В холле универа, Даша правда вырывает руку, видимо не хочет привлекать к нам лишнего внимания. Она семенит к лифту, сжимая лямки рюкзака. Останавливается у дверей, прожигая взглядом панель с цифрами. Подхожу, встаю рядом с ней и спрашиваю:
– Ты его боишься?
– Что? – как-то больно резко отвечает Дашка. Мне кажется, она вдруг какая-то дерганная становится, и пальцы начинает заламывать, постоянно оглядывается.
– Говоря, он тебя обидел? – мне даже произносить это тяжело, внутренне передергивает и картинки дурные вспыхивают.
– Нет, – она улыбается, хотя это не очень похоже на улыбку Даши. Больно наигранная и опять же с какими-то нотками нервозности. Что-то тут не чисто, подозреваю.
– Ясно, – решаю больше не пытать ее, сам узнаю. – Мне пора.
– А… – Дашка заводит ногу за ногу, легонько притопывая ей. – Спасибо за сегодня.
Она смотрит на меня из-под опущенных ресниц и кажется такой хрупкой, беззащитной, той самой балериной, которая соткана из звездных осколков. Тронь и навсегда исчезнет. Мне хочется защитить ее больше обычного.
– Угу, – киваю ей и буквально силой заставляю себя уйти. Правда, у лестницы все-таки оглядываюсь, и пока Дашка входит в лифт, открыто наблюдаю за ней.
Интересно, если бы была возможность отмотать жизнь на восемь лет назад, мы смогли бы с ней познакомиться при других обстоятельствах? Я бы заметил ее, среди тысячи других девушек? Остановился бы? Познакомился? Или прошел мимо? Удивительно, но на сцене она действительно порхает. Наверное, даже если бы я прошел мимо, то когда увидел ее танец, навсегда отдал ей свое сердце.
Она даже не знает, насколько прекрасна, когда делает эти свои прыжки.
Двери лифта закрываются, и с моего лица исчезает улыбка. Черт, я не заметил, как открыто залип на Дашу, улыбаясь, словно подросток.
Засовываю руки в карманы, и возвращаюсь к дверям. Выхожу на улицу, Нестер спускается на нижнюю площадку универа, отсюда, с моего места, его хорошо. Сплюнув вязкую слюну, устремляюсь к нему, прикидывая, как начать разговор, что сказать и чем закончить. Правда, ни одна из моих идей по итогу не пригождаются. Артем резко поворачивается, словно ждал меня и стремительно настигает.
Мы равняемся у лестницы, секунду, может чуть больше, молча прожигаем друг друга взглядами, затем Нестеров произносит:
– Сегодня в восемь буду ждать тебя в новом парке у озера, в районе моста.
– То есть здесь разговаривать для тебя ту мач? Или как все люди в кафе, например, – цежу сквозь зубы, прикидывая, чем все кончится.
– Да, – резко отвечает он. – Но ты же тоже хочешь поговорить.
– Оставь Дашу в покое, – делаю шаг, но Артем вдруг разворачивается, всем своим видом демонстрируя, что мои уловки на него не сработают, и уходит в сторону своей машины. Он делает это настолько вызывающим образом, что я едва сдерживаюсь, чтобы не догнать его и не врезать по морде.
– Я не приду, – кидаю ему в спину. Хотя это блеф, мне так-то плевать, где разговаривать. Надо и за гаражи могу, лишь бы выяснить и в случае чего указать уроду на место.
– Не придешь, – равнодушно говорит он, усаживаясь в салон. Следующую фразу уже кричит в открытое окно. – Значит, никогда не подходи больше к Даше. К моей Даше. Иначе будет хуже.
Вот так одной простой репликой этот хренов манипулятор практически силой затаскивает меня в ловушку. Ведь по итогу вечером я иду туда, абсолютно уверенный в своей силе, победе и правоте. Но моя честность – мое слабое место. И Нестеров как оказалось неплохо осведомлен об этом.
Проклятье…
Глава 26 - Даша
– Тебе не кажется это странным? – спрашивает Крис, притопывая ногой. Мы сидим с ней в холле первого этажа напротив наших одногруппников, которые собрались у раздевалки кучкой. Они на нас косо поглядывают, а Лейла так вообще что-то подружке нашептывает. К ней подходит белобрысый парень, тот самый, который помогал затолкать нас в подсобку.
