о правовом положении североамериканских колоний в Британской империи стал лейтмотивом большинства памфлетов и выступлений этого периода. Из стремления максимально широко трактовать полномочия местных выборных органов власти постепенно выкристаллизовывалась доктрина независимости. Идеология патриотического движения получила наиболее полное воплощение в памфлетах, авторы которых — Дж. Отис, Дж. Дикинсон, А. Гамильтон, Дж. Адамс, Т. Джефферсон — мгновенно становились известными людьми. Оригинальную концепцию государственно-правовой автономии Северной Америки в рамках Британской империи (или homerule), сформулированную впервые Б. Франклином, к середине 70-х годов XVIII в. разделяли большинство идеологов патриотического лагеря. По замыслу Франклина, североамериканские колонии и Англия должны были стать двумя равноправными и суверенными частями империи, высшая законодательная власть в которых должна принадлежать собственным представительным собраниям. Символическим связующим звеном между двумя политическими сообществами должен был стать английский монарх. Собственно говоря, Франклин первым стал называть колонии штатами (т. е. государствами), еще за несколько лет до объявления независимости.
В памфлетах Т. Джефферсона, А. Гамильтона, Дж. Адамса идея гомруля получила дальнейшее развитие, причем отличительной чертой их работ стала апелляция исключительно к естественно-правовому учению (почерпнутому прежде всего в работах английских философов Д. Юма, Ф. Хатчесона, Дж. Локка) для обоснования социально-политических устремлений колоний. Для первых работ, выходивших, как правило, из-под пера колониальных юристов, был характерен поиск «свобод и привилегий» американцев в колониальных хартиях и английском общем праве. Однако постепенно «свобода» начинает трактоваться скорее как абстрактное естественное право, а не конкретная привилегия.
Война: патриоты и лоялисты
Ситуация в Британской Америке после проведения I Континентального конгресса развивается стремительно. Генерал-губернатор Массачусетса получает приказ из Лондона арестовать зачинщиков мятежа — С. Адамса и Дж. Хэнкока. В окрестностях Бостона, в Лексингтоне и Конкорде 19 апреля 1775 г. произошли первые столкновения патриотов с английскими войсками, которыми в историографии датируется начало Войны за независимость. Собравшийся в Филадельфии в мае 1775 г. II Континентальный конгресс принимает решение о создании континентальной армии и назначает виргинского плантатора, ветерана войн с индейцами и французскими колонистами Джорджа Вашингтона ее главнокомандующим. Несмотря на то что военные действия были в полном разгаре, большинство делегатов Континентального конгресса не рассматривали их как войну за независимость и все еще рассчитывали на возможность примирения с метрополией. Конгресс принимает «Петицию оливковой ветви» (the Olive Branch Petition), в которой умеренные делегаты выражали свои верноподданнические чувства Георгу III и просили о «восстановлении» прав американцев в рамках империи. Радикально настроенные делегаты конгресса (С. Адамс, П. Генри) подготовили иной документ — «Декларацию о причинах, заставивших взяться за оружие». В свою очередь Георг III в августе 1775 г. выпустил прокламацию о необходимости подавления мятежа в американских колониях.
Несмотря на бурные события 1775 г., центральным требованием патриотического антиколониального движения продолжало оставаться введение государственно-правовой автономии Северной Америки. Призыв к независимости впервые прозвучал со страниц памфлета «Здравый смысл», опубликованного 10 января 1776 г. в Филадельфии. Его автор, англичанин Томас Пейн прибыл в Америку двумя годами ранее с рекомендательным письмом Франклина. В очень простой и доходчивой форме Пейн сделал то, на что не осмеливался ни один из признанных лидеров патриотического движения: он впервые выдвинул и всесторонне аргументировал концепцию независимости и республиканизма. Выступив с жесткой критикой института монархии, автор «Здравого смысла» развенчал монархические иллюзии американцев и остроумно высмеял их преклонение перед конституционной монархией английского образца. Отвергнув сомнения в отношении жизнеспособности республиканской формы государственного устройства, которые разделялись многими идеологами Просвещения, Пейн выступил в защиту республики.
Памфлет Т. Пейна, совершив настоящий переворот в настроениях американцев, по сути подготовил почву для принятия Декларации независимости, которая стала венцом антиколониальной доктрины. Хотя для подготовки текста Декларации Конгрессом был назначен комитет в составе пяти человек (Джона Адамса, Роджера Шермана, Бенджамина Франклина, Роберта Ливингстона и Томаса Джефферсона), автором документа стал 33-летний виргинский плантатор и адвокат Томас Джефферсон. Гений его состоял в том, что он не стремился, по его собственным словам, «раскрыть новые принципы или новые доказательства», а хотел «выразить умонастроения Америки», — и сделал это великолепно!
Изложение обвинений в адрес метрополии и лично короля Георга III занимает большую часть текста Декларации. Однако подлинное философское и политическое кредо Американской революции Джефферсон лаконично сформулировал так: «Мы считаем самоочевидными следующие истины: все люди сотворены равными, и все они наделены создателем определенными неотчуждаемыми правами, к которым принадлежит жизнь, свобода и стремление к счастью. Для обеспечения этих прав люди учредили правительства, берущие на себя справедливую власть с согласия управляемых. Всякий раз, когда какая-либо форма правления ведет к нарушению этих принципов, народ имеет право изменить или уничтожить ее и учредить новое правительство, основанное на таких началах, какие, по мнению народа, более всего способствуют его безопасности и счастью». Перед нами три основополагающих политических принципа Просвещения: равенство естественных прав человека, общественный договор как основа любой политической власти и признание права народа на восстание против деспотического правления. С точки зрения международного права абсолютной новостью был способ возникновения нового государства путем самопровозглашения.
Американское общество оказалось расколото на сторонников независимости (патриотов) и лоялистов, сохранивших верность британской короне. Точной статистики численности патриотического и лоялистского движения нет, однако широко известно высказывание Джона Адамса о том, что треть населения бывших колоний оказалась среди сторонников революции, треть сохранила верность Англии и треть осталась нейтральной. Сейчас большинство исследователей склонны полагать, что лоялистских позиций придерживалась несколько меньшая часть населения, а значительная часть колонистов стремилась остаться в стороне от вооруженного конфликта.
Как правило, к числу лоялистов принадлежали представители колониальной элиты, опасавшиеся «безумства черни» и установления «тирании толпы», казавшейся им намного страшнее, чем деспотические начала королевского управления колониями. Слишком сильна была историческая традиция принадлежности к английской короне, многие верили в то, что английская система правления служила надежной гарантией защиты их прав, свобод и привилегий. Многие боялись английской карательной экспедиции. Англиканский священник Чарлз Инглис взывал к жителям Америки: «Как только мы выступим за независимость, безжалостная война, со всеми ее чудовищными ужасами, опустошит нашу некогда счастливую землю… Потоки крови прольются, и тысячи людей будут низведены до состояния нищеты и крайней нужды…»
Основная и наиболее влиятельная часть лоялистов состояла из бывших представителей колониальной администрации, духовенства англиканской церкви и купцов, имевших тесные торговые связи с Великобританией. Социальный конфликт в колониях иногда самым причудливым образом влиял на политические предпочтения различных групп населения. Так, например, в долине р. Гудзон (Нью-Йорк) богатые землевладельцы приняли сторону патриотов, в то время как фермеры-арендаторы сохранили верность короне. Был и некий этнический аспект лоялизма — многие колонисты шотландского происхождения выступили в поддержку короны. Что касается географии лоялизма, то он
