что может сделать в будущем. Что мы с Терренсом могли что-то перенять, глядя на его поведение.
— Значит, то воспоминание оказалось правдой? — неуверенно интересуется Терренс. — Я это не придумал?
— Да, Терренс. Не знаю, жалел ли отец на самом деле, но расставание родителей произошло так, как это было в твоем воспоминании.
— Надо же… — Терренс, опустив взгляд вниз, прикрывает рот рукой и слегка сгибается пополам.
Потрясенные Терренс и Ракель невольно вспоминают то, что произошло между ними несколько месяцев назад. Они считают, что их случай очень похож на ситуацию родителей братьями МакКлайф. Под влиянием воспоминаний мужчина резко становится грустным, оперевшись локтями о колени и закрыв лицо руками. Как будто он боится его показать. Девушка с грустью во взгляде наблюдает за ним, будто бы прекрасно понимая, о чем он сейчас думает. В какой-то момент она мягко приобнимает его за плечи, берет его за руку, нежно гладит по голове и целует в висок, поглаживая его по спине.
— Ох, простите, ребята, я не хотел заставлять вас думать о плохом, — неуверенно извиняется Эдвард, склонив голову и нервно сглотнув. — Но вы должны были узнать правду.
— Все в порядке, — низким, тихим голосом произносит Терренс и с медленным выдохом откидывается на спинку дивана. — Не бери в голову… Ты правильно поступил… Может, я позже поговорю с матерью об этом и подробно расспрошу о той ситуации.
— Я понимаю, что этот случай очень похож на твой конфликт с Ракель, — с грустью во взгляде говорит Эдвард. — Но это то, что сказала мама. Она не стала бы врать…
— Не думай об этом, Эдвард. Просто не думай…
— Однако рано или поздно тебе бы все равно пришлось это узнать, — держа руку на плече Терренса и мягко гладя его, отмечает Ракель.
— Об этом я и говорю. Но зато теперь я точно знаю, что мое воспоминание — не фантазия. Можно сказать, я знаю, как именно расстались родители.
— В тот день, когда отец ушел из семьи, я был с бабушкой Маргарет, — задумчиво говорит Эдвард. — Да и вообще я очень часто бывал у нее, по словам матери. Отец часто оставлял меня с ней, а иногда сама бабушка приезжала к нам помогать.
— Я плохо помню бабушку Маргарет, ибо проводил с ней время лишь несколько раз. В основном мама растила меня одна.
— Она говорила. И добавила, что отец куда-то пропал и даже перестал навещать бабушку и привозить меня к ней. Хотя немного повзрослев, я сам ездил к ней в гости. Было непросто мотаться на другой конец города, но мне было все равно, ибо я просто хотел повидать бабушку.
— А отец был против этого?
— Да нет, иногда он и сам отвозил меня к ней. Правда, запретил ей говорить очень многое из того, что я не знал. Например, о тебе или маме… Но я вроде бы уже говорил это.
— Боже, у вашей семьи столько есть столько секретов, — задумчиво отмечает Ракель, откинувшись на спинку дивана и начав теребить свою сережку. — До сих пор неизвестно очень многое из истории МакКлайфов.
— Да уж… — соглашается Терренс, почесывая висок. — Не удивлюсь, если в скором времени я узнаю новость, которая касается кого-то из моих родственников. Например, мама захочет раскрыть какой-нибудь секрет, который касается отца… Или выяснится, что кто-то угрожает нашей семье и хочет уничтожить нас.
Терренс и Ракель сразу же замечают, как Эдвард с широко распахнутыми глазами начинает нервно ерзать на диване и становится довольно напряженным. Из-за волнения у него на несколько секунд перехватывает дыхание, а он сам слегка бледнеет.
— Все в порядке, Эдвард? — вопросительно посмотрев на Эдварда, слегка хмурится Ракель.
— Э-э-э, да… — с кривой улыбкой пожимает плечами Эдвард. — Все в порядке…
— Правда? — удивляется Терренс, внимательно рассматривая Эдварда и уже во всю предвкушая момент разоблачения. — А тогда почему ты занервничал, когда я сказал про угрозы семье?
— Э-э-э… — Глаза Эдварда начинают бегать из стороны в сторону, а он сам начинает постоянно трогать какую-то часть лица или теребить рукав джинсовки, понимая, что его голос сильно задрожал. — А с чего ты взял, что я занервничал?
— Ты побледнел… Да и голос изменился…
— Нет… — Эдвард сжимает руки в кулаки, но уже через секунду сцепляет пальцы рук. — Просто я… Тоже был бы удивлен, если бы… Узнал еще какие-то семейные тайны… Вот…
Эдвард нервно усмехается и, буквально перестав дышать, начинает рассматривать свои руки. Ракель и Терренс внимательно наблюдают за ним и все больше начинают верить, что этот человек точно что-то знает.
«Скорее бы уже прижать тебя к стене и узнать, что скрывается под твоей милой мордашкой, — думает Ракель. — Конечно, ты притворяешься очень хорошо хотя бы в случае с угрозами. Но так больше не может продолжаться. Мы с Терренсом узнаем всю правду про твои делишки и отношения с Наталией.»
И через несколько секунд в гостиную спокойно входит Виолетта, держащая в руках два белых заклеенных конверта, которые она протягивает Терренсу.
— Простите, мистер МакКлайф, вам только что принесли эти конверты, — спокойно говорит Виолетта.
— Мне? — округляет глаза Терренс и берет из рук Виолетты оба конверта, стараясь максимально правдоподобно изобразить удивление перед Эдвардом. — Но что это?
— Я только что нашла их в почтовом ящике. На них написаны ваши имя и адрес.
— Ох… — Терренс пару секунд рассматривая конверты в руках, бросает короткий взгляд на Виолетту и слегка улыбается ей. — Хорошо, спасибо большое. Можешь быть свободна.
— С вашего позволения, — Виолетта разворачивается и быстро уходит по своим делам.
Терренс и Ракель с большим удовольствием начинают свое шоу и начинают делать вид, будто они внимательно изучают конверты: мужчина слишком сильно хмурится, а девушка широко распахивает глаза.
— Ничего себе… — произносит Терренс. — Давно нам писем не присылали… Еще со времен угроз Саймона Рингера.
— На них нет подписи… — отмечает Ракель, рассматривая тот конверт, что находится ближе к ней. — Анонимные письма…
— Зато здесь есть наши имена… Например, на этом написано твое. — Терренс вручает один конверт Ракель, которая тут же берет его в руки и начинает вертеть в руках.
— А на другом написано твое… — бросив взгляд на конверт в руках Терренса, отмечает Ракель.
В этот момент Эдвард еще больше бледнеет и широко распахнутыми глазами смотрит на конверты, буквально не дыша и понимая, что его слегка трясет от волнения.
«Черт возьми, надеюсь, это не это, о чем я сейчас думаю… — думает Эдвард. — Нет, этого просто не может быть…»
— Интересно… — тихо произносит Терренс.
— Черт, Терренс, у меня слишком нехорошее предчувствие… — изображает тревогу Ракель. — Анонимные письма