Блондин проводит рукой по короткой стрижке, зачесывая волосы немного назад, затем разворачивается и уверенным шагом двигается, кажется, к нам.
– Что именно?
– То, что они опять что-то затевают, – морщится Крис. Мы с ней утром не успели толком поговорить насчет дальнейшего плана действий. Хотя меня в целом ситуация с бойкотом не особо волнует, пусть не разговаривают, лишь бы никуда снова не потащили под замок.
– Лейла злится, – констатирую я факт.
– Я хотела подойти к ней, – начинает Крис. – Но передумала. Наверное, если так сделаю, еще хуже будет. С другой стороны, если сидеть, сложа руки, она будет считать себя победителем. Такой вариант мне тоже не нравится. Из-за этой выдры у многих проблемы, просто они испугались идти против нее.
Не доходя до нас несколько шагов, блондин зачем-то открывает крышку с кофе.
– Вылить, что ли на нас собрался? – Ивлева громко вздыхает, затем тянется к себе в сумочку.
– Ну это будет совсем глупо. Ему же не десять лет, – поражаюсь я максимально идиотским выходкам. Крис достает мандарин, сжимает его, по типу маленького мячика, а вот дальше происходит что-то из серии забавных и очень комичных совпадений.
Блондин делает вид, что спотыкается, кофе из его стаканчика взлетает в воздух, по идее предначертанное нам, но тут откуда-то буквально в последнюю секунду перед нами проходит Руслан Соболев. И не один, а с молодым педагогом, кажется, она ведет психологию. Кофейный напиток приземляется на серую толстовку парня, несколько капель попадают на туфли педагога. Девушка визжит, отпрыгивает, Соболев нецензурно ругается, а блондин, ох… у него во взгляде такая паника, это надо видеть.
– Я не понял, – рычит недовольно Руслан. – У нас что неделя “облей Русика кофе”?
Он сперва косится на Крис, почему-то сразу ее выделяет из толпы, но понимает, что у Ивлевой нет ничего в руках, и моментально находит своего врага.
– Соболь, ты это… – мямлит блондин. – Я споткнулся просто.
– Ты что в дупло лупишься? – не кричит, но довольно строгим тоном говорит Руслан. – Как можно споткнуться на ровном месте?
– Да я сонный просто, – пытается оправдаться парнишка.
– Так вали в общагу спать, или ты думаешь, что здание сейчас развалиться без твоей туши? Черт… – Соболев стряхивает небрежно тыльной стороной ладони капли от кофе, продолжая бурчать.
А уж когда блондин подбегает к нему с влажной салфеткой и начинает активно тереть по кофте, у Руслана едва пар из ушей не валит.
– Ты что головой сломался? – ругается Соболев.
– Я… ну это…
– Что это? Так! – Руслан подхватывает блондина под локоть и тащит в сторону выхода. – Пойдем, охлажу тебя. Верну в здравие, пока не пришлось свечку ставить за упокой.
Они скрываются за дверью, и народ в округе будто выдыхает. Ощущение, что они все в напряжении сидели.
– Кажется, нам повезло, – шепчу я Крис.
– Так дело не пойдет, – Ивлева неожиданно поднимается и идет к нашим одногруппникам. Я едва успеваю подскочить за ней следом, но Крис непоколебима в своем решении. Она останавливается напротив Лейлы и уверенным басом заявляет:
– Ну-ка пойдем, поговорим. Мне твои детские игры надоели.
– В смысле? – наигранно удивляется Лейла. Остальные между собой переглядываются.
– Ты парня подставила, сейчас Соболев его отбуцкает, хорошо будет? И вы, – она кидает на ребят гневный взгляд. – Чего пляшете под ее дудку? Историк строгий, это было сразу ясно. Даже старшаки предупреждали, что прогуливать его пары нельзя. Если я хочу нормально сдать сессию, почему я должна под кого-то подстраиваться? Вы тоже не должны. Ясно? – на последней фразе она делает такой акцент, вроде точки.
Ребята молчат, только переглядываются между собой, хотя по лицам видно, они в целом-то согласны. Лейла хмыкает, хватает сумку и уже хочет уйти, как Крис ей перегораживает дорогу.
– Еще раз запрете нас в кладовке, я… – тут дверь распахивается и заходит Соболев. Один. Куда уж делся блондин, непонятно. – Попрошу Русика твоего парня закрыть в сортире. Понятно?
