Вечером двенадцатого числа порт покинули танкер «Звезда Вифлеема» и грузопассажирское судно «Ставрос». Они ушли на Алжир, где должны были стать под погрузку, которой руководил Кум, а им на смену утром тринадцатого от африканских берегов вернулись наши десантные транспорты с сицилийцами и воинами отряда. Всё развивалось по моему плану, мы торопились как можно скорее покинуть базу, но человек предполагает, а судьба располагает. Отряд не успел сделать для эвакуации базы всё, что планировалось, и в этом виновато наше самомнение и недооценка противника.
Я и все командиры отряда предполагали, что у нас в запасе как минимум восемь дней. Однако сегодняшнее утро принесло два известия.
Первое — радостное: пришла наша яхта, которая благополучно, без особых приключений достигла острова Кипр, забрала на борт диверсионную группу Серого и вернулась в Поццалло.
Вторая же, напротив, была поганой настолько, насколько это возможно. При возвращении яхта обнаружила корабли вражеского флота. Карательная эскадра Альянса находилась совсем рядом, и к нам в гости шла не просто группа из нескольких кораблей, а более двадцати самых лучших боевых единиц из состава гвардейской флотилии Игнасио Каннингема.
С самого начала своего рейда ни группа Серого, ни яхта на связь не выходили, соблюдали полное радиомолчание. Однако о том, что наше самое скоростное судно входит в порт, мне доложили сразу же, как только оно появилось на экранах радарной установки «Ветрогона», которая работала в режиме двенадцатимильного обнаружения целей.
Покинув штаб, я успел встретить героев прямо на причале. Несмотря на запарку и лагерную суету, хотелось устроить парням достойный приём и обеспечить группе отдых по полной программе. Но только я пожал руки Серому и Тарпищеву, которые первыми соскочили на бетон причала, как капитан яхты сказал:
— Беда, Мечник! Гвардейцы лорд‑маршала уже на подходе.
— Где? — выдохнул я.
— Когда мы их догнали, они находились в шестидесяти пяти милях от бухты. Средняя скорость эскадры — восемнадцать узлов, так что сейчас они милях в двадцати пяти.
Мозг ещё лихорадочно обрабатывал полученную информацию и искал выход, а правая рука уже выхватила из чехла рацию и нажала на кнопку передачи сигнала:
— Мечник вызывает «Ветрогон»!
— На связи! — без промедления отозвался ходовой мостик фрегата. — На посту вахтенный матрос Саблин.
— Где капитан?
— Проводит инспекцию в машинном отделении.
— Срочно его на мостик, и переключи радар на обзор в тридцать миль.
— Понял. — С полминуты длилось молчание, и прозвучал доклад: — Дистанция двадцать шесть миль, множественные цели, идущие курсом на Поццалло, средняя скорость — семнадцать с половиной узлов. Капитан вызван на мостик.
— Всем командирам групп и подразделений, — мои слова предназначались всему лагерю, — боевая тревога! Тимошин, срочная эвакуация оставшихся в лагере рабочих бригад! Бросайте всё, мешки на плечи, лошадей в повод — и в лес! Лида, поднимай десант! Игнач, за тобой гаубицы и миномётные расчёты! Капитанам кораблей через десять минут доложить о готовности судов покинуть порт!
— Есть! — коротко отрубила Лида.
— Со мной сорок подростков и десять рабочих, ухожу на Рагузу, связь на постоянный приём, — ответил Тимошин.
— Комендоры на позициях, к открытию огня будем готовы через пятнадцать минут, — голос Игнача.
Командиры доложились, и вклинился Скоков:
— «Ветрогон» готов к отходу! Жду приказа!
— Максим Сергеич, командуй кораблями. Сможешь уйти — хорошо, а нет — бросай «коробочки», высаживайся на побережье и спасайся. Береги людей и про подвиг «Варяга» и думать не смей, половина твоего экипажа остаётся на берегу, и ты даже артиллерийскую дуэль устроить не сможешь. Оторвись от погони и выходи на северный берег Сицилии, мы отобьёмся, и ты нас заберёшь.
— Укажи место встречи и срок?
Вспомнив карту и прикинув расстояние до северных берегов Сицилии, я ответил:
— Порт Капо‑ди‑Орландо, ровно через месяц.
— А почему не раньше?
— Погоню за собой уводить будем, а это время и неизбежные потери, так что месяц срок нормальный.
— Понял! Удачи тебе, Мечник!
— И тебе того же, Максим Сергеич!
Я убрал рацию и посмотрел на Тарпищева и Серого. Сержант уже выгрузил своих воинов, и они отправились на позиции в пределах лагеря, а капитан яхты поинтересовался:
— Мне с фрегатом уходить или, может быть, покрутиться рядом?
— Заправляешься топливом и переходишь в подчинение Скокова. Как он решит, так и будет. Сочтёт нужным использовать скорость твоей яхты для того, чтобы противника отвлечь, начнёшь суетиться, а нет — направишься на Алжир.
Тарпищев молча кивнул и перешёл на борт своего судёнышка, а я в сопровождении Серого вернулся в штаб. Пока шли, вели разговор, и сержант рассказывал о своём славном диверсионном рейде на территорию противника. Если кратко, то всё у него сложилось удачно. Успешная высадка, марш к горе Олимп, разведка местности вокруг РЛС, которую охраняли полсотни вражеских солдат, и отчаянный ночной налёт. Как говорится: наглость — второе счастье, а для Серого и его парней — воинская удача и лихость, которые сложились вместе и дали диверсантам победу без потерь.
Что тут скажешь? Была бы моя воля, каждому воину в штабах орден пробил, но сейчас родина далеко, а нас ожидает очередная схватка с врагом. Может быть, самая жестокая из тех, какие были у нашего отряда на Средиземном море. Солдаты и моряки Альянса жаждали нашей гибели. Они считали себя вправе изничтожить нас и желали получить награду за головы пиратов Мечникова, и ждать от них пощады не стоило ни при каких раскладах. Ну, это и ничего, мы не раскисаем, и на данный момент задачу остающихся на базе воинов, которых вместе с группой Серого ровно сто сорок человек, я вижу достаточно ясно.
Мы должны сдержать противника и дать возможность нашим людям — женщинам, подросткам и техникам — отойти как можно дальше от берега. Затем, когда станет припекать, отряд отступит в леса, уведёт за собой погоню, потреплет её и через месяц, как уговорено со Скоковым, выйдет на противоположный берег острова Сицилия. За себя и воинов я как‑то сильно не переживаю, беготня по лесам и горам дело привычное, а вот о кораблях думаю постоянно — оторвутся они от погони или нет. С фрегатом и яхтой Тарпищева всё понятно, скорость и радары скажутся в любом случае, а вот десантные транспорты, которые более чем наполовину загружены отрядным имуществом, могут не успеть скрыться. Впрочем, БДК будут уходить от базы вдоль берега и в случае серьёзной угрозы всегда смогут выброситься на берег, а экипажи на них из бывших наёмников и гвардейцев, так что шансы на выживание они имеют неплохие.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
