Внутри было накурено – кто-то почти беспрерывно дымил, и я невольно поморщился (не переношу табачного дыма). Помещение было очень просторным – во всю ширину судна, и первое, на что я обратил внимание, были два полукресла, стоящие спинками ко мне, и два человека в бронежилетах, сидевшие на них. В глубине салона на длинных диванах и доброй дюжине кресел размещалось десятка два людей – разглядывать мне их почти сразу стало некогда, потому что один из сидевших ко мне спиной бандитов, неторопливо приподнялся (видимо, полагая, что зашёл кто-то из своих), оглянулся на двери, вытаращил глаза, а сигарета так и выпала из его рта…
– Не двигаться! – жестко произнёс я по-португальски. – Автоматы на пол!
Повиновались они весьма охотно: немедленно сбросили на пол, лежащие до того на коленях Калашниковы и подняли руки – отчасти сработал элемент неожиданности, а также и то, что они не спешили при случае нарываться на пули. Сделав пару шагов вперёд, я остановился и, не глядя на других людей в салоне (смотрел лишь на двух бандитов), добавил:
– Держите руки так, чтобы я их видел! Если кто-то дёрнется – сразу получит пулю в затылок!
После небольшой паузы, я чуть отступил назад и влево – стоять спиной к дверям было не самым разумным делом. Потом я обратился к пассажирам и членам экипажа уже на русском языке, и среди них тут же наметилось оживление: кто-то зашевелился, кто-то привстал, а кто-то и решился на едва различимый шёпот.
– Надеюсь, что здесь есть мужики?
Первым поднялся высокий, весьма импозантного вида седовласый джентльмен, в безукоризненно сшитом белоснежном костюме-тройке. По его виду он совершенно не относился к «мужицкому сословию», но, вероятно, считал себя таковым, и я не стал ставить под сомнение этот факт…
– Полагаю, что вы наш спаситель, молодой человек! – проговорил он звучным, хорошо поставленным голосом. – Вам не покажется излишне назойливым моё поведение, если я попрошу вас представиться?
– Отнюдь… – усмехнулся я и выстрелил в дальнего бандита, который вдруг опустил руки – пуля угодила ему в рёбра (перелома через бронежилет было не миновать) и сбросила на пол. – Прошу простить… Моё имя – Званцев Николай Александрович, и я являюсь владельцем яхты, что находится сейчас по левому борту вашего судна. Однако прежде, чем я услышу ваше имя, мне бы хотелось, чтобы кто-нибудь решился надеть наручники на этих парней!
Седовласый джентльмен кивнул, и с дивана тотчас поднялись двое крепких мужчин, также одетых в хорошо сидящие на них тёмные костюмы. Пока они выполняли порученную им работу (достаточно ловко), я вызвал по рации Огнева и велел подогнать катер к шторм-трапу, а потом также связался с Ледогоровым и распорядился положить яхту в дрейф в сотне метров от «Блестящей» – так называлось освобожденное мною судно.
– Итак… – начал я, вопросительно глянув на хозяина судна (в том, что это был именно он, сомневаться не приходилось). – Господин…
– Шахов Игорь Владимирович, – последовал немедленный ответ. – Будет предпочтительнее, если вы станете обращаться ко мне по имени-отчеству.
– Как вам будет угодно, – отозвался я и сунул пистолет в кобуру. – Мне бы не хотелось затруднять ваших парней, Игорь Владимирович…
– Отчего же? – весьма приветливо улыбнулся мой собеседник. – Можете располагать ими!
– Тогда я попрошу их позаботиться об остальных бандитах, что лежат в рубке и на палубе, а потом погрузить их на катер, – сказал я, оглянулся по сторонам и добавил. – С вашего позволения, я сяду – день выдался утомительный, а ещё предстоит немало работы…
– Чувствуйте себя как дома, Николай Александрович! – теперь уже со светской ослепительной улыбкой проговорил хозяин. – Мы здесь все ваши должники!
– Позвольте, молодой человек! – обратилась ко мне приятной наружности дама средних лет – по виду моя сверстница. – На катере ведь было так много людей! Да и здесь их хватало! Неужели вы в одиночку…
– Совершенно верно! – с усталой улыбкой ответил я и тут же извинился – на поясе запищала рация.
– У нас посетители, Николай Александрович! – сообщил мне второй помощник. – Идут сюда полным ходом!
Извинившись ещё раз уже перед всеми присутствующими, я направился к двери, а потом спустился на нижнюю палубу, где находился штор-трап. Катер уже стоял здесь, и, едва я спрыгнул в него, как Огнев подал мне бинокль и указал в сторону северо-западного направления (приблизительно), несколько правее кормы «Блестящей». Едва глянув, я немедленно вернул бинокль второму помощнику и направился к кормовой пулемётной установке – до другого пиратского катера оставалось не более полукилометра…
Развернув пулемёт (его ствол до того смотрел в носовом направлении), я глянул в патронную коробку: лента была практически целой – из неё успели израсходовать лишь пару-тройку патронов, а пули имели фиолетовый носик и красный поясок – типичная окраска для бронебойно-зажигательно-трассирующего типа. Неплохо… Я взвёл затвор, взял прицел (до цели оставалось метров четыреста) и плавно нажал на спуск: ствол пулемёта тут же с грохотом задергался – автоматика здесь работала за счёт короткого хода ствола. Первая очередь оказалась неудачной – пули ушли далеко стороной, и на борту катера, заметив трассирующий малиновый след (для самого стрелка он обычно виден плохо), резко отвернули в сторону, открыв корму… Вторая, более массивная очередь (патронов в пятнадцать) уже легла как надо, но я прежде почувствовал это, чем увидел: катер сначала просто потерял ход, и лишь секунд через двадцать на корме взметнулось пламя и послышался низкий раскатистый гул – должно быть, взорвались топливные баки. Даже отсюда было видно, как экипаж бросается в ледяную воду залива, а чуть правее носа горящего судна появилось ярко-оранжевое пятно спасательного плота.
– Давно не стрелял из пулемёта, – с некоторым сожалением сказал я, остановившемуся рядом Огневу, чтобы пояснить свой первый промах.
– Вышло-то у вас, однако, очень даже удачно, Николай Александрович! – лишь головой покачал второй помощник. – Даже дёрнуться не успели!
Мы помолчали несколько секунд, а потом нас окликнули ребята Шахова – притащили связанных бандитов, которых, понятно, нельзя было оставлять на судне, и я распорядился побросать их на палубу, а наши мужики тотчас спихнули их в трюм. Потом я обошёл всё судно, проверил также носовой пулемёт, а в рубке обнаружил патронные цинки с уже снаряжёнными пулемётными лентами, которые мои люди сразу поставили прямо под тумбы установок.
– Ну что, Иван Ильич, – глянул я на своего нынешнего совершенно незаменимого помощника. – Сделаем ответный визит?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
