«Надеюсь, так и будет», — подумала Серсея. Этот не станет потакать королеве-изменнице, которая раздвигает ноги перед каждым менестрелем и оскверняет священные ритуалы, посвященные Деве, чтобы скрыть свой грех.
— Важно найти истину, я уверена, вы все со мной согласны. — Сказала она. — А теперь, милорды, вы должны меня извинить. Я должна повидаться с королем. В подобное время он не должен оставаться один.
Когда она нашла Томмена, он играл с котятами. Доркас сделала ему мышку из кусочков ткани и привязала ее длинным шнурком к старой удочке. Котятам нравилось за ней гоняться, а мальчику больше всего на свете нравилось выдергивать мышку из-под их лап. Он удивился, когда Серсея заключила его в объятья и поцеловала в лоб.
— За что, матушка? Почему ты плачешь?
«Потому, что теперь ты в безопасности», — хотела бы она сказать ему. — «Потому, что теперь тебе ничто не угрожает».
— Ты ошибся. Львы не плачут. — Позже еще будет время рассказать ему про Маргери и ее кузин. — Нужно чтобы ты подписал несколько ордеров.
Ради спокойствия короля, королева оставила бумаги с незаполненными именами. Томмен подписал их чистыми и, как всегда, с довольным видом приложил к расплавленному воску свою печать. После этого она услала его прочь с Джослин Свифт.
Сир Осфрид Кеттлблэк появился, когда чернила еще не высохли. Серсея лично вписала нужные имена: сир Таллад Высокий, Джалабхар Ксо, Хэммиш Арфист, Хью Клифтон, Марк Муллендор, Байяр Норкросс, Ламберт Тарнберри, Хорас Редвин, Хоббер Редвин и один простолюдин по имени Ват, называющий себя Голубым Бардом.
— Их так много. — Сир Осфрид окинул взглядом ордера, с опаской поглядывая на слова, словно они были тараканами, расползшимися по пергаменту. Ни один из Кеттлблэков не умел читать.
— Десять. У вас шесть тысяч золотых плащей. Думаю, этого достаточно для десятерых. Те, что поумнее, могут сбежать, если до них уже добрались слухи о происшедшем. Коли так, не имеет значения, их отсутствие только увеличивает подозрение в их виновности. Сир Таллад полный тупица и попытается сопротивляться. Смотрите же, чтобы он не скончался до того, как признается, и не причините вреда прочим. Некоторые могут оказаться невиновными. — Важно, чтобы оказалось, что близнецы Редвины были напрасно оклеветаны. Это продемонстрирует беспристрастность правосудия над остальными.
— Мы возьмем всех еще до заката, Ваше Величество. — Сир Осфрид мгновение колебался. — Там у ворот септы Бэйлора собирается толпа.
— Что за толпа? — Все непредвиденное вызывало у нее настороженность. Она вспомнила слова лорда Вотерса о мятеже. — «Я не приняла во внимание, как на это может прореагировать чернь. Маргери их любимая зверушка».
— Сколько их?
— Сотня или около того. Они кричат чтобы Верховный Септон освободил молодую королеву. Если хотите, мы можем их разогнать.
— Нет. Пусть орут сколько влезет, пока не охрипнут. Воробья это не остановит. Он слушает только богов. — В том, что на ступенях септы собралась разъяренная толпа, была определенная ирония, поскольку именно эта толпа вынесла его к хрустальной короне. — «Которую он сразу же продал». — У Церкви теперь есть собственное рыцарство. Пусть они и защищают септу. О, и закройте городские ворота. Никто не смеет входить и покидать Королевскую Гавань без моего разрешения, пока все не закончится, и все не успокоятся.
— Как прикажете, Ваше Величество. — сир Осфрид поклонился и вышел искать того, кто сможет ему прочесть ордера.
К тому времени, когда зашло солнце, все преступники оказались под охраной. Хэмиш Арфист, когда за ним пришли, рухнул в обморок, а сир Таллад Высокий прежде, чем его одолели, сумел ранить троих золотых плащей. Серсея приказала, чтобы близнецам Редвинам выделили в башне комфортные камеры. Остальных отправили в темницу.
— У Хэмиша тяжелое дыхание, — доложил ей Квиберн, явившись вечером по ее зову. — Он просит мейстера.
— Передайте ему, что он его получит как только во всем сознается. — Она мгновение подумала. — Он слишком стар, чтобы оказаться среди любовников, но нет сомнения, что он играл и пел для Маргери, пока она развлекалась с мужчинами. Нам нужны подробности.
— Я помогу ему вспомнить, Ваше Величество.
На следующий день леди Мерривезер помогла Серсее одеваться для визита к малютке-королеве.
— Ничего слишком дорогого или цветистого, — приказала она. — Что-то достаточно набожное и скучное для нашего Верховного Септона. Он любит заставлять меня молиться рядом с собой.
Наконец, она выбрала мягкое платье из шерсти, закрывавшее ее от горла до лодыжек с единственной крохотной вышивкой в виде виноградной лозы на лифе и рукавах, чтобы смягчить строгость линий. Это было даже лучше, коричневый цвет платья поможет скрыть грязь, если ей придется преклонять колени. — Пока я утешаю невестку, тебе придется поговорить со всеми кузинами, — наставляла она Таэну. — Если сумеешь, завоюй расположение Аллы, но будь осторожна со словами. Вас могут слышать не только боги.
Джейме всегда говорил, что самая тяжелая часть сражения это время непосредственно перед битвой — ожидание начала боя. Шагнув наружу, Серсея увидела, что небо было серым и пасмурным. Она не хотела рисковать попасть под дождь и прибыть в септу Бэйлора мокрой и грязной. Значит, нужно брать носилки. Для эскорта она выбрала десяток личных стражников дома Ланнистеров и Бороса Блаунта.
— У толпы сторонников Маргери может не оказаться достаточно мозгов отличить одного Кеттлблэка от другого, — пояснила она сиру Осмунду. — А я не хочу чтобы вы прорубали себе дорогу сквозь простолюдинов. Лучше мы придержим вас от их глаз на какое-то время.
Когда они пересекали город, Таэну внезапно охватили сомнения.
— Это испытание, — сказала она тихо. — Что если Маргери потребует, чтобы ее виновность или невиновность определялась судебным поединком?
На губах Серсеи заиграла улыбка.
— Как королеву, ее честь должен защищать рыцарь Королевской Гвардии. Потому что каждый ребенок в Вестеросе знает, как принц Эйемон, Драконий Рыцарь, защищал честь своей сестры королевы Найэрис от обвинений сира Моргила. Но так как сир Лорас ранен так сильно, то боюсь участь принца Эйемона падет на плечи одного из его братьев по присяге. — Она пожала плечами. — И кто бы это мог быть? Сир Арис с сиром Бэлоном далеко в Дорне, Джейме в Риверране, а сир Осмунд брат обвинителя, поэтому остается… о, боги…
— Борос Блаунт и Меррин Трант, — рассмеялась леди Таэна.
— Да, и сир Меррин в последнее время неважно себя чувствует. Напомни мне сказать ему это, когда мы вернемся.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
