все было. Может кофея изволишь? Разговор то небыстрый.
— Нет, спасибо — вежливо отказался я — Лучше воды.
— Воды, так воды — согласился чиновник, наливая жидкость в граненный стакан из полу-пустующего графина. — Приступим.
Приступили. Под щелчки клавиатуры ассистента, конспектирующего все мои слова, я неторопливо стал рассказывать о том, что произошло в ходе героической обороны учебного корпуса Красноярской Академии. Конечно же опустив самые ненужные подробности, в том числе и о использовании скрипт-камня Второго-Дыхания. Все остальное скрывать смысла не имело. Скорее всего, уже давно были допрошены весь преподавательский коллектив и студенты.
Вроде как рассказ вышел вполне полным и правдоподобным, о чем свидетельствовало довольное лицо начальника штабов Симбирского Округа.
— Складно, складно — произнес он после продолжительного повествования, в процессе которого у меня дважды пересыхало в горле, я и прикладывался к стакану, в который начштаба постоянно подливал воды.
Рассказанная мою история требовала сверки, на которую ушло еще около часа, за который я успел пообедать в столовой для сотрудников. Следуя наставлениям медсестры, я выбрал только тыквенный крем-суп и компот, едва подавив голодные взгляды в сторону тушенных говяжьих ребрышек и венского шницеля, отбитого до размера крупной тарелки.
— Представить к награде! — зычно, по-военному произнес начальник штаба, сразу после того, как показания всех участников осады прошли сверку с моим рассказом. — Орден Мужества, никак не меньше.
— Служу Империи и Государю — вытянулся я, соблюдая положенную процедуру — Но не за награду старался, Ваше Благородие. За собственную жизнь боролся.
— Все боролись за собственную жизнь, малец. Но у тебя получилось лучше всех. Герой, чего уж там. Столько невинных душ сохранил. Быть тебе награжденным и премированным, по заслугам. Даже не сомлевайся.
— Рад стараться, Ваше благородие. — снова вытянулся я. — Спасибо.
— Ступай с Богом. — начштабом вытянул мне руку для пожатия. — Благодарю за службу, стажер.
— Позвольте обратиться, Ваше благородие. — ответил я на рукопожатие.
— Дозволяю, герой. — искренне улыбнулся мужчина одним резким движением закрутив кончик усов свободной рукой.
— Мне бы до Академии съездить, вещи забрать да домой после отправиться. Я город не знаю совсем. Боюсь заблудиться.
— Служебная машина в твоем распоряжении, до конца дня. — обрадовал меня начштабом. — Езжай с Богом. Выпишу тебе отпуск до весны. Заслужил.
Глава 15
В академии я задержался дольше чем планировал.
Ни о каких занятиях речи и быть не могло. Учебный корпус, как и общага сильно пострадали и требовали капитального ремонта. Да и официальные каникулы начались уже вот как неделю назад.
Велимир был несказанно рад меня видеть. Он разрыдался от счастья и накинулся на шею. Я тоже приобнял мальчишку легонько поглаживая по спине.
— Нас не выпускали — жаловался он сквозь слезы. — Вообще никуда. И про тебя ничего не говорили. Я так боялся.
— Все хорошо, малыш — успокаивал я его. — Начинай собираться, мы уезжаем.
— К тебе домой? — тут же прекратил он плакать.
— К нам домой, Веля.
Оторвать несовершеннолетнего ребенка от попечительства Академии, оказалось ой как непросто, но помог мой непререкаемый авторитет. Правда пришлось призвать на помощь Акакия Владимировича, иначе никак. Аглая Федоровна ни в какую не соглашалась отпустить со мной мальчика ссылаясь на регламент.
— Ладно, Дубравин. — сдался директор — Отпущу Усова с тобой. Но чтобы вернул его в целости и сохранности, когда ремонт закончится. Это подотчётный ребенок. К тому же целитель с неплохим потенциалом. Помни это.
Еще и одолжение мне сделали. Честно говоря, я оказал огромную услугу всему преподавательскому коллективу, избавив их от единственного студента, которому некуда было ехать. По слухам, Вельку даже собирались отправить в специализированное учреждение на передержку, до окончания ремонта.
— А как долго будет ремонт? — на всякий случай поинтересовался я.
— Долго, Дубравин — ответил директор. — Раньше лета не закончим. Еще ведь и бункер рыть будем. Актовый зал оказался ненадежным укрытием.
— Ясно. Что-то известно по Эльцману?
Я уже был в курсе что наш академический лекарь впал в глубокую кому, даже еще раньше меня. И тоже от перенапряжения. Жизнь ему чудом сохранила Людмила Борисовна — коллега по лекарскому ремеслу.
— Выкарабкается. — сочувственно произнес Акакий Владимирович — Все плохое позади. Но высосал ты его знатно. Чуть не похоронил.
— В смысле высосал? — возмутился я — Он сам, по доброй воле делился силой.
— И оказался во власти глупого, увлечённого мальчишки. Вот куда ты на червя бросился? Отбил нападение на учебку, и вернись же назад.
— Погодите? — удивился я — Он не мог оборвать поток силы?
— Не только не мог, он страдал пока кое-кто там развлекался. Ты чуть не погубил нам ценнейшего преподавателя.
— Но я же не знал. — начал оправдываться я, вспомнив гримасу боли лекаря и его окровавленное лицо. — Как это возможно вообще? В свите магистров лекари занимаются тем же самым, что сделал Эльцман.
— Там другое. — лекционным тоном директор начал просвещать — Те целители накачаны обезболивающими по самые уши. Тяжелыми наркотическими препаратами и эликсирами. Да и магистры знают когда следует остановится. Но ты просто выжал нашего лекаря без остатка.
— Но я же не знал! — возмущенно повторил я.
— Это не оправдывает тебя. Мог бы и сам догадаться, почему Эльцман вступил только в самый последний момент. И никто из взрослых даже не посмел просить его о помощи до этого. Даже когда у нас не осталось ни капли эликсира Восстановления.
— Но я спасал наши жизни — привел я последний аргумент. Самый сильный из тех, что у меня имелись.
— Ты обязан был прервать связь, как только уничтожил тварей на территории Академии. Если бы Фридрих Евгеньевич умер, ты стал бы изгоем в среде одаренных. Проще умереть самому вслед за угробленным целителем.
— Ошалеть. — только и смог что выдавить я.
— Поверь этот случай станет известен. И на помощь даже самого слабого целителя рассчитывать больше не смей. Ни один из них никогда не вступит с тобой в сопряжение.
— А лечить-то хоть будут?
— Лечить будут. — успокоил меня директор. — Ладно иди уже. Разговорились мы с тобой. Мальчонку забирай. Вернешь как занятия начнутся.
Да уж, с Эльцманом вышла неприятная ситуация и виной всему стала моя неосведомленность. Просто я не особо интересовался этим направлением
