Хотя Ксюша все равно пила очень много, сразу запьянела, стала громко разговаривать и делать комплименты Максиму через весь стол. Мужчины подсмеивались, ее мама краснела, а Максим вежливо отвечал. Наташу его вежливость задевала, и она назло завела беседу с соседом справа — с некрасивым, но обаятельным мужчиной немного старше Максима. Впрочем, как только девушка узнала, что Юрий по профессии психолог, беседа из мести превратилась в общение по интересам. Юра отметил, что девушка неплохо разбирается в специфических терминах, они словно говорили на одном языке. Еще бы! Наташа увлекается этой наукой, не одну книгу прочитала!
Левша Наташа все время задевала локтем правшу Максима Викторовича — и была этим невероятно довольна. Когда бы еще у нее была возможность так много прикасаться к нему и обмениваться улыбками?! Максим тоже время от времени «случайно» подталкивал ее рукой, чтобы отвлечь от всепоглощающей болтовни с другим мужчиной, но на это Наташа почти не реагировала. Оказалось, она достаточно воспитана, чтобы не отвлекаться от собеседника. И Максим достаточно воспитан, чтобы не отвлекать, — вздохнул Максим.
Немного перекусив и выпив, компания отправилась в центр комнаты танцевать. Ксюша, невзирая на одергивания родителей, навязчиво приглашала Максима, но он отказывался и, в конце концов, ушел на балкон с бутылкой вина. Правда, Наташа этого даже не заметила — Юрий оказался интересным собеседником. К тому же, рассказал одну очень любопытную историю.
Теперь уже жена, а тогда еще только девушка Юры Света когда-то чуть было не ушла от него к Максиму.
— Нет, вообще-то, она у меня девушка серьезная, — пояснил Юра. — Я с совершенно спокойным сердцем их познакомил: она не падкая на внешность… Вот и влюбилась в Макса за что-то еще, — и подмигнул Наташе: — Ведь есть, за что, правда?
Света и Максим общались как друзья и постепенно становились друг другу все ближе. Когда Юра это заметил, было уже поздно. Прямо спросил у Светы, прав ли он в своих опасениях. Она расплакалась и сказала правду: что призналась Максиму в любви, а он ответил, что никогда не станет встречаться с девушкой, которую любит его друг.
— Значит, она его разлюбила, раз вышла замуж за тебя? — с корыстными целями выспрашивала Наташа.
— Сначала она просто сильно обиделась на него, даже разговаривать с ним перестала. А теперь старается не сталкиваться с ним: ей стыдно. Наверно, разлюбила. Во всяком случае, у нас все хорошо. Вот ты спрашиваешь про ревность. Я не ревную Светку. Я уже говорил, она девушка не поверхностная. Она личность. И если я хочу, чтобы рядом со мной была личность, а не плоская амеба, я не должен ни в чем ее ограничивать. Также могу сказать, что не ревную ее к Максу даже после того, что было. Мне даже жаль, что они перестали общаться — Макс отличный друг.
Наташа слушала эти реверансы в сторону Максима, как комплименты в свою честь. И обдумывала Юрину точку зрения — интересную, необычную, совсем новую для нее.
От приятного разговора ее отвлек Андрей. Шепнул ей на ухо:
— Макс сейчас один на балконе. Мне показалось, он на кого-то обижен.
— Ты меня имеешь в виду? — удивилась девушка.
Охранник шепотом продолжал:
— Он к тебе так внимателен сегодня, а ты уже полчаса потратила исключительно на Юрика…
Уже через пару секунд Наташа была на балконе. Хорошо, что она надела сегодня свитер и удержалась от соблазна снова появиться перед Максимом в юбке — на открытом балконе было по-мартовски прохладно. Максим стоял к ней спиной, облокотившись на перила. В одной руке держал сигарету, в другой — бутылку вина. Девушка вдруг обратила внимание на то, что ко всем его друзьям обращается на «ты», и только к нему одному на «Вы». Лучше бы было наоборот.
— Вам не холодно? — чувство вины уже прочно засело в Наташиной душе.
— Мне — нет. А вот тебе точно здесь будет холодно.
Наташа подошла, скромно встала рядом с ним.
— Я думала, что Вы не курите.
— Я не курю.
Парень равнодушно затушил остаток сигареты и оставил окурок в пепельнице на столике рядом. Наталья взяла у него бутылку. Там было меньше половины.
— Вы столько выпили? — удивилась она.
Учитель кивнул. Девушка решила не отдавать ему вино, поставила бутылку на столик. Что сказать дальше, она не знала. Максим чувствовал ее растерянность, но приходить на помощь не собирался: какая-то глупая обида, недостойная взрослого человека, засела в его голове. Ведь, в чем причина его грусти? В том, что Наташа провела столько времени в разговорах с другим мужчиной! Да, без кокетства. Да, на абсолютно не личную тему. Поговорили о психологии. Но почему именно с Юриком, ведь у Максима тоже психологическое образование?! Этот дурацкий ревнивый характер не дает ему спокойно жить уже столько лет! Наконец, сказал:
— Я жалею, что уговорил тебя прийти.
— Я это вижу, — кивнула Наталья. Она сама не поняла, откуда в ней столько смелости: утешающе провела рукой по его спине и остановилась на ближнем к ней плече, а другую руку совсем по-свойски положила на его запястье. Максим не возражал. Виновато продолжала: — Я понимаю, чем именно обидела Вас. Я бы на Вашем месте от обиды переключилась бы на другую девушку, например, на Ксюшу.
Максим хмыкнул про себя: какой же она все-таки ребенок! Он перестал так поступать лет десять назад. Наташа предположила:
— Если бы Вы столько не выпили, Вы бы реагировали адекватнее и не делали из мухи слона.
Учитель улыбнулся: «адекватнее»! Иногда она употребляет такие недетские слова… Сразу показалось, что с этой девушкой можно поговорить на равных — и обо всем…
— Да сколько я там выпил, Наташ! Это тебя бы от такой дозы в зюзю развезло. А меня просто на размышления тянет.
— О чем размышляете?
— Кажусь себе мальчишкой, — признался Макс.
Расшифровки не последовало. Продолжать расспросы казалось нетактичным. Тогда Наташа озвучила свое мнение:
— А я не жалею, что пришла. Теперь я знаю трех Максимов Викторовичей: учителя, бармена и простого парня. Ах, нет, четырех. Я забыла про героя-любовника.
Он с интересом и еле заметной улыбкой повернул голову к девушке.
— И какой тебе больше нравится?
— Этот, — призналась она и покраснела.
Наташа поймала себя на мысли, что полюбила-то она учителя. А теперь словно изменяет учителю с этим парнем, который… смотрит то ей в глаза, то его взгляд соскальзывает на губы. Она ласково гладила его по плечу и по спине. Он не признался ей — никогда — что испытал в этот момент. Какое-то возбуждение, но не ниже пояса, а выше, в груди; волнение, совершенно не похожее на беспокойство по поводу «можно или нельзя». Или просто радость. Наташа заметила, что стала чаще дышать: ей показалось, что он хотел бы ее поцеловать, но как будто колебался. Может быть, самой сделать этот шаг? Нет. Страшно.
