 процентов российских детей – в сто раз больше, чем полвека назад. Тут мы догнали Запад».
Н. Хогсхед и Дж. Казенс (1998) пишут, что «в Соединенных Штатах почти 3 миллиона детей-астматиков».
Теперь мы получили ответ на поставленный вопрос по России (5-10 процентов детей) и по США (три миллиона детей-астматиков).
Совершенно неожиданно для автора обстоятельства сложились так, что приведенные официальные сведения о количестве детей-астматиков стали вызывать категорическое недоверие. Что же заставило усомниться в корректности количественных показателей о детях-астматиках? Это сделала практика излечения детей с официально установленным диагнозом «бронхиальная астма». При этом официальная медицина не имеет ни одного случая излечения детей от бронхиальной астмы. Так вот, после практического излечения таких детей появилось несколько соображений, вызвавших недоверие к официальным сведениям по детям-астматикам.
Первое соображение заключается в том, что ни одна встреча автора с детьми, которым официально диагностирована бронхиальная астма, не подтвердила этого диагноза. Ни одна! У всех этих детей не было бронхиальной астмы!
Сначала такие случаи рассматривались автором как «выпадающие из общего ряда», а затем стало ясно, что это совершенно закономерное явление – ни одного ребенка, действительно больного бронхиальной астмой! Это была потрясающая неожиданность, самая настоящая сенсация!
Детей с официально установленным диагнозом «бронхиальная астма» автор не выбирал, ранее никогда не знал ни их самих, ни их родственников. Таким образом наблюдения автора оказались рандомизированными (так теперь модно называют метод «слепого» отбора больных). Детей приводили и привозили из других городов родители или близкие родственники. Все дети длительно лечились (каждый больше года) официальным порядком, лечение ни в одном случае не дало никаких положительных результатов: клинические проявления болезни или оставались без изменений или усиливались. Официальная медицина, как и следовало ожидать, оказалась бессильной.
Все эти дети действительно были больны, но не бронхиальной астмой, а другими заболеваниями, клинические проявления которых сходны с клиническими проявлениями бронхиальной астмы. Рассмотрение этих заболеваний требует самостоятельного изложения и в книге об астме будет только отвлекать внимание читателя от основной темы.
Сообщим читателю, что у всех детей были очень быстро и безошибочно определены сходные с бронхиальной астмой заболевания, которыми длительно болели эти дети. Эти заболевания, не излеченные специальными методами, обычно остаются на всю жизнь. Все дети в короткие сроки были излечены от заболеваний, вызывавших затруднения дыхания.
Нужно признать, что автору далеко не сразу удалось найти простые и безошибочные методики диагностирования других заболеваний, сходных с бронхиальной астмой по клиническим проявлениям. Потребовалась большая теоретическая работа и практическая проверка методик. Потребовалась разработка методик излечения таких заболеваний.
Второе соображение оказалось тоже практическим, но другого, чисто диагностического плана. В самом деле, любой разговор о бронхиальной астме всегда начинается с бронхообструкции (закупорки, блокады бронхов). А для обструкции бронхов необходимы усиленная работа правой части сердца и повышение давления крови в легочных артериях. При этом постоянно усиленное пропотевание плазмы крови в период между приступами астмы должно сопровождаться соответственно усиленной вентиляцией бронхов с поступающей в них плазмой за счет увеличения частоты дыхательных движений. Один из читателей написал, что «при приступах бронхиальной астмы не обязательно увеличивается частота дыхания». Этот читатель крайне невнимателен, речь идет о ЧДД в межприступный период, а не во время приступа. Академик А. Д. Адо отмечал, что во время приступа бронхиальной астмы ЧДД может снижаться до 10-12 в минуту. Об этом подробно говорилось выше.
Итак, ребенок, больной бронхиальной астмой, должен иметь ЧДД выше нормы, но уж во всяком случае не ниже своей возрастной нормы.
В действительности автору еще не удалось встретить ни одного ребенка с диагнозом «бронхиальная астма» и ЧДД выше возрастной нормы, что требуется для диагноза не только бронхиальной астмы, но уж хотя бы предастмы! ЧДД всегда оказывалась только ниже возрастной нормы или равна ей! В этих случаях о бронхиальной астме не может быть и речи.
Рис. 5. «Астматические градусники» Жолондза для детей
Достаточно взглянуть на нормальные значения ЧДД в детском возрасте, и совершенно естественным окажется еще одно соображение. Какова вероятность встретить хотя бы одного ребенка или нескольких детей, у которых официально установленный диагноз «бронхиальная астма» подтверждается соответствующими значениями ЧДД? Такая вероятность практически равна нулю. Ведь это значения ЧДД более 36-39 в минуту в возрасте до 10 лет! Лишь один раз за много лет автор с большим трудом вылечил девушку 17 лет с ЧДД, равной 56-60 в минуту. Официальная медицина оказалась бессильной. Но это не была бронхиальная астма. Этот единственный случай с такой высокой ЧДД возник вследствие тяжелого сотрясения мозга после ударов по голове (со слов очевидца, девушка после ударов по голове была без сознания в течение 43 минут).
Так вот, даже если такие уникальные случаи удастся встретить, то они именно в силу своей уникальности будут лишь еще больше подтверждать основной, главный вывод: подавляющее число детей с диагнозом «бронхиальная астма» имеют некорректный диагноз.
