Корабли покинули бухту через пятнадцать минут. Десантные транспорты направились на запад, а «Ветрогон» и яхта на среднем ходу пересекли курс эскадры Альянса и двинулись на юг. Теперь можно было сосредоточиться на наземном сражении: артиллерия готова, дула тяжёлых пулемётов смотрели в небо и на пляж, фугасы подключены к подрывным машинкам, а бойцы укрылись в блиндажах, дотах, дзотах и лесных окопах. В рыбацкой деревушке слышен женский плач, это местные рыбаки уходят вслед за группой Тимошина. Правильное решение, солдаты Альянса разбираться не станут, кто прав, кто виноват.
В ожидании пролетает час, по последнему сообщению с «Ветрогона», за фрегатом и яхтой увязались пять эсминцев, и среди них самый скоростной корабль на Кипре «Хиггинс». БДК ушли спокойно, за ними погони не было. Возможно, их попросту не заметили, а может, решили сосредоточиться на охоте за Скоковым и транспорты оставить на потом. Вражеские суда мы ещё не наблюдали, но они были где‑то совсем рядом, концентрировались для высадки своей морской пехоты или для первого артиллерийского налёта.
Командный пункт отряда находился на развалинах крепости. Мы с Игначом высматривали противника, ждали его, но он появился совершенно неожиданно. Юркий корвет водоизмещением около тысячи тонн на скорости в тридцать узлов вынырнул из‑за недалёкого мыса и зигзагами пошёл по бухте. Вражеский капитан считал, что его не достать, но Игнач и его парни своё дело знали: вся бухта давно разбита на квадраты и пристреляна так, что каждый выстрел должен бить в цель.
— Гасим? — спросил пластун.
— Огонь! — разрешил я.
Стволы 155‑миллиметровых гаубиц выплюнули огонь, шум выстрелов ударил по барабанным перепонкам, и четыре тяжёлых снаряда полетели в корвет, но накрыл его только один. Впрочем, небольшому судёнышку хватило и этого. Начинённая взрывчаткой стальная болванка упала на его корму, взорвалась, и четверть корвета откололась от основного корпуса. Повторный залп накрыл его двумя снарядами. Кажется, что кораблику конец, но, несмотря на три попадания, он всё ещё на плаву. Третий залп — и ещё два снаряда попали на палубу и надстройку, и этого хватило. Подобно пластмассовой игрушке корвет перевернулся, показал нам свой очищенный от водорослей подводный борт и скрылся в морской пучине.
Неплохое начало. Первый успех за нами, но теперь моряки Альянса знали, что мы именно в Поццалло, а не где‑то ещё, и утопить разведывательный корвет — не велик врагу урон. Сейчас адмирал, который командовал эскадрой, должен раскинуть перед собой карты этого побережья. Затем он отдаст приказ на открытие артиллерийского огня, и нам придётся туго, а после этого наступит черёд морской пехоты.
Мы спрятали гаубицы в капониры — хорошие бетонные укрытия, из которых орудия можно за несколько минут вытащить на огневые позиции, и отошли в глубь леса, в опасной же зоне предполагаемого обстрела остались только наблюдатели. Однако прошло около двух часов, наступил полдень, а вокруг нас стояла тишина. Про что я мог подумать, так это про высадку вражеского десанта в одной из соседних бухт и фланговый обход. Если так, то нам придётся отходить несколько раньше, чем было задумано.
Гнетущая настороженная тишина повисла над покинутой базой. Рядом со мной около блиндажа сидел Лихой, и неожиданно он, резко подняв голову, издал громкий рык. Пёс что‑то почуял, опасность сверху. Я прислушался и различил шум моторов. Вертолёты! Против нас брошено самое ценное, что есть у Альянса, — его авиация!
— Воздух! — разнеслось над укрытиями.
Стволы тяжёлых трофейных ДШК и «браунингов» М‑2 НВ задрались. Из своих укрытий пулемётчики всматривались в небо, и вот появилась первая вертушка, за ней вторая и третья. Полное звено, и не одно, за ним шли ещё два. Всего против нас девять вертолётов, как мне кажется, переделанных под работу на земле SH‑60 «Си Хоук». У каждого вертолёта несколько ракет и пулемёт, и каждый такой аппарат может в одиночку уничтожить пару танков и до взвода пехоты.
Открывать огонь мы не торопились, ждали дальнейшего развития событий и того момента, когда вражеские вертушки подставятся. Над головами ревели двигатели, а воздух от винтов пригибал к земле деревья. Первое звено зашло на боевой разворот и открыло огонь.
Шир‑х‑х! Шир‑х‑х! Шир‑х‑х! Ракеты устремились на позиции нашей тяжёлой артиллерии, и взрывы стали сносить древние крепостные стены, которые помнили ещё времена крестоносцев и норманнских рыцарей. Свежий морской ветер практически сразу уносил дым и гарь в сторону, были видны разбитые позиции и кучи каменного крошева. Одно орудие точно не в строю — капонир завалило железобетонным хламом и кирпичами, а три других остались не замеченными вражескими летунами и по‑прежнему были готовы к бою.
Вторая тройка вертолётов зашла над базой. Из туловищ стремительных стальных птиц веером полетели ракеты. Они упали на то, что совсем недавно было нашим домом, и череда мощных взрывов пронеслась по базе. Дрожал и вибрировал воздух. От мест взрывов разошлись ударные волны, они смели всё, что стояло на их пути. Горели жилые бараки, и к серым зимним небесам поднимались огромные облака кирпично‑известковой пыли. Полный хаос, завораживающе красивый в своём буйстве и неистовстве и в то же время смертельно опасный для каждого, кто в него попадёт.
На смену второму звену пошло третье, и эти ничего не опасались. Лётчики видели, что с земли не было ни одного выстрела, и посчитали, что опасности для них не было. Они летели как на параде — никаких манёвров уклонения и прочих защитных ухищрений. Цель этого звена — ещё раз пройтись над крепостью и обстрелять окраину нашей базы.
— Внимание! Пулемёты, огонь! — отдал я команду в рацию.
Откинулись маскировочные сети, выдвинулись из укрытий турели, и не успели вражеские вертушки выпустить свои первые НУРСы, как их практически в упор встретили двенадцать боеготовых пулемётов. Расстояние плёвое — от трёхсот пятидесяти до ста метров. Что с такой дистанции может сотворить с хрупкой небронированной машиной пуля калибром свыше двенадцати миллиметров, представить было не сложно. Огненные плети, протянувшиеся с земли к небу, в этот миг напоминали верёвки арканов, которые метнулись ввысь и сдёрнули два из трёх летательных аппаратов с небес в мутную гарь пылающей базы. Третьей вертушке повезло. Пилот успел сориентироваться, а может, почуял неладное, заложил крутой разворот, и пулемётные очереди не достали удачливый «Си Хоук».
Остальные машины ещё могли бы обработать нас своим стрелковым вооружением, но рисковать не стали, и, сделав пару кругов вне дальности нашей стрельбы, они улетели в сторону корабля‑вертолётоносца, с которого совсем недавно вышли на выполнение своей боевой задачи. И второй раунд остался за нами. А спустя всего несколько минут после ухода вертушек начался артиллерийский обстрел берега.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
